Есть и другие очевидцы, по словам которых в самом конце войны в этом месте немцы построили секретный бункер. Рабо­тали только ночью, никого не подпуская близко. Когда бункер был готов, к нему подъехало несколько грузовиков с охраной. Из крытых машин достали тяжелые ящики и спрятали в хранилище. Охрану тут же расстреляли.

Несколько лет назад на этом месте работала поисковая экспе­диция, которая обнаружила лежащие в беспорядке человеческие скелеты. С помощью современной техники на большой глубине под стенами здания были обнаружены пустоты. Когда же наконец туда удалось проникнуть, там ничего не оказалось. Это только одно из многочисленных разочарований, с которыми сталкива­ются поисковые экспедиции. Искали и под одним из цехов пиво­варни «Понарт». Виброразведка установила, что там, на глубине, находится что-то жесткое и массивное, какой-то квадрат со сто­роной 30 м. Сняли слой грунта толщиной 8 м — никакого резуль­тата. Копать дальше стало опасно: под действующим цехом об­наружились плывуны.

Существует предположение, что комната могла находиться на потопленных кораблях «Вильгельм Густлов», «Претория», «Бран­денбург» и «Патрия». Или на крейсере «Эмден», которому удалось в январе 1945 г. дойти до Гамбурга, и, наконец, на подводной лодке Гитлера, ушедшей по секретному фарватеру от причалов Кенигс­берга. Правда, морскую версию исчезновения Янтарной комнаты авторитетные исследователи считают маловероятной...

Словом, версиям нет числа, что не мешает энтузиастам искать Янтарную комнату до сих пор, например, в 110 км от Праги, в за­брошенном руднике вблизи чешско-германской границы, недале­ко от саксонской деревни Дойчендорф. Староста деревни считает, что какие-то ее фрагменты могли быть упрятаны здесь, в недрах горы Святой Екатерины на чешской стороне. Искатель сокровищ Хельмут Гензель — американец немецкого происхождения — за­ключил с местными властями договор на раскопки и уверял жур­налистов, что Янтарная комната спрятана под горой на глубине 50 м и он сам видел, как в конце войны немецкие солдаты опуска­ли под землю массивные ящики. Две недели поисков не дали ни­каких результатов.

А вот другие координаты. Некоторое время тому назад на Балтийском побережье Литвы, в одном из поселков Неринги, в курортном местечке Прейле, работала группа немецких иссле­дователей. По информации 80-летнего литовца Рихарда Пича, выходца из этих мест, в 1944 г. эсэсовцы сгрузили с транспорт­ного корабля двадцать деревянных ящиков и спрятали их в лед­нике местной корчмы «Олень Прейлы». Сейчас это место запол­нено балтийскими водами. Предположительно там спрятана документация о таинственных подземельях Кенигсберга, а воз­можно, и сама Янтарная комната или ее фрагменты. Версия зыбкая, поскольку для комнаты потребовалось бы сто таких ящиков, а не двадцать. К тому же немцы особенно не таились, устраивая тайник, и не заминировали его. Исследователям не уда­лось откачать воду, используя кессоны, и они покинули зага­дочное место, так и не раскрыв тайны.

Два крупнейших немецких эксперта Понтер Вермуш и Клаус Гольдман уверены, что комната сгорела после бомбежки англий­ской авиации в ночь с 27 на 28 августа 1944 г. Доклад же Альфреда Роде берлинскому начальству о сохранности «комнаты» объясня­ется в этом случае опасениями начальственного гнева и надеждой, что, в конце концов, война все спишет.

Прямо противоположного мнения придерживался один из самых серьезных авторитетов, знаток всего комплекса проблем, связанных с Янтарной комнатой, Анатолий Михайлович Кучу­мов. Он пришел к твердому убеждению, что панно и фрагменты не сгорели, а уцелели и спрятаны на территории Калининграда. Что ж, Янтарная комната никого не торопит...

Кроме бесчисленных газетно-журнальных публикаций только в Германии поиску Янтарной комнаты были посвящены десятки книг. Более полувека проблемой занимались прокуроры, поли­ция, искусствоведы, журналисты, спецслужбы, авантюристы, коллекционеры. Огромные усилия в этой тайной охоте предпри­няло, как позже выяснилось, и министерство госбезопасности бывшей ГДР, в простонародье «штази».

