В своих покоях, под надёжной охраной двух десятков преторианцев и такого же числа германских наёмников спал император. Он изрядно перебрал во время вечернего пира и теперь, раскинувшись на широкой кровати, храпел, открыв рот и источая вокруг винное зловоние.

Каракалла был чуть ниже среднего роста, но при этом широк и в плечах и в груди. Его сильные руки, как хорошо было известно, справлялись со всякой работой, с какой обыкновенно, справлялись руки любого из солдат его армии. Кудрявые светлые волосы и столь же кудрявые борода и усы, придавали его лицу суровый, благородный и мужественный облик, но вот сдвинутые к переносице густые брови, складочка между ними, жёстко изогнутая линия рта, указывали на свирепость и жестокость императора. Даже во сне, это выражение не покидало его.

В спальню, вбежал Публий Фуск.

- Божественный цезарь, проснись! — закричал он.

Каракалла продолжал храпеть, только левое веко немного дернулось и бровь изогнулась дугой. Публий схватил императора за плечи и как следует, встряхнул. Лишь ему да Оппию Макрину такое дозволялось.

- Отчего суета, мой беспокойный Публий, — спросил Каракалла, с трудом разлепив веки..

- Божественный, мы поймали двух преступников! — вскричал Публий Фуск, обрадованный тем, что император, наконец, то обратил на него внимание. — Они пробрались в фиск, а оттуда во дворец. Устроили страшный переполох, выпустили из клетки ваших любимых львов, но я их схватил.

- Львов? — сонно спросил император.

- И львов и стражников… Тьфу! И преступников! Наверняка, эти злодеи хотели что-то украсть.

- Львы? — зевая спросил Каракалла.

- Нет! Преступники!

- Подумаешь, украсть, — хмыкнул Каракалла и зевнул так, что челюсти его хрустнули. — У меня, тут во дворце, каждый второй — вор!

Он уронил голову обратно на подушку и захрапел.

- Но Божественный цезарь, что, же с ними делать? — вскричал Публий Фуск.

Тут в комнату ворвался фискалий Гай Маррон. Он был страшно взволнован и бледен.

- Божественный цезарь! — завопил он. — На твои сокровища покусились! В казну пробрался злоумышленник! Боюсь, он пытался похитить «Сердце тигра»!

- Не бойся, у меня нет тигров, только львы, — сонно бормотал Каракалла. — Не трогайте моих львов. Мои львы. Мои львята…

- Его надо немедленно поймать и прикончить! — не унимался фискалий, прыгая возле императорского ложа. — Отдайте приказ, цезарь!

- Так воров было трое? — вскричал Публий. — Получается, двое отвлекали внимание, а в это время третий…

Он снова начал трясти императора.

- Великий цезарь, двоих, которых я поймал, надо допросить, после схватить их сообщника и казнить всех троих!

- Не сметь трогать! — рыкнул Каракалла, не открывая глаз. — Или я вам всем, поотрезаю головы! Отвезите их в Августу Венделиков [66], там будет основное расположение армии. Да! Отвезите их прямо сейчас. Я приказываю.

- Но Божественный! — растеряно вскричал Публий Фуск. — Как, в Августу Винделиков? Зачем?

- Через два дня я выступаю против хаттов [67]… Поход… Я им покажу… Грязные варвары… Мои любимцы… Должны быть со мной.

- Божественный, но может, хотя бы сегодня отдать злодеев палачу Секуле? Тогда, мы узнаем, кто был третий! Пытки выбьют из них всю правду!

- Пытать… Моих… Как ты смеешь пес? — Каракалла ухватил Публия за горло, но пальцы его тут же разжались и рука безвольно упала. — Как я хочу спать. Убирайтесь все! В Августу Винделиков я приказал! Отвезти в Августу Винделиков! Проклятие богов… Третий фиал был все-таки лишний… Завтра я с вами разберусь! Научу выполнять мою волю!

Он замолчал и снова распластался на ложе. Могучий храп возвестил, что Божественный прекращает разговор.

Гай Маррон трясся от злости и страха. Когда поднялся весь этот переполох в коридоре, он и его раб Гирм страшно перепугались. Не связано ли все это с этим злодеем, назвавшимся Мелорием?

