— Вы что-нибудь слышали?

— Нет.

— Я кричала, что было силы.

— Удивительно! Я совсем ничего не слышал. — Кэндзи еще раз осмотрел квартиру. — Что дальше?

— Пойдемте за мной.

Мифунэ вышла из квартиры.

— Хосино сейчас в гримерке, готовится к рекламной фотосессии. Ваша жена там же. Они обе просили, чтобы вы зашли. После этого я договорилась о встрече со съемочной группой.

Кэндзи последовал за ней, ударившись-таки лбом о косяк входной двери.

— Я разговаривала сегодня утром с «Эн-би-си» об эфирном времени шоу, — говорила Мифунэ, направляясь к выходу. — Они определили нас на семь вечера в воскресенье. Думаю, вы понимаете, что это означает.

Кэндзи кивнул. Когда он работал в «Эн-би-си» этот час называли «могильным». До него шли вечерние новости, а после популярный сериал. Обе передачи привлекали большую зрительскую аудиторию. По неписанному правилу, все, что оказывалось между, было невыгодно. Зрители, включающие телевизор, чтобы посмотреть новости, обычно ждали сериал, особо не обращая внимания на то, что показывают до него. Просто им было лень выключать, а потом снова включать телевизор, или щелкать по другим каналам. Этот час оставляли для малобюджетных программ или для новых шоу, которые через некоторое время передвигали на более популярное время. Кэндзи надеялся, что «Миллионера» поставили на семь часов именно из этих соображений.

— Еще звонил Исида-сан из маркетингового отдела «Эн-би-си», чтобы обсудить пилотный эпизод.

Мифунэ передала Кэндзи бумажку с телефонным номером бывшего начальника — но он прекрасно помнил эти цифры.

Кэндзи вышел из студии и следом за Мифунэ повернул в коридоре направо. Вдруг послышалось громкое женское хихиканье. Кэндзи украдкой взглянул на Мифунэ, но она и бровью не повела: либо не услышала, либо была слишком вежлива, чтобы прокомментировать.

— Мы пришли.

Мифунэ открыла белую дверь. В комнате дым стоял коромыслом, звучал смех, ярко горел свет. Гримерка по сравнению со студией была крохотной комнатушкой, но благодаря зеркалам на всех стенах казалась просторной. Перед одним из зеркал на высоком черном кожаном крутящемся стуле восседала Хосино с бумажным ободком вокруг шеи. В одной руке она держала наполовину пустой бокал шампанского, а в другой — длинную тонкую сигару. Раскрасневшаяся Ами сидела в углу комнаты и тоже с бокалом шампанского. Женщины весело болтали, словно давние подруги. Гримерша накладывала Хосино макияж, а стилист делала начес. Ами с Хосино обсуждали актера, который нравился обеим и часто появлялся в газетах — каждый раз с новой подругой.

— Ни на секунду не могу поверить, что он такой бабник, каким хочет казаться. — Хосино отпила шампанского. — Он что-то за этим скрывает.

— Думаете? — удивилась Ами.

— Конечно! — Хосино затянулась сигарой. — Я видела такое много раз. Меня не проведешь.

Увидев отражение мужа в зеркале, Ами крикнула:

— Кэндзи, выпей с нами шампанского!

— Не могу, — отказался он. — У меня полно работы.

У него и без шампанского крутило в животе от волнения.

Хосино встала со стула и, слегка покачиваясь, ухватилась за руку Кэндзи. Он подумал, чтобы удержать равновесие. Но нет, она повела его в дальний угол комнаты, где стояла передвижная вешалка с платьями в прозрачных полиэтиленовых чехлах.

— М-м-м… Какая красота! — выразил восхищение Кэндзи.

— Мы договорились, что я сошью Хосино наряды для всего шоу! — радостно сообщила Ами.

— Прекрасно!

Кэндзи притворился, что рассматривает ткани под чехлами — красные, голубые, зеленые, с рисунком и без, с пайетками и стразами. Он знал, что Ами будет приятно.

— Они еще красивее смотрятся на фигуре, — сказала Хосино немного невнятно, потому что как раз в этот момент гримерша наносила помаду. — Отличные платья, у меня таких никогда не было. Ткань шикарная, крой великолепный…

— Я очень рада, что вам понравилось!

Ами от удовольствия сжала руки перед собой.

