Молодой аристократ выбрался из комнаты через окно, спустился по шесту, едва не порвал при этом тогу, и кое-как отряхнув с нее пыль, вошёл в кухню трактира. Тут, крутилось трое-четверо вчерашних мальчишек. Нарбо он нигде не увидел. Зато, сразу же увидел хозяина, который о чём-то яростно спорил с омерзительной, тощей женщиной, примерно такого же возраста, как и сам трактирщик. Фурия имела вид крайне не ухоженный, волосы её были спутаны и давно не мыты, а её пеплос[56] столь грязен и рван, что Лоредан решил — это какая-то уличная бродяжка. Молодой аристократ прислушался, о чем кричат эти двое, но кроме грязных ругательств и взаимных оскорблений так, почти ничего и не разобрал. Единственное, что он понял — ведьму звали Марция и она была женой трактирщика.

Поняв, что "душевный" разговор между супругами может затянуться на все утро, молодой патриций, чтобы привлечь внимание к себе, тихонько кашлянул. Старуха живо повернулась к нему и выпучив свои страшные бешеные глаза, ни с того ни с сего злобно зашипела:

- Щенок вонючий! Овечье дерьмо! Чтоб тебя балкой зашибло!

Трактирщик побагровел и влепил благоверной такую оплеуху, что она отлетела в угол. Впрочем, мегера не осталась в долгу. Пронзительно завизжав, она вскочила и схватив, прислоненную к очагу сучковатую клюку, принялась охаживать муженька. Аж, пыль летела. Хозяин с превеликим трудом затолкал её в какую-то коморку, закрыл дверь коморки на щеколду и после этого, тяжело дыша, повернулся к постояльцу.

- Простите мою Марцию, господин, вот уже пару лет, как она не в себе. Кидается на людей, как бешеная собака. И за что только боги лишили её разума, а меня покоя?

- Вели приготовить мне завтрак, — сердито сказал Лоредан. — И разыщи моего раба. И куда только запропастился этот бездельник? Скажи ему, чтобы вышел на улицу. Мне надо переговорить с ним, я жду его за дверью.

Трактирщик кивнул и отправил одного из мальчишек отыскать Нарбо. Лоредан вышел из трактира и в ожидании раба, начал прогуливаться перед входом в заведение с любопытством поглядывать по сторонам. Рим просыпался. Людей на улицах с каждой минутой становилось все больше. Одна за другой открывались торговые лавочки, появились сепидарии [57], громко расхваливающие свои товары, группа из полудюжины рабов, шедших со стороны порта, сгибаясь от тяжести тащили на спинах огромные корзины с рыбой. Отовсюду, к трактиру потянулись пьянчуги, чтобы отдать последние медяки за кувшин дешевого пойла.

Вскоре появился Нарбо. Он зевал, широко открывая рот и тер заспанные глаза.

- Где ты пропадал? — нахмурился Лоредан.

- Я? На конюшне был. Проверил, все ли с лошадьми в порядке.

- Хорошо, — кивнул молодой патриций. — Теперь слушай внимательно. У нас, как тебе известно, трудное положение. Денег, почти совсем не осталось.

- Как не осталось? — Нарбо удивленно вытаращился на господина. — Куда же они девались?

- Куда девались? — Лоредан чуть не задохнулся от злости. — Ты меня спрашиваешь, куда они девались?

- Господин, вы же знаете, меня обокрали.

- Это не важно! — взъярился Лоредан. — Деньги ты упустил.

- Но потом ведь, Корнелия Прииска заплатила вам за меня!

- И что с того? — хмыкнул Лоредан. — Я отдал эти деньги за проезд в Италию. Или ты думаешь, нас везли через море бесплатно?

- Нет, господин, я не думаю.

- Вот именно, Нарбо, ты никогда не думаешь! И не забывай, что и лошади и колесница, тоже стоили немало. Так что, сейчас у меня денег почти нет. А надо ещё хозяину за ночлег и еду заплатить.

- Как же быть господин? — расстроено спросил Нарбо.

Заметив очередную группу рабов, тащивших корзины с рыбой, негр воскликнул:

- А может, у этих рыбу отнять? Я бы, быстренько продал её в соседней лавке и мы были бы с деньгами!

- Не дури, — зашипел Лоредан. — Ты что, нападешь на них прямо посреди улицы?

- Зачем же? Вы совсем меня дураком считаете, — обиделся Нарбо. — Они идут к большому складу, вон там, где начинается портовый рынок. Там, возле рынка полно закоулков и двориков. Я мог бы тихонько пристукнуть двух последних носильщиков, связать их, заткнуть им рты, а корзинки с рыбой отнести в ближайшую лавочку.

- Хватит с меня этих глупостей, — отмахнулся Лоредан. — Только неприятности наживём. Деньги, нам даст Гай Маррон, когда отыщем его. Сейчас же, вот что сделаем: ты ступай в конюшню и запряги лошадей, все приготовь, чтобы можно было ехать. Пошевеливайся. И жди меня. Я же, вернусь в трактир, чтобы хозяин ничего не заподозрил, перекушу и тихонько выберусь оттуда. У хозяина сейчас много хлопот, он и не заметит.

- Хорошо, — кивнул Нарбо, обрадованный придуманным планом.

Радостно насвистывая, он поспешил в конюшню. К Лоредану же подошёл один из трактирных мальчишек.

- Господин, хозяин велел передать, что ваш завтрак готов. Он спрашивает, подать ли его вам в комнату?

- Скажи хозяину, что я поем в общем зале, — велел Лоредан.

Войдя в трактир вслед за мальчишкой, он устроился за ещё никем не занятым столом, поближе к входной двери. Обеспокоенный долгим отсутствием гостя и его чернокожего раба, хозяин заметно обрадовался, заулыбался и велел мальчику отнести господину блюдо с фруктами, хлебом и сыром. Лоредан ел не спеша, поглядывая по сторонам и украдкой наблюдая за хозяином. Молодой аристократ поджидал удобного момента, чтобы трактирщик на что-нибудь отвлёкся, но тот, как нарочно все время зыркал по сторонам, успевая при этом хлопотать и возле очага.

Но, в конце концов, Фортуна улыбнулась Лоредану. Так получилось, что хозяин разослал всех мальчишек туда-сюда с мелкими поручениями, а ему, что-то понадобилось на кухне. Трактирщик направился туда. Лоредан вскочил, готовый исполнить задуманный им побег, но тут ему пришлось убедиться, насколько Фортуна капризна и как быстро её милость может смениться злой шуткой.

В трактир, широко распахнув дверь, стремительно вошел молодой аристократ. Он был одет в роскошную тогу небесно-голубого цвета из дорогого льна. Волосы его были аккуратно подстрижены и уложены, намащены духами и благовониями, на пальцах обеих рук сверкали дорогие перстни. Незнакомец был примерно одного роста и возраста с Лореданом, может, чуть старше и немного полноват. Но его общий, благородный облик, который были призваны подчеркнуть дорогая одежда и украшения, сильно портили красная физиономия и злое выражение лица. Кроме того, в чертах незнакомца не было истинно римской аристократичной утонченности. Скорее, он напоминал деревенского мужлана, на которого натянули дорогую одежду и навесили блестящих побрякушек. Но, вместе с тем, узкая красная кайма, идущая по краю его тоги указывала на принадлежность господина к всадническому сословию. От незнакомца исходил сильнейший винный перегар. От этого аристократа разило так, как ни от одного забулдыги-завсегдатая этого трактира. Двигался незнакомец хоть и стремительно, но заметно шатаясь.

Сопровождал прибывшего, маленького роста раб лет 30-ти, чья круглая голова была полностью побрита, а мелкие и заостренные черты физиономии, рождали сходство с подлым хорьком. Его чёрные глазки под густыми чёрными бровями постоянно воровато бегали, выдавая натуру хитреца и пройдохи. Одет раб, был в серую шерстяную тунику с длинными рукавами. К какой национальности он принадлежал, определить было трудно, но, скорее всего к египетским грекам. Несмотря на небольшой рост, раб был крепок, мускулист и должно быть очень ловок.

- Эй, хозяин! Где тебя носит, чурбан? — заорал патриций с порога. — Ступай сюда, бездельник, чтоб тебя мухи заели!

Посетитель с грохотом опустился на табурет, расположившись за соседним столом. Лоредан тихо выругался. Вместо того, чтобы идти по своим делам на кухню, хозяин в мгновение ока появился возле нового посетителя.

- Чего изволите, господин?

- Выпить давай! Плачу щедро! — заорал аристократ и сыпанул на стол горсть серебряных сестерциев. — Тащи сюда твое самое лучшее вино! И не вздумай обмануть. Или я, тебя как следует, вздую, не будь я Квинт Фабий Мелорий!