Это на минутку заткнуло ему рот.

— Ну и что? — наконец спросил он.

Я чувствовал, как ухудшаются наши профессиональные взаимоотношения и он уже обдумывает наилучший способ подвести меня к самому нежелательному событию в моей карьере, то бишь к увольнению. И заявил:

— Несмотря на все ваши замечательные усилия, я все равно доберусь до сути этого дела.

К моему удивлению, он ответил:

— Если сумеете, не забудьте поделиться со мной.

Полагаю, это должно было означать, что Вашингтон тоже темнит в своих разговорах с ним. Могло оказаться именно так. Но могло и не оказаться. В любом случае Уолш исполнял приказы, а я нет, что создавало для специального агента и начальника Тома Уолша определенные проблемы.

— В конечном счете вы будете меня благодарить за проявленную необыкновенную инициативу, — добавил я.

— Ваша гребаная инициатива выглядит скорее как неповиновение и отказ выполнять приказания. Плюс к тому вы тратите кучу времени и сил, выполняя работу Бюро, вместо того чтобы заниматься собственным делом.

— А в чем оно состоит?

— Вам требовалось найти Харри. Его уже нашли. Можете возвращаться домой.

— Нет, теперь мне нужно найти убийцу.

— Вам нужно найти убийцу? Вам? И почему это всегда должны быть вы?

— Потому что вам я не доверяю. И тем, на кого вы работаете.

— Тогда подавайте в отставку.

— Ну вот что: если я ничего в этом деле не обнаружу, мое заявление об отставке тут же будет у вас на столе.

— Когда?

— Через неделю.

— Заметано. По крайней мере это избавит меня от необходимости возиться с бумагами, чтобы выкинуть вас вон.

— А мне неохота больше слушать эту чушь, что мы отставлены от расследования.

— Одна неделя!

Я передал трубку Кейт.

— Том, пожалуйста, позвоните майору Шефферу и предупредите, что мы официально назначены проводить расследование по этому делу, а он должен оказывать нам всяческие любезности, делать одолжения и все такое прочее.

Уолш что-то сказал, и Кейт ответила:

— Нет у нас никакой новой информации или ниточек, но если появятся, мы, несомненно, тут же поставим вас в известность.

Полагаю, она запамятовала о том, что́ мы обнаружили в кармане Харри, а также о нашем разговоре с судмедэкспертом. Избирательная память — часть «метода Кори», когда имеешь дело со всякими боссами.

Она еще немного послушала, начала было говорить, но поняла, что связь прервалась, и выключила телефон.

— Итак, у нас всего семь дней, чтобы совершить чудо; в противном случае нас выкинут на свалку.

— Нам такое не впервой.

— И лучше, чтобы это было очень большое чудо. Всякая мелочь вроде обнаружения какого-нибудь тупого охотника, который признается, что убил Харри случайно, не прокатит.

— О'кей. Вполне приемлемо.

— И если мы вознамерились пришить это убийство мистеру Бэйну Мэдоксу, но не докажем этого, Уолш лично позаботится, чтобы мы кончили жизнь охранниками на Аляске.

— Это уже становится вызывающим!

— Точно. Ну, ты сам напросился со своим длинным языком.

— Спасибо за напоминание. Что еще?

— Ну… он сказал, что наше расследование ограничивается рамками подозрения в убийстве. И ничего более в отношении Мэдокса. Этим займется министерство юстиции.

— Ну конечно. Совершенно ясно.

Она посмотрела на меня, пытаясь понять, не сарказм ли это. Могла бы и сэкономить усилия.

— Ты опять был с ним груб.

— Он меня бесит.

— А ты не принимай так близко к сердцу. Не лезь в драку, и не надо меня защищать. Я сама могу это сделать и сама выберу для этого и место, и время.

— Есть, мадам.

Она снова взяла меня за руку.

— Но все равно спасибо. Ты только забыл ему сказать, чтобы катился к черту.

— Это подразумевалось.

— Джон, мне кажется, он напуган.

Я обдумал это предположение.

— Пожалуй, ты права. А ты забыла сообщить ему о том, что́ мы обнаружили в морге.