И кто это вообще такой? Письма от Марка Сертория при нем не оказалось. Если этот тип на самом деле Лоредан, узнать это наверняка было невозможно. А может, это и в самом деле Квинт Мелорий? А тот, в гостинице Лоредан? Гай Маррон прибывал в затруднении. Шум и беготня в коридорах нервировали его. Фискалий решил, пока спрятать пленника и после, когда все поутихнет во всём спокойно разобраться. Он велел Гирму поместить пленника в одну из отдаленных комнат в подвалах дворца. После того, как Гирм хорошенько огрел, пленника, тот, похоже, прибывал в беспамятстве. Что ж, это упрощало задачу. Но как оказалось, негодяй притворялся. Пока Гирм тащил его по коридору, он неожиданно ударил раба прямо в глаз, вырвался и убежал. Охая и стеная, Гирм примчался к Гаю Маррону и все рассказал.

Фискалий позеленел от ужаса. Что же теперь будет? Негодяя следовало поскорее поймать и сразу убить! Сделать это надо до того, как его схватят стражники. Найти мерзавца должен сам Гай Маррон. Но стражники ему были все равно нужны. Он поспешил к императору и наткнулся там, на Публия Фуска, который что-то кричал о каких-то ворах, видимо из-за которых и поднялся переполох во дворце.

Фискалий требовал отрядить в погоню за своим беглецом отряд солдат. Но император так напился, что бормотал всякую непонятную чушь, а потом уснул. Тогда, Гай Маррон стал наседать на Публия.

- Мне нужны два десятка солдат!

- Как выглядел тот третий? — нахмурился Публий Фуск. — Как ты обнаружил его? Как ему удалось сбежать? Почему сразу не позвал стражников?

- Слишком много вопросов, доблестный Фуск. Сейчас, мы не можем терять время! Надо поймать этого пса!

- Хорошо, я немедленно начну поиски.

- Не нужно! — порывисто вскричал Гай Маррон. — У тебя и так хватает забот! Выдели мне людей, и я сам возглавлю поиски.

- Хорошо, — Публий с удивлением посмотрел на фискалия, — но как поймаешь преступника, притащи его ко мне на допрос!

- Какой допрос? Я прикончу его, как только встречу!

- Нет, так нельзя! — возмутился Публий Фуск. — Его следует допросить. Вдруг у него ещё есть сообщники?

- Да нет у него никаких сообщников! — заорал Гай Маррон.

- Ты то, откуда знаешь? Я вот, двоих поймал. Наверняка, они и этот, твой сбежавший — одна шайка.

- Про тех двоих я ничего не знаю, — отмахнулся Гай Маррон. — А этот — очень опасный разбойник. Ну, давай же, выдели мне людей, нельзя терять ни минуты!

- Хорошо, как скажешь, — кивнул Публий. — Но прикончить бандита я тебе не позволяю. Сперва — допрос. Не спорь и не возражай! Допрашивать, буду я сам. Потом, его судьбу решит император. — Тут Публий Фуск хлопнул себя по лбу. — Император! О боги, он же приказал отвезти тех двоих в Августу Винделиков!

- Я думаю, он имел в виду львов, — заметил Гай Маррон.

- Может и львов, — Публий развел руками. — На всякий случай, отвезу в Августу Венделиков и бандитов и зверей.

- Вот и займись этим, а третьего преступника оставь мне, — сердито сказал фискалий.

- Проклятие! — вскричал Публий. — Мне и здесь, во дворце надо разбираться, и ехать прямо сейчас! Проклятые воры! Что за приказ, везти в такую даль двух псов, коих надо повесить на первом же дереве! Какая глупость!

- Следи за своими словами, доблестный Фуск, — предостерег фискалий. — Ты говоришь о приказе императора.

Публий побагровел и, насупившись, зло ответил:

- А ты не слушай, что я говорю. Вон там, в коридоре, тебя ждут пятнадцать стражников. Разыщи третьего бандита и держи его под замком до моего возвращения. Будь прокляты эти воры!

- Кто, хоть такие? — спросил Гай Маррон.

- Один негр такой здоровенный, в пору в гладиаторы его отдать. Другой, по виду аристократ.

- Вот как? — испуганно вскричал фискалий. — Их обыскали? При них были какие-нибудь бумаги, письма?

- Только вот это, — Публий протянул фискалию футляр. — Взгляни, я еще не успел посмотреть что там.