1912 Вина Балькис (триоли) (Вариации поэмы Мирры Лохвицкой «На пути к Востоку») 1 Царица южная Балькис Грядет к престолу Соломона Влекут, влекут его знамена Царицу южную Балькис! Ифрит лазурный и Ивлис, Злой гений, враг святого трона, Царицу южную Балькис Влекут к престолу Соломона. 2 Лазурноокий Гиацинт Был морем выброшен на скалы, Когда душа любви искала. Лазурноокий Гиацинт Изранен щебнем. Приласкала Балькис его, дав даже бинт. Лазурноокий Гиацинт Был морем выброшен на скалы. 3 Балькис забыла для него Свой путь, свой сан, свое значенье. Чтоб облегчить его мученья, Она забыла для него. А он, изведав облегченье, Ее покинул. Для чего Она забыла для него Свой путь, свой сан, свое значенье? 4 Дальнейший путь ей запрещен Ифритом, гением лазурным. Ивлис победой восхищен: Дальнейший путь ей запрещен. Тогда, томясь порывом бурным, Скорбит царица: «Соломон! Мне путь священный запрещен Ифритом, гением лазурным…» 5 Над Гиацинтом правит суд Балькис, премудрая царица. Он пойман! вот его ведут!.. Она над ним свершает суд, Она убить его грозится… Но грезы вдаль ее несут — И свой оканчивает суд Прощеньем мудрая царица. 6 Спешит лазоревый Ифрит Направить путь ее к Сарону, И осеняет ей корону Крылом лазоревый Ифрит. Он вдохновенно говорит: — Готовься в жены Соломона! — И вновь ликующий Ифрит Ведет Балькис в поля Сарона. Благодатная поэза Ты набухла ребенком! ты — весенняя почка! У меня будет вскоре златокудрая дочка. Отчего же боишься ты познать материнство? Плюй на все осужденья как на подлое свинство! Возликуй беспредельно, крещена благодатью, Будь хорошей подругой и такою же матью! Вытравлять же ребенка — ты согласна со мною? — Это то же, что почки уничтожить весною, Цвет плодов поразвеять. Эта мысль неотступно Беспокоит меня, — так не будь же преступна! Ст. Веймарн, мыза Пустомержа. Невод грез У меня, как в хате рыболова, Сеть в избе, — попробуй, рыб поймай! В гамаке, растянутом в столовой, Я лежу, смотря в окно на май. На окошке солнится лиловый Creme des Violettes [9]. Я — мальчик-пай. И она, любимая, в два слова Напевает нежно: «баю-бай»… Зеленеет, золотеет зелень, И поет — чирикает листва… Чей капот так мягок, так фланелев? Кто глазами заменил слова? Для тебя все цели обесцелив, Я едва дышу, я жив едва. Телом, что в моем тонуло теле, Обескровить вены мне — права. А теперь, пока листвеют клены, Ласкова, улыбна и мягка, Посиди безмолвно и влюбленно Около меня, у гамака. Май шалит златисто и зелено, Дай ему ликеру два глотка, — И фиалковой волшбой спеленат, Падая, даст липе тумака! Веймарн
1918 Майская песенка Раскачни мой гамак, подкачни! — Мы с тобою вдвоем, мы одни. И какое нам дело, что там, Где-то там не сочувствуют нам?!. Май любезно смеется в окно… Нам любовно с тобой и смешно: (Ты меня целиком понимай!) Пред поэтом заискивал май. Понимает, должно быть, что я, Беспредельную силу тая, Захочу — и оперлю его, Ну а нет — про него ничего! В этот год мне отрадна весна И пришедшая слава ясна, — Будет славно воспет мною май! Подкачай же гамак! раскачай! Веймарн Реабилитация Ты осудил меня за то, что я, спеша К любимой женщине, родами утомленной, Прервал твое турнэ, что с болью исступленной К ней рвалась вся душа. Еще ты осудил меня за то, Что на пути домой я незнакомку встретил, Что на любовь ее так нежно я ответил, Как, может быть, никто! Но что же я скажу тебе в ответ? — Я снова с первою — единственной и вечной, Как мог ты осудить меня, такой сердечный, За то, что я — поэт? Веймарн Обе вы мне жены… Обе вы мне жены, и у каждой дети — Девочка и мальчик — оба от меня. Девочкина мама с папой в кабинете, А другой не знаю тысячу три дня. Девочкина мама — тяжко ль ей, легко ли — У меня, со мною, целиком во мне. А другая мама где-то там на воле, Может быть, на море, — может быть, на дне. Но ее ребенок, маленький мой мальчик, Матерью пристроен за три пятьдесят. Кто же поцелует рта его коральчик? Что же: я невинен или виноват? Ах, я взял бы, взял бы крошку дорогого, Миленького детку в тесный кабинет. Девочкина мама! слово, только слово! — Это так жестоко: ты ни «да», ни «нет»! |
