- Господин, благодарю вас.

- Встань. Ну же, встань, — Лоредан заставил негра подняться. — Теперь, ты свободный человек, а свободному человеку не престало валяться в ногах других.

- Я свободный, — произнёс Нарбо так, словно пробовал эти слова на вкус. — Свободный.

Но тут в глазах негра промелькнула тревога.

- Но, что теперь мне делать? Куда идти?

Он снова едва не бухнулся перед Лореданом на колени, но в последний момент сдержался.

- Господин, позвольте мне и дальше вам служить. Хотя бы до тех пор, пока я не привыкну, что стал свободным и не решу, что мне делать и чем заняться.

- Конечно, Нарбо, — улыбнулся Лоредан. — Жить будешь, пока в моём доме. Позже, присмотрим для тебя какое-нибудь домовладение. А для начала, — он повернулся к Фабию, — решим вопрос с твоим вознаграждением. Полагаю, тебя устроит сумма в два миллиона сестерциев? Этого хватит, чтобы купить дом, земельный надел или начать какое-то своё дело.

Фабий, вопреки ожиданию Лоредана не закричал и не запрыгал от радости и не начал рассыпаться в благодарностях. Вместо этого, он о чём-то задумался. Лоредан терпеливо ждал, что же он скажет. Наконец, громко вздохнув, Фабий произнёс:

- Я очень благодарен вам господин. Столь щедрое предложение мне ещё никто никогда не делал и вряд ли когда-либо сделает. Любого, такая большая сумма денег сделала бы счастливым. Но мне такие деньги, пожалуй, не нужны. Не нужен мне и земельный надел и своё дело, я вряд ли начну. Может позже, но точно не сейчас. Для меня милее свобода, а удовольствие мне приносят деньги, которые я выигрываю или, как-то ещё достаю. Главное, чтобы хватило повеселиться, выпить хорошего вина… Ну, вы понимаете… Пожалуй, я возьму у вас денег, лишь на покупку дома. Валенция мне понравилась, и я подумываю здесь остаться. Прикуплю домишко, где-нибудь на окраине. Ну и как Нарбо, я готов выполнять ваши поручения. Полагаю, некоторые мои таланты, и умения вам пригодятся.

- Что ж, вполне возможно, — кивнул Лоредан. — Ну что, поехали? Дел ещё много. Нужно оповестить гостей о пирушке, всё приготовить.

Он направился к экипажу — карруке, запряжённой четвёркой вороных жеребцов.

- Вы, поезжайте, пока, — сказал Фабий. — Мы с Нарбо скоро будем.

- Что задумали? — с напускной строгостью спросил Лоредан.

- Есть тут неподалёку один хороший кабачок, — Фабий, пока говорил, весь так и сиял, как новенький сестерций. — Пропустим там по одной. Ну а после, сразу к вам.

- Не переусердствуйте, — улыбнулся молодой аристократ, занимая место возницы и намериваясь лично управлять экипажем. — И не опаздывайте.

Он уехал, а Нарбо и Фабий отправились в кабачок, где Фабий, конечно же, не собирался ограничиваться одной чашей вина. Он и помыслить такого не мог, чтобы приехать на пирушку к господину трезвым.

Марк Серторий вернулся домой в подавленном настроении. Да, четыре миллиона сестерциев — это, конечно хорошо, но он рассчитывал не меньше чем на тридцать, если бы продал имение Лоредана. На примете, даже был покупатель — один богач из Цезареи Нумидийской, весьма интересующийся земельными угодьями и недвижимостью в Испании. Но теперь, проклятый Лоредан и его имущество ускользнули. Это было крайне досадно. На вопрос своего управляющего, как быть с деньгами, оставить в доме или отвезти в аргентариум, Серторий рявкнул:

- Неужели, у тебя нет более важных дел? Вели рабам бросить на пол в таблинии, потом разберёмся!

Мешки оттащили туда, куда приказал хозяин. Сам же он, велев принести вина, устроился в кресле за своим столом. Тяжёлые и неприятные мысли одолевали Сертория. Они теснились в его голове и он никак не мог сосредоточиться на какой-нибудь одной из них. То, он начинал обдумывать, где бы ему быстро раздобыть большую сумму денег для подкупа легионов Ламбезиса и мавров, то начинал строить планы мести Лоредану, а заодно и Гаю Маррону, введшего его в заблуждение относительно гибели Лоредана. Поглощённый своими мыслями, Серторий ни сразу услышал шорох, раздавшийся у него за спиной. Когда же он оглянулся, скорее почувствовав, нежели, услышав, что в комнате кроме него есть кто-то ещё, на лице его разлилась смертельная бледность, а лоб покрылся холодной испариной. Перед ним стоял горбун Марий.

- Приветствую вас, господин Серторий, — губы мерзкого урода искривились в хищном оскале. — Давненько мы с вами не виделись. Да вы, наверное, и не думали, что ещё увидите меня? Ведь, правда, не думали?

Он небрежно швырнул на стол пергаментный свиток, весь скомканный и потёртый. Серторий тут же узнал письмо, которое он адресовал Квинту Мелорию в Рим. Горло аристократа сдавил спазм, в животе образовалась свинцовая тяжесть, ноги подкашивались от страха.

- Что-то, вы бледны и испуганны, — ухмыльнулся горбун. — Разве вы не рады видеть своего верного слугу?

Серторий попытался, что-то сказать, но из горла его вырвался лишь сдавленный хрип. Впрочем, горбуну все было понятно, подобных хрипов от своих жертв, он наслушался вдоволь. Обычно, это означало «пощади» или «помогите».

Горбун искоса взглянул на сваленные в кучу, мешки с деньгами, один, даже пнул ногой.

- Похоже, кто-то отдал вам долг? А знаете, у меня, тоже есть должок перед вами. Вот я и пришел его вам вернуть.

В руке горбуна сверкнул нож. Убийца был ростом невысок, но тень, отбрасываемая его нескладной фигурой, была широкая и огромная, она заслонила весь свет. И эта тень двинулась на оцепеневшего от ужаса Квинта Сертория, неотвратимо, как приговор судьбы.