— Хочу съездить туда на разведку. Не сейчас. Через год-другой. Джордж отказался финансировать работу, так что мне надо найти другого спонсора.

— Ты что-то задумал, пап, я знаю! — воскликнула Лили, глядя в его горящие глаза.

Джей Кей подался вперед:

— Да, Лили. Я решился на то, о чем раньше не имел ни времени, ни мужества даже мечтать. В жизни я делал много такого, чем трудно гордиться, и теперь мне хочется все восполнить.

Его слова совершенно обескуражили Лили. Она всегда была уверена, что отец не может сделать ничего другого. В конце концов он же Дж. К. Митчелл! В Хьюстоне все обожали его. Он занимался очень прибыльным делом… Да иначе и быть не могло! Только посмотреть, как жена сорила его деньгами. Лили всегда удивляло, почему отец совсем не тратит денег на себя. Он не приобретал спортивных машин, костюмов от известных модельеров. Правда, отец покупал очень много книг, но ведь они были нужны ему для работы. Джей Кей был достойным человеком, и Лили хотелось бы во всем походить на него.

— Я считаю твою работу самой важной, пап. И конечно, поеду с тобой в Южную Америку когда скажешь. Просто экспедиция в Мексику меня тоже очень радует. На этот раз мы обязательно найдем золото и еще много чего интересного.

— Нет, Лили. На этот раз нет. Мы едем не за этим. Мне нужно найти подтверждение моей теории. А золото будем искать в другой раз. Я думаю, нам еще предстоит найти в Южной Америке «золотой город», о котором писали Кортес и Писарро. Мне кажется, он находится где-то в Андах. Многое говорит в пользу этого. Конечно, это всего лишь гипотеза, но хорошо обоснованная гипотеза.

Лиловые глаза дочери смотрели на него абсолютно серьезно.

— Пап, ты считаешь, что «золотой город» действительно существует?

— Уверен в этом больше, чем когда-либо. И прежде чем я умру, мы отыщем его. Мне кажется, что научный мир просто закрывает глаза на целый ряд фактов и возможностей, касающихся «золотого города». Думаю, многие из моих ученых коллег просто не в состоянии взглянуть на проблему достаточно широко. Обнаруживая самые невероятные чудеса, созданные ольмеками и другими древними индейскими племенами, они, вместо того чтобы искать настоящие ответы, не исключая никаких гипотез, сами ограничивают себя, загоняют в тупик. А потом говорят: «И откуда древние знали, как и что делать? Просто загадка!»

— Разве это правильно?

— В том-то и дело, что нет. Но мы обязательно добьемся своего, Лили. Мы с тобой, — произнес он с воодушевлением.

Лили накрыла ладонью руку отца, тепло улыбаясь ему.

— Да, конечно.

Когда Лили вышла из кабинета и направилась в кухню, сверху спустилась Арлетта и остановила ее. Лили невольно подумала, что лицо матери выглядит так, будто его покрыли быстросохнущим цементом. Холодный блеск ее глаз подсказал Лили, что ее ждут неприятности.

— Я хочу с тобой поговорить, — скомандовала Арлетта.

— Конечно, мама. О чем?

— Вот об этом! — Она вынула из-за спины конверт, адресованный Лили. Письмо от Зейна! И уже вскрытое! Лили почувствовала, как у нее внутри все закипело от гнева. Она не могла сдержаться.

— Это мое письмо, — процедила она сквозь зубы. Она не сводила глаз с письма. До сегодняшнего дня ей удавалось самой забирать четырехчасовую почту. Однако, как правило, ее ждало разочарование. Зейну некогда было писать: бизнес, школа, умирающий отец. До сих пор он писал Лили примерно каждые десять дней. Она отвечала двумя письмами на одно его письмо. К письмам Зейна она относилась как к святыне, а теперь мать посягала на ее личную жизнь.

— Сколько времени вы переписываетесь?

Лили не могла оторвать глаз от оскверненного конверта.

— Ты нарушила федеральный закон, — ответила она, стараясь сдержать ярость.

— Оставь это. Я задала вам вопрос, юная леди. Что между вами происходит?

Лиловые глаза Лили вспыхнули от злости. Она больше не владела собой.

— Ты же прочла письмо, черт возьми! Что же ты спрашиваешь?

— Лили, предупреждаю тебя…

Стремительно протянув руку, Лили выхватила письмо у матери.