— Понравилось?! — воскликнула стилист. — Да Хосино-сан влюбилась в них с первого взгляда. Все утро примеряла.

— Правда?..

— Уж поверьте мне! — сказала стилист с хрипотцой. Казалось, ей трудно говорить. Наверное, много курит. — Не могла определиться, какое надеть на фотосессию. Потом решила, что сфотографируется во всех.

Не в силах скрывать восторга, Ами, будто ребенок, захлопала в ладоши.

— Хосино-сан, пора! — позвала Мифунэ, заглянув в открытую дверь. — Фотограф готов. Кэндзи, пойдемте со мной, съемочная группа в сборе.

Комната, где ждала съемочная группа, была небольшой, квадратной, без единого окна. Стульев хватило только половине собравшихся. Остальным пришлось стоять, подпирая стены, или присесть на край столов, сдвинутых в конец комнаты.

Кэндзи остановился перед дверью, вроде бы пропуская Мифунэ вперед. На самом деле он хотел посмотреть на съемочную команду Абэ, прежде чем оказаться под пристальными взглядами. В комнате было больше людей, чем он ожидал — примерно тридцать. Все что-то дружно обсуждали, собравшись кружком, пока Мифунэ, заняв единственное свободное место в начале комнаты, не кашлянула. Кэндзи снова почувствовал, что безумно благодарен ей. Все становилось на свои места, если рядом была Мифунэ. Она вела его по верному пути, объясняя, что нужно делать. Кэндзи еле сдерживался, чтобы не твердить ей «спасибо» на каждом шагу, иначе он показал бы свою неопытность.

— Спасибо, что пришли, — сказала Мифунэ.

Собравшиеся молча посмотрели на нее. Потом кто-то заметил Кэндзи, и в комнате зашептались.

— Как обозначено в служебной записке, я попросила вас прийти сюда по двум причинам.

Несмотря на то, что говорила Мифунэ, все смотрели на Кэндзи.

— Во-первых, чтобы наш новый исполнительный продюсер имел возможность познакомиться со всей командой. И, во-вторых, чтобы каждый получил задание.

Мифунэ взглянула на Кэндзи. Он кивнул и с важным видом сказал:

— Пожалуйста, продолжайте.

Казалось, съемочная команда только этого и ждала. Теперь все смотрели на Мифунэ. Избавившись от их испытующего взгляда, Кэндзи почувствовал себя намного спокойнее.

— Пожалуйста, по очереди назовите свои имена, и чем вы занимаетесь. Ито-сан, начнем с вас.

Встал сорокалетний мужчина с круглыми щеками и таким же круглым животом, одетый с ног до головы в джинсу.

— Гаку Ито, оператор.

Он тяжело опустился на стул и кивнул сидящей рядом женщине. Она вскочила с места, взмахнув подолом платья с цветочным рисунком.

— Ива Ёсида, сценарист.

И так далее. Люди по очереди вставали, называли свое имя, должность и снова садились. Операторы, специалисты по свету, сценаристы, декораторы и гримеры, передавшие Хосино в руки фотографа. Проскользнув в комнату, они представились последними и извинились за опоздание.

«Неужели я запомню всех с первого раза?!!» — в ужасе подумал Кэндзи.

Он прошел от двери в центр комнаты и остановился.

— Всем спасибо! Спасибо, что пришли сюда сегодня.

Тяжело дыша, Кэндзи вспоминал речь, подготовленную ночью. Он записал ее на отдельных карточках, но в самую последнюю минуты решил их не брать. Как ему казалось, говоря без бумажки, он вызовет большее уважение. Каждое придуманное слово было, по мнению Кэндзи, преисполнено сдержанного энтузиазма. Он старался стоять прямо, с поднятой головой и использовать минимум жестов, только в крайних случаях. В общем, он копировал начальника подразделения развлекательных программ «Эн-би-си» Исиду, человека, которым когда-то восхищался.

— Меня зовут Кэндзи Ямада. Я очень рад и в тоже время сожалею, что так получилось, и меня назначили исполнительным продюсером «Миллионера».

Он выдержал паузу, чтобы команда могла воспринять, что он сказал, и оценить, как ловко ему удалось представиться, не упоминая о бывшем исполнительном продюсере Абэ.

— Вам, наверное, интересно, кто я такой и чем я занимался до того, как оказался здесь.