Пирующие угощались, пили и веселились от души. Особенно, солдаты гарнизона. Здесь, на задворках Империи не часто в повседневной рутине их службы случались такие вот дни.

Командир местного гарнизона Марк Скавр, приказал установить для себя и руководителей прибывшего каравана ложа, покрыть их коврами, шкурами леопардов и подушками. Гостям прислуживало множество чернокожих рабов. Одни подавали блюда с едой и разливали вино, другие поправляли под спинами гостей подушки, третьи охапками пальмовых листьев отгоняли от столов летающих насекомых.

В большом круглом бассейне, вокруг которого и были установлены ложа, плавали две совершенно нагих девушки — белокожая светловолосая германка и черная нубийка. Они изображали речных нимф и от всей души резвились в прозрачной воде. Время от времени, кто-нибудь из гостей подманивал к себе ту или иную нимфу и угощал её глотком вина из своего кубка и кусочком какого-нибудь фрукта.

Во время беседы, когда уже обсудили новости из Рима и Александрии, когда справились о здоровье и жизни общих знакомых, Корнелий Оппиан спросил:

- Скажи, уважаемый Скавр, ты, что-то слышал о больших бандах гарамантах? В Александрии ходят слухи, что они шныряют где-то в окрестностях.

- Да, гараманты часто появляются неподалеку от границы. Их то много бывает, то мало, иногда они враждебны, но чаще приезжают торговать, — центурион равнодушно махнул рукой. — В общем, обычное дело. Вот к югу от Египта, где то в Эфиопии, как я слышал, объявились какие-то блеммии [297]. Негры, что приходят оттуда с торговыми караванами, говорят эти блеммии опасный и воинственный народ. Но здесь у нас, пока спокойно.

- То есть все эти слухи о больших и опасных отрядах гарамантов — выдумка? — спросил Лоредан, потягивая из бронзового кубка вино.

- Ну, не совсем, конечно выдумка, — усмехнулся Марк Скавр. — К югу от Аугилы объявился некий Багоз. Его банда нападает на небольшие караваны, но сюда к нам его люди, пока не суются. Поговаривают, Багоз объединил несколько групп кочевников и теперь у него едва ли не три тысячи воинов. Но я думаю, это не правда.

- А если, правда и они нагрянут сюда? — спросил один из греков- торговцев.

- Отступим из оазиса, — ответил Марк Скавр совершенно спокойно, пожав плечами. — Из Кирены через пару дней подойдут подкрепления и мы вышвырнем гарамантов обратно в их пустыню. Но только, вряд ли они станут нападать на оазис и тем более разорять его. Где и с кем им потом, тогда торговать? Территорию эту удерживать, они, тоже не станут. Во-первых, она им не нужна. Гараманты кочевники, а не земледельцы. Во-вторых, они знают, что мы в любом случае вышибем их отсюда. Так что не волнуйтесь, мы здесь в полной безопасности. Я бы вот, предостерег вас от местных жителей. Только отвернись, вмиг обворуют.

Так, в беседах прошла первая половина ночи.

Изрядно устав и разомлев от вина, Лоредан отправился спать к себе в палатку, которую поставили неподалёку от выезда с площади. Здесь же, люди Лоредана разместили повозки и верблюдов, на маленьком пятачке разожгли костерок, возле которого должны были бодрствовать до утра двое караульщиков из числа погонщиков.

Праздник же на площади продолжался. Количество пирующих сократилось, но все же, их оставалось ещё вполне достаточно. В основном, попойку продолжали солдаты гарнизона и сирийские лучники.

Своих подопечных центурион Клодий Церр разместил на окраине города и приказал выставить усиленные караулы. Новобранцы, до которых доносились звуки веселья с площади, были недовольны, но помалкивали, лишь иногда в полголоса перешептывались и возмущались тем, что центурион позволяет проклятым сирийцам слишком много.

Несмотря на доносящиеся с площади шум и песни, Лоредан уснул быстро и без труда. Нарбо где-то пропадал. Наверное, ублажал под какой-нибудь пальмой очередную возлюбленную. Фабий, тоже, куда-то запропастился. Впрочем, его, скорее всего, без особого труда можно было бы отыскать на площади среди пирующих. Вряд ли бы Фабий пропустил столь обильное возлияние. Утром, или приползет, или они с Нарбо отыщут его. Лоредан за жулика совершенно не волновался.

За три часа до рассвета к палатке Лоредана подкрались две фигуры с головой закутанные в плащи. Один из них затаился рядом со входом и сделал знак другому, чтобы тот осторожненько проверил спит ли Лоредан.

Квинту Мелорию и Тариксу непременно нужно было проникнуть в палатку. Дело в том, что раньше, когда караван останавливался на ночевку вне поселения, вещи и товары оставляли в повозках или прямо на верблюдах, но в эту ночь, Лоредан, предупрежденный Марком Скавром о вороватости местных, приказал часть вещей сгрузить и втащить в палатку.

Тарикс осторожно отодвинул холщевый полог, прикрывавший вход и просунул в палатку голову. Внутри было темно, но по ровному дыханию Лоредана было понятно, что тот спит достаточно крепко. Теперь, Тарикс просунул в палатку и руку с маленькой лампадкой. Лоредан действительно спал, раскинувшись на ковре в одном углу, вещи же: мешки, тюки и свертки в беспорядке были свалены в кучу в другом углу.

- Прирезать бы его, — кровожадно прошептал Тарикс.

- Не сейчас, — тихо ответил Мелорий. — Сперва надо узнать, куда он дел «Сердце тигра». И вообще, прирезать его было бы слишком милосердно. Я из-за него столько натерпелся. Ладно, давай внутрь. Я заткну ему рот и буду держать, а ты накинешь ему мешок на голову и свяжешь. Веревку то, не забыл?

- С собой, господин, — откликнулся грек.

Тарикс уже хотел, было пробраться в палатку, но тут со стороны соседней улицы раздались громкие вопли. Кто-то, отчаянно ругался, сыпал проклятиями и угрозами. Тарикс отскочил от палатки, как ошпаренный, справедливо полагая, что шум, непременно разбудит Лоредана. Вместе с Мелорием, они спрятались за стволами соседних пальм.

К палатке, между тем, со стороны площади выбежал Фабий. На него наскакивал разъяренный согд Фарас, в руке он держал нож.

- Что ты наделал мерзавец! — орал торговец, брызгая слюной. — Пьянь! Скотина!

- Эй, эй, убери ножичек, — бормотал Фабий, выпучив от страха глаза и поспешно пятясь.

- Убрать? Да я сейчас, тебе его в пузо воткну, свинья!

Как Тарикс и ожидал, Лоредан проснулся и выскочил из палатки, вооруженный гладием. Похоже, он готовился, как минимум к нападению гарамантов. Разглядев же перепуганного Фабия и невысокого толстячка с небольшим ножичком в руке, молодой аристократ застыл в удивлении. Привлеченные шумом, вокруг начали собираться зеваки.

- Что здесь происходит? — наконец спросил Лоредан, обращаясь к согду. — Почему ты, уважаемый Фарас угрожаешь ножом моему товарищу?

- Так этот недостойный, ваш друг?! — вскричал на высокой ноте торговец. — Господин, я бы посоветовал вам впредь более разборчиво подходить к выбору друзей.

- Так, что он натворил? — нетерпеливо спросил Лоредан, пряча меч в ножны. При этом он досадливо поморщился, поскольку определенный смысл в словах Фараса был.

- Этот негодяй на мою доброту ответил черной неблагодарностью! Несколько дней назад я угостил его грибной настойкой, что делают в одной далекой стране. Настойки было немного, я вез ее в подарок наместнику Африки Проконсульской в надежде получить кое-какие льготы в торговле. И я поделился с этим свинским ублюдком, — согд указал ножичком в сторону Фабия, — налил ему немного напитка, предназначенного для наместника! Самого наместника! Так он, после этого повадился ко мне и всякий раз втихаря, пока я не видел, пил настойку.

- Это неправда! — закричал Фабий.

- Да? А куда же она делась?

- Да может, испарилась, или ты сам ее выпил! — воскликнул Фабий.

- Вот мерзавец! — согд яростно сплюнул. — Да я, застал тебя только что и ты выхлебал последние капли!

- Не было там никаких капель! — вскричал Фабий возмущенно, даже с какой-то обидой — Пустой была фляга. Вообще пустой, как твоя голова!

- Ага! Сам признался, что прикладывался к фляге! Как бы ты еще узнал, что она пустая? А я то всё думал, пока не застал тебя, отчего настойки все меньше и меньше. Решил, что и вправду выдыхается. Даже, крышку завернул покрепче.