1912 Веймарн Поэза возмездия Моя вторая Хабанера Взорвалась, точно динамит. Мне отдалась сама Венера, И я всемирно знаменит! То было в девятьсот девятом… Но до двенадцатого — дым Все стлался по местам, объятым Моим пожаром золотым. Возгрянул век Наполеона (Век — это громогласных дел!) Вселенского Хамелеона Душа — бессмертный мой удел. Издымлен дым, и в льстивый танец Пустился мир, войдя в азарт. Я — гениальный корсиканец! Я — возрожденный Бонапарт! На острова Святой Елены Мне не угрозен небосклон: На мне трагические плены, Зане я сам Хамелеон! Что было в девятьсот девятом, То будет в миллиард втором! Я покорю миры булатом, Как покорял миры пером. Извечно странствуя с талантом На плоской лосскости земной, Был Карлом Смелым, был я Дантом, Наполеоном — и собой. Так! будет то, что было, снова — Перо, булат, перо, булат… Когда ж Земли падет основа — О ужас — буду я крылат!.. Веймарн Валерию Брюсову сонет-ответ (акростих) Великого приветствует великий, Алея вдохновением. Блестит Любовью стих. И солнечные блики Елей весны ручьисто золотит. Ручьись, весна! Летит к тебе, летит Июнь, твой принц, бессмертник неболикий! Юлят цветы, его гоньбы улики, Божит земля, и все на ней божит. Рука моя тебе, собрат-титан! Юнись душой, плескучий океан! Самодержавный! мудрый! вечный гордо! О близкий мне! мой окрылитель! ты — Ваятель мой! И царство Красоты — У нас в руках. Мне жизненно! мне бодро! 1912 Самогимн Меня отронит Марсельезия, Как президентного царя! Моя блестящая поэзия Сверкнет, как вешняя заря! Париж и даже Полинезия Вздрожат, мне славу воззаря! Мой стих серебряно-брильянтовый Живителен, как кислород. «О гениальный! О талантливый!» — Мне возгремит хвалу народ. И станет пить ликер гранатовый За мой ликующий восход. Пусть на турнирах словоборчества Стиха титаны и кроты Берлинства, Лондонства, Нью-Йорчества Меня сразить раскроют рты: Я — я! Значенье эготворчества — Плод искушенной Красоты! 1912
Моя мечта Моя мечта — моряк-скиталец… Вспеняя бурный океан, Не раз причаливал страдалец Ко пристаням волшебных стран. Не раз чарующие взоры Сулили счастье моряку, Но волн изменчивые горы Вновь к океану-старику Руль направляли у голландца, И с местью тайною в глазах Пускался он в морские танцы На сумасшедших парусах. Стремился он победоносно, Своим безумьем смел и горд, И, прорезая волны грозно, Вплывал в разбуженный фиорд. Еще встревоженные волны Грозили смертью рыбакам, Еще испуганные челны Стремились в страхе к берегам, Еще, как дьявольские трубы, В горах не замерли гудки, — А он, смеясь над сушей грубо, В порыве злобы и тоски, В своем отчаяньи скитанья И без надежды в якоря, Спешил на новые страданья, Стремился в новые моря. Пусть мне грозит небесный палец, Но дерзновенно я почту Мечту — как он, моряк-скиталец, — Мою гонимую мечту! 1908 10 августа На смерть Лермонтова Погиб поэт, невольник чести… М.Ю. Лермонтов Пал жертвой лжи и зла земного, Коварства гнусного людского И низкой зависти людей Носитель царственных идей. Погиб и он, как гениальный Его предшественник-собрат, И панихидой погребальной Страна гудит, и люд печальный Душевной горестью объят. Но не всего народа слезы Сердечны, искренни, чисты, — Как не всегда пунцовы розы, Как не всегда светлы мечты. Для горя ближних сердцем зорок, Не забывал ничьих он нужд; Пускай скорбят — кому он дорог! Пускай клеймят — кому он чужд! И пусть толпа неблагодарна, Коварна, мелочна и зла, Фальшива, льстива и бездарна И вновь на гибель обрекла Другого гения, другого Певца с божественной душой, — Он не сказал проклятья слова Пред злом кончины роковой. А ты, злодей, убийца, ты, преступник, Сразивший гения бесчестною рукой, Ты заклеймен, богоотступник, Проклятьем мысли мировой. Гнуснее ты Дантеса — тот хоть пришлый, В нем не течет земель славянских кровь; А ты, змея, на битву с братом вышла, — И Каин возродился вновь!.. Не лейте слез, завