— Лаллея мертва, — серым голосом заявил муж. — Ее убили. Расчленили тело, изуродовали непонятными знаками. В полиции намекают на ритуальное убийство, но на Атине такого сроду не было. Ни разу за всю его историю. Кто-то убил мою Лал…
— Ну и что? — Я подняла на него безмятежный фиолетовый взгляд.
— Думал, ты иначе отреагируешь. — Он опустил глаза и залпом выпил все, что оставалось в стакане. Подумал, налил еще, едва не расплескав виски через край. Выглядел сейчас мой муженек, краше в гроб кладут. Уставший, разбитый, абсолютно не представляющий, что делать дальше.
— Так где ты умудрился потерять Аст-ара?
— Я? Нет, я не умудрился. Знаешь, что мне сообщили? Что наш сын погиб. Его корабль столкнулся с каким-то блуждающим астероидом.
— Каким астероидом?! — Закричала я. — Ты представляешь, чтобы он не увернулся от астероида?! Аст-ар — сын неба, такого не могло произойти! Никогда!!
— Останки, которые были найдены, были сверены с базой данных в полиции. Ответ был однозначным. Аст-ар Сантэй. И Аст-ар, и Лаллея… чуть ли не в один день.
— А ты хотел жить долго и счастливо? Дорогой, тебе в голову не приходило, что за все нужно платить? Да по тебе ад плачет крокодильими слезами!
— Прекрати! — Он ударил кулаком по столу. Из его стакана все-таки пролилось виски. Я издевательски приподняла бровь.
— А что я должна тебе сказать? Что сочувствую тебе? Что мне жаль, что все так получилось? Я должна утешать тебя, уговаривать, что жизнь продолжается? За сыном ты не уследил, Лаллею не уберег. Где ты был, когда был нужен мне? Ах да, как я могла забыть, это же ты сам подстроил, что я за несколько минут лишилась всего, что мне дорого! — В конце тирады я перешла на крик, подскочила со стула и нависла над мужем чистой и ослепительной эльфийской яростью. Лит-ар съежился и выпил стакан виски. А я проворачивала нож в его ранах и получала от этого ни с чем несравнимое удовольствие. С посильной помощью моего дорогого мужа я превратилась в ту, кем являюсь сейчас.
— Таль, но ведь Аст-ар и твой сын. Как ты можешь так говорить? — Тихо спросил Лит-ар.
— У меня не осталось перед ним долгов. Он ушел от меня, но моя совесть чиста. Я успела попросить у него прощения за то, что натворили мы с тобой. Я успела сказать ему, как его люблю. Я успела с ним попрощаться так, будто он уходит навсегда. А ты? Ты успел?
— Нет. Я ничего не успел. Я столько не успел ему сказать, объяснить. Ему, Лаллее… Ты же ее любила… Как ты можешь… так?
— Как могу? — Из моей глотки вырвался смешок, мало напоминающий что-то человеческое. — Не могла я, так ты научил, за что тебе отдельное спасибо.
— Таль…
— А что — Таль? Тебе сказать, сколько лет я Таль? Боюсь, ты не поверишь. И вот еще что, любовь моя, если ты решил себя жалеть — пожалуйста, я тебя не отвлекаю. Но мой тебе совет, бесплатный. Пересмотри последние годы жизни и политическую программу. — Я вышла из кухни и пошла в его кабинет. Я точно знала, что муж за мной не пойдет, у него сейчас масса более важных дел. Напиться до визгу, например. Чтобы заглушить боль, хоть на минуту, хоть на миг. Я его прекрасно понимаю, сколько раз сама так делала? Вот только рассыпаться в сочувствиях я действительно не собиралась. Как же меня угнетает, что я так и не научилась толком играть. Вечно маски прирастают…
Его кабинет не изменился. Даже слой пыли там является константой. Темно-коричневые шторы, легкие янтарные гардины, тяжелый письменный стол из натурального дерева, до неприличия удобное кресло, в котором мы провели, скажем так, много времени. На полу — пушистый ковер, книжные полки от пола до потолка, несколько моих картин на стенах. За одной такой картиной прятался сейф. Качественный такой, вместительный. Именно там Лит-ар всегда хранил самые важные документы и все самое ценное. С его точки зрения, разумеется. К этому сейфу как раз тянулись мои загребущие лапки. Посмотрим, дорогой муж, что у тебя осталось…
Кодом от сейфа была дата рождения нашего сына. Ничего не изменилось. Дверца сейфа с мелодичным звуком открылась, явив моему грозному взору образец безалаберности мужа. Увесистая пачка документов, шкатулка с моими украшениями, Лит-ар давно затолкал их в сейф, все равно я их не носила, а бросать на видном месте как-то неправильно. Тут же ячейки с кристаллами, их я ссыпала в свою сумочку, ознакомлюсь на досуге. Мои часики, которые я когда-то нашла у Анны, ключ от оружейной, серебряный кубок, который я выиграла на гонках. Я рассмеялась: понятия о самом ценном у нас несколько не совпадали.
Я нетерпеливо перебирала документы. Не мог он немного меньше их в сейф положить?! С такими темпами я здесь жить останусь, без вариантов! Нужные мне бумажки с «таинственными махинациями» оказались в средине стопки. Недолго думая, я пропустила их через копирку, которая призывно мигала на столе. И пусть Лит-ар спасибо скажет, что я решила только часть документов использовать, иначе его бы на астероиды сослали! Копии я затолкала в сумочку, правда, места там уже оставалось, как бы это точнее сказать? Мало. Ключи от оружейной уже не влезут, так что придется их оставить как есть, у Лит-ара. А может оно и к лучшему. Когда сюда «на огонек» заглянут ребята из «Дельты», они обязательно заинтересуются ключиком, который не подходит ни к одному из замков в доме. А я сделаю так, что они заинтересуются.
Я тихо вышла из кабинета, спустилась в кухню. Лит-ар допивал бутылку виски. Интересно, он хоть понимает, что он со мной сделал? И что теперь ведет себя так же, как я когда-то. Я тоже искала утешение и обезболивающее на дне бутылки. Искала, но не нашла. И все благодаря ему. А потом были изматывающие тренировки с мечом, бассейн, растяжка, попытки танцевать. У меня ничего не получилось, но я получила бесценный опыт на тему, как не нужно себя вести, если на самом деле все плохо дальше некуда. Ему к этой умной мысли придется идти самостоятельно. В этом я ему не помощник. А если вздумает попрощаться с жизнью, так мне же лучше! По крайней мере, я смогу стать вдовой, а то его убить рука не поднимается.
Лит-ар сидел на том же месте, в той же позе, что и полчаса назад. Недоуменно оглядывался в поисках еще не выпитой бутылки. Встать и сходить за добавкой, он не смог бы при всем желании. Я сделала доброе дело и принесла ему бутылку виски из бара.
— Спасибо, — заплетающимся языком выговорил он.
— Где ты раньше был со своей спасибой? — Горько спросила я. — Кстати, это я убила Лаллею. И в полиции были правы. Это действительно было ритуальное убийство. — Муж поднял на меня убитый взгляд. Уже не янтарный, нет. Просто карие глаза, без света, без солнечных искр и бликов.
— Ты? Моя леди, как же я тебя недооценивал… — Он выпил еще стакан виски. Я молчала и смотрела на того, кто был частью моей жизни тридцать лет. Целых тридцать лет! Я смотрела на того, кому родила сына и ни дня не жалела об этом. На того, кто убил моего возлюбленного и сделал меня калекой. Я жалела его? Не знаю. Просто я поняла, насколько глубока та пропасть, что нас разделяла все это время. Владыка Вечных эльфов и Мо-тон-Ра, который даже среди своих соотечественников считается чуть ли не богом. Пропасть…
Я смотрела на него и понимала, что мы видимся в последний раз. Не будет никакого «завтра» и «до встречи». В горле застрял комок. Что я могла ему сказать? До свидания? Или, может быть, что я больше не вернусь? Я ведь исчезну точно так же, как Аст-ар. А что будет с Лит-аром?
Я отомстила ему. Только почему же сейчас мне так горько?
— Я ухожу. — Тихо сказала я.
— Я вижу. — Так же тихо сказал Лит-ар.
— Ты ничего не желаешь мне сказать?
— Намекаешь на долги совести? У меня их нет. Я не собираюсь просить у тебя прощения. Я все сделал так, как считал нужным. И пара просчетов в такой игре еще ничего не значит.
— Ты считал это игрой? Все это была игра?! Наш брак, наш сын, наш дом??!
— Ты все переворачиваешь с ног на голову, леди. Уходи, я тебя очень прошу…
И я ушла. А что еще мне оставалось делать? Только горечь никуда не делась. И что же это я перевернула с ног на голову, хотелось бы знать?! Это он все превращает в хаос, к чему бы ни прикоснулся. Ненавижу. Не-на-ви-жу.