— Только попробуй еще раз выкрасть мою почту! — Она стрелой взлетела по лестнице и хлопнула дверью своей комнаты.

Когда Джей Кей выскочил из кабинета, Арлетта все еще стояла и смотрела вверх.

— Что, черт побери, здесь происходит?

Арлетта перевела взгляд на него.

— Твоя драгоценная дочь! Похоже, у нее весьма близкие отношения с Зейном Макалистером.

— Ну и что? Лили взрослеет, разве ты не замечаешь?

Арлетта уткнула руки в бока.

— Я многое замечаю. На прошлой неделе она взяла один из моих бюстгальтеров и кашемировый свитер. Она уже не ребенок, и меня это беспокоит.

— Наконец-то ты почувствовала это на собственной шкуре. Не далее как прошлым летом ты говорила мне, что именно я пытаюсь затормозить ее развитие. Ты считала, что в ней слишком мало женского.

— Я имела в виду манеры и вкус. А не любовника.

Джей Кей остолбенел, его лицо побледнело, глаза расширились.

— Как, она спала с ним:

— Ну, «любовник» — возможно, слишком сильно сказано, по совершенно ясно, что Лили очень нравится этому Зейну.

— В этом нет его вины. Мне кажется, ты делаешь из мухи слона, Арлетта. Лучше бы ты оставила Лили в покое. Тебя послушать, она все делает не так, как надо. Когда у нее не было приятеля, тебя это беспокоило. Теперь он появился, а ты расстраиваешься еще больше.

Джей Кей повернулся и уже собирался идти назад в кабинет, но вдруг остановился и снова взглянул на жену.

— Интересно… Может, ты реагируешь так потому, что впервые поняла, насколько Лили хороша… Красивей тебя, Арлетта, и действительно многим нравится. Лучше подумай об этом, чем совать нос в ее жизнь.

Арлетта смотрела, как Джей Кей спокойно проследовал в кабинет.

— Сволочь! — сказала она, но голос внезапно сел, и слова замерли, так и не достигнув ушей мужа.

«Дорогая Лили!

Вчера я приезжал в Хьюстон и пытался с тобой увидеться, но горничная сказала, что ты на гимнастике. Почему ты никогда мне не говорила, что занимаешься гимнастикой? По-моему, это просто здорово. У тебя наверняка хорошо получается на брусьях, перевороты и кульбиты. У нас недавно проходили серьезные тренировки по баскетболу, а теперь вся школа помешалась на футболе. Эта эпидемия захватила почти всех.

Лили, я скучаю по тебе. Мне самому трудно поверить, что я пишу такие слова. Когда ты сможешь вырваться, чтобы встретиться со мной? С тех пор как мы были в «Молине», кажется, прошла вечность. Целый месяц! За это время мне удалось довольно много всего сделать по работе. Я съездил в Кервилль к одному художнику-ювелиру, который показал мне, как плавить золото и делать формы, по которым отливают оправы для камней. Сейчас я ищу покупателей, чтобы продать старинные драгоценности из коллекции отца. Но меня все время гложет мысль, что если бы я жил в каком-нибудь большом городе, вроде Нью-Йорка, то смог бы выручить за эти вещи гораздо больше денег. Мне так хочется показать их тебе. Там есть одно аметистовое колье в старинной золотой оправе, которое бы потрясающе тебе подошло. Каждый раз, когда я смотрю на него, вспоминаю твои глаза.

Жду, что ты мне скоро напишешь.

Люблю,

Зейн».

Лили трижды перечитала письмо, прежде чем встать с постели и положить его вместе с другими, полученными от него за последние три месяца. Она снова связала пачку кожаной тесьмой и засунула в один из своих красных сапог. Лили постоянно меняла место тайника, не желая, чтобы мать или горничная, отличавшаяся поразительным любопытством, обнаружили его.

Ей было очень неприятно, что мать раскрыла секрет их с Зейном дружбы. Должна же она иметь что-то свое, личное. Мать не имела никакого права брать письмо, а тем более вскрывать его. В первый раз Зейн написал что-то особенное. Сказал, что скучает без нее! Лили не верила своим глазам.

То, что она скучала без него, казалось Лили совершенно естественным, поскольку она была девочка. Особенно теперь, когда она так стремительно превращалась в женщину. Так и должно было быть. Но Зейн тоже скучал без нее!