«Да, в страну Оз», — подумал Зейн. Прощаясь с Колдом Тэпом, он пожал ему руку. «Этот парень точно тронутый. На сто процентов. И я тоже, раз соглашаюсь на него работать».

Лили надела маску и проверила регулятор. Убедившись, что оба резервуара полны, они приготовились ко второму погружению. Мартин, инструктор по подводному плаванию, с таким же, как и она, нетерпением рвался поподробнее изучить странный выступ, обнаруженный Лили на дне океана. И только Джек Конвей, который никак не мог прийти в себя после вчерашней попойки, не проявил никакого энтузиазма. Ему хотелось остаться загорать в лодке, поэтому он, как всегда, устало ворчал по поводу неумеренного пристрастия Лили к затонувшим сокровищам.

— Ты прекрасно знаешь, что там ни черта нет, кроме кораллов и стаи каких-нибудь жутких рыб. Кроме того, опускаться ниже девяноста футов опасно.

Сделав страшные глаза, Лили сдвинула маску на лоб, чтобы Джек видел, насколько он ей осточертел.

— Это опасно для новичков, Джек. Но мы с Мартином ныряем уже десять лет. Я знаю здесь каждый камень. Я опускалась и глубже — и никаких проблем. Ты можешь и не ходить с нами, если это, конечно, не задевает твоего мужского достоинства.

Джек сверкнул темно-карими глазами и уткнул руки в бока.

— Не болтай чепухи, Лили. С моим мужским достоинством все в порядке, и ни у кого, кроме тебя, нет в этом сомнений.

Лили покачала головой. Только Арлетте могла прийти в голову дикая мысль, что Джек Конвей — отличная партия. Лили, которая выносила Джека с большим трудом, согласилась терпеть его компанию, только чтобы отделаться от матери. Последнее время она постоянно наседала на Лили из-за того, что она не выходит замуж. Именно Арлетте, а не ее дочери не давало покоя, что Лили уже тридцать, а она до сих пор одна. Лили даже нравилось чувствовать себя ничем не связанной. Она давно закрыла свое сердце для любви и не собиралась ничего менять.

Нельзя сказать, чтобы мужчины совсем ей не правились. Нет. Порой она просто наслаждалась их обществом, беседой с ними. Проблема заключалась в том, что Лили не могла даже поцеловать мужчину, не вспомнив о Зейне. Она все еще любила Зейна Макалистера и знала это. Осознавая всю безнадежность своей любви, Лили старалась поменьше думать о ней. Им с Зейном не суждено быть вместе, и все.

Конечно, Лили знала, что не стоит брать Джека в поездку, но он настаивал, что никогда не бывал в Белизе, и ей пришлось согласиться. Джек рассчитывал неплохо провести время вдвоем, занимаясь любовью, однако у Ли \и были свои планы.

Ей хотелось оторваться от мышиной возни Хьюстона. Хотелось забыть о делах, о магазине, о матери — обо всем, что ее не удовлетворяло в этой жизни. Она мечтала погрузиться в иной мир, иную реальность и знала только один способ, которым могла добиться этого, — подводное плавание.

— Мартин, пошли. — Лили надвинула маску на нос и глаза, сунула в рот трубку и сделала выдох. Потом взяла ласты и подошла к борту. Прыгнув ногами вперед, она стала быстро опускаться вглубь.

Кристально чистая вода переливалась великолепными оттенками синего и зеленого. Когда Лили достигла глубины, куда слабо проникал свет, она включила подводный фонарик. Вокруг плавали стаи необыкновенных лимонно-желтых и серебряных тропических рыб. Красивая ярко-синяя рыба поплыла за ней вглубь, но вскоре повернула назад, к свету. Мимо нее, мигнув фонариком, пронесся Мартин, двигаясь вдоль веревки буйка, который они поставили во время первого погружения, когда, израсходовав весь воздух, вынуждены были подняться на поверхность.

Мартин увлекся поисками не меньше Лили. Долгие годы он мечтал найти затонувший клад, но ничего похожего с ним не происходило. Мартин Аллесандра знал не меньше легенд и рассказов, чем Лили, но удача ни разу не улыбнулась ему. Оба они помнили наизусть историю об исследователях, побывавших в этих краях в двадцатых и тридцатых, которым посчастливилось найти несколько сундуков с пиратским золотом и драгоценностями.

Историкам удалось доказать, что эта бухта и окрестные берега служили излюбленным пристанищем для пиратов Моргана и Дрейка. В 20-х и 30-х годах ныряльщики находили здесь кинжалы, украшенные драгоценными камнями, дублоны, мечи, ножи, жемчужные ожерелья и тиары с легендарных испанских галионов. Соратники Моргана женились, обзаводились детьми и навсегда оставались в этой западной части Карибского побережья. Их дети и дети их детей хранили истории, рассказанные предками, а вместе с ними старинные карты и места захоронения сокровищ в глубочайшей тайне, а иногда даже перепрятывали их. Шли века, дети уезжали, семьи вымирали, и о сокровищах почти все забыли.

Отец Мартина работал инструктором по подводному плаванию в экспедиции 1932 года, когда два американца, перерыв песок, нашли старый сундук, набитый драгоценными кинжалами и украшениями. Чтобы скрыть находку от властей, американцы спрятали сокровища в запасные покрышки и вывезли из бухты туда, где их ждала яхта. Позднее одни из этих предметов попали в коллекцию Смитсоновского музея, другие были проданы частным лицам, остальные остались у самих исследователей.

Все это вертелось в голове у Лили, пока она продолжала погружение. В течение многих лет она время от времени слышала рассказы о том, как кто-то нашел доспехи конкистадора, или о золоте, спрятанном в пещерах Нью-Мехико и Аризоны. Археологи и антропологи рассказывали ей о том, как ведомые старинными картами, интуицией и любопытством люди находили невероятные сокровища. Еще будучи ребенком, Лили усвоила от отца, что поступки, на вид лишенные всякой логики, зачастую приносят большие плоды, чем безупречно логичные. Поэтому то, что Джек считал ее сумасбродной, нисколько ее не беспокоило. Ей ужасно хотелось найти свой клад.

Окруженная водой, Лили чувствовала себя так, словно оказалась на другой, далекой планете. Она не ощущала ни собственного веса, ни времени, ни пространства. Тьма окутывала ее, и она с трудом различала дно, за исключением того места, куда падал луч фонарика.

Впереди пронесся Мартин, которому не терпелось начать копать. Он вынул шланг от насоса, который притащил с собой, чтобы отсасывать песок.

Когда они с помощью шланга, собственных рук и метелки, которую прихватила Лили, расчистили поверхность, то увидели нос небольшой лодки, возможно, ялика.

От возбуждения Мартин едва мог удержаться на месте. Однако Лили подала ему знак оставаться рядом с ней, и он нехотя подчинился. Она поднесла фонарь поближе и осмотрела сгнившее дерево. Нос казался слишком маленьким, чтобы принадлежать кораблю или галиону. Определенно это был ялик. Лили невольно подумала, что это слишком просто — так вдруг взять и найти клад. Ялику могло оказаться меньше пятидесяти лет.

Пока Мартин продолжал откапывать его, Лили заметила, что в нем нет гвоздей, а доски прикреплены к каркасу деревянными штифтами. Значит, ялик делали достаточно давно. Внезапно ее охватило волнение, как на раскопках, когда им с отцом удавалось найти что-нибудь необычное.

Лили энергично кивнула Мартину. Чувствуя ее волнение, он принялся быстрее черпать песок и отбрасывать его от лодки. Сердце у Лили стучало, как мощный метроном. В голове уже сама собой сочинялась история гибели ялика. Это случилось давно; скорее всего ялик принадлежал одному из пиратов, и тот перевозил на нем сокровища с корабля на берег. Возможно, ему нужно было обогнуть коралловые рифы. Но начавшийся шторм сбросил его за борт, а может, перевернул его маленькую лодку…

Мартину наконец удалось освободить одну сторону лодки от песка, и слой осадка отвалился сам. Потом они расчистили внутреннюю поверхность. Там, в самой середине лодки, лежал сундук. Настоящий сундук, запертый и поржавевший. Мартин попробовал приподнять его, но даже выталкивающая сила воды не позволила ему это сделать — сундук оказался слишком тяжелым. Мартин возбужденным жестом позвал на помощь Лили.

Она схватилась за одно из металлических колец, торчавших сбоку, и дернула что есть силы. Сундук сдвинулся. Она дернула снова, и наконец им с Мартином удалось вытащить его из ялика. Они привязали веревку от буйка к одному из колец.