— Я как раз собиралась это сделать, но он отключился. Ну и черт с ним.

И мы продолжили свой путь на юг по шоссе пятьдесят шесть. В молчании.

Я мысленно все время возвращался в морг, к лежащему там Харри, мертвому и голому, и меня тут же начинало мутить. Отняли у человека жизнь, за просто так, поскольку он что-то увидел или услышал, чего ему не полагалось ни видеть, ни слышать.

Это было уже не бешенство — я перешел эту границу, — а неистовая ярость, направленная на убийцу. Но требовалось сохранять полное хладнокровие и расследовать дело до логического конца. И тогда уж отыграться по полной.

Мы проехали Колтон, потом Саут-Колтон. Заправочная станция Руди была закрыта, и я решил, что он отправился в за́мок своего хозяина, писая по дороге в штанишки.

Потом показался знак, приветствующий въезжающих в Адирондакский парк, и очень скоро деревья вокруг стали выше и толще, а дорога — темнее.

Через несколько минут я сказал Кейт:

— Что касается убийства — это лежит на поверхности. Но тут еще что-то происходит, чего мы пока не видим.

— Что, например? — спросила она после некоторого раздумья.

— Единственное, чего добился Мэдокс, имитируя несчастный случай на охоте вдали от своей территории, — это выигрыша во времени.

— Чтобы спрятать улики?

— Нет. В итоге все они в любом случае указывают на него. И если он старался выиграть время — это все, чего он добивался.

— О'кей, но зачем?

— Бэйн Мэдокс, — принялся я объяснять, — не связывается с безрассудными предприятиями. Единственное, что могло бы объяснить убийство им федерального агента, который, как известно ФБР, находился на его территории или рядом с ней: последующее расследование его совершенно не волнует. А единственное разумное объяснение такого положения — это то, что очень скоро должно случиться нечто гораздо более важное для Бэйна Мэдокса, чем обвинение в убийстве. — Я посмотрел на нее: — И что это может быть?

— Ага… поняла…

— Знаю, что поняла. Так скажи вслух.

— Что-то ядерное.

— Вот-вот. Думаю, у этого малого имеется ядерное устройство. Именно это пытался сообщить Харри. И я ему верю.

— Но… зачем? Что?..

— Не знаю. Может, он хочет взорвать что-то в Багдаде. В Дамаске. В Тегеране.

— Это притянуто за уши, Джон. Нам нужно больше информации. Больше свидетельств, улик, доказательств.

— Правильно. И мы можем их получить быстрее, чем нам представляется.

Она не ответила.

Было уже темно, когда мы добрались до жалкого городишки под названием Рэй-Брук — недалеко от аэропорта, куда прилетели утром.

Недалеко-то недалеко, но мы выбрали самый длинный путь, чтобы туда добраться, а по пути выяснили обстоятельства, которых не было на экранах наших радаров, когда в девять утра мы явились в дом двадцать шесть по Федерал-плаза.

Именно таким образом и проходят иногда дни на нашей работе. Бо́льшая их часть протекает без всяких событий, но иногда — например 11 сентября 2001 года — все вдруг резко переворачивается с ног на голову.

Сегодня, в День Колумба, я потерял друга, ввязался в склоку с собственным начальником и повстречался с чокнутым типом, который, может быть, задумал преподнести всем нам ядерный сюрприз.

В следующий День Колумба, если доживу, отправлюсь на игру с участием команды «Янки».

Мы нашли региональное управление полиции штата и полицейские казармы на окраине городка. Я свернул на парковочную площадку и спросил у Кейт:

— Куда паркуемся? На стоянке для казенных машин? Для простых визитеров? Или для морально изувеченных?

— Для персон нон грата.

Такой стоянки тут не было, так что я поставил машину на площадку для казенного транспорта. Мы вылезли и пошли к большому современному дому из красного кирпича с кедровой отделкой. Вывеска над парадной дверью гласила: «Управление полиции штата Нью-Йорк. Отдел Б».

Мы вошли в вестибюль и представились дежурному сержанту, который, видимо, ждал нас весь день.