Может показаться странным, что одиозное ведомство припод­няло завесу над этой историей только недавно, хотя владеет ар­хивами госбезопасности ГДР по меньшей мере восемь лет. Дело в том, что значительная часть документов «штази», в том числе и касающихся Янтарной комнаты, поначалу была переправлена в Федеральный архив в Кобленце. Там они долго пылились, пока чиновники не пришли к выводу, что дело не по их профилю. Среди прочих лишних материалов заветные папки вернули в Бер­лин, где на них наконец обратили внимание. Но общественность оповестили тоже не сразу. Вероятно, находку сначала изучали следственные органы.

Оказалось, что еще тогда «компетентные органы» имели доста­точно оснований полагать: вывезенная из Царского Села Янтарная комната спрятана где-нибудь восточногерманской территории. Для проведения окончательного расследования и была начата сек­ретная операция, получившая кодовое название «Пушкин».

Собственно говоря, в недрах «штази» проблемой янтарных захоронений уже без малого четверть века занимался подпол­ковник Пауль Энке, о котором уже шла речь в предыдущей главе. Из его служебных записок следовало, что в предыдущие годы было проведено множество мероприятий по проверке слухов и сведений относительно «разыскиваемого объекта». Были со­ставлены списки из 5000 лиц, которые предположительно могли иметь к нему хотя бы малейшее отношение. Были у офицера контакты и другого рода. В частности, как зафиксировано в од­ном из документов, Энке был знаком с советским писателем Юлианом Семеновым, который намеревался по поручению од­ной рабочей группы в Советском Союзе написать книгу о краже Янтарной комнаты.

По-видимому, деятельность «штази» на этом поприще прохо­дила в контакте с КГБ СССР. Например, в одном из документов 1983 г. говорится, что «братский орган СССР по указанию замес­тителя министра генерал-лейтенанта Найбера был информиро­ван через X отдел министерства госбезопасности». Кроме того, генерал подчеркнул, что «примат политико-оперативной обра­ботки всего комплекса находится в руках братского органа». От­сюда нетрудно предположить, что и в недрах российской ФСБ хранится немало любопытного о судьбе и поиске Янтарной ком­наты. Но пока эти документы миру не представлены.

Из составленного списка Энке найти удалось далеко не всех. Под разными предлогами опрашивались и допрашивались граж­дане ГДР, но не только: подполковник Энке работал как историк под именем д-р Колер и под этим псевдонимом устанавливал кон­такты с западногерманскими гражданами, в том числе журналис­тами. Гэбэшник со своими подручными обнаружил, по меньшей мере, одну надежную улику, свидетельствовавшую о том, что со­кровища были спрятаны на территории ГДР.

Ему удалось доказать, что частное собрание произведений искусства, принадлежавшее гауляйтеру Восточной Пруссии Коху, в конце войны было вывезено из Кенигсберга и 9 февраля 1945 г. поступило в Веймарский краеведческий музей. Тайные искате­ли сокровищ вполне логично предположили, что Кох помимо собственных художественных ценностей прихватил и ящики с упакованной Янтарной комнатой. Вероятно, часть этого груза из Кенигсберга вместе с собственностью гауляйтера была сложена в запасники Веймарского музея, остальные ценности были направлены в замок Райнхардсбрунн под городом Гота в Тю­рингии.

9 апреля 1945 г., в тот самый день, когда крепость Кенигсберг была сдана русским, большая часть груза была снова вывезена из Веймара. А ведь всего за два дня до этого уполномоченный по «перемещению предметов культуры» Альберт Копп отправил из крепости Кенигсберг ящики с неизвестным содержимым. Воз­можно, предположили восточногерманские чекисты, часть этого груза содержала фрагменты Янтарной комнаты. Во всяком слу­чае, в архивах «штази» задокументированы высказывания сви­детелей, утверждавших, будто бы в некоторых ящиках они виде­ли «янтарные плиты из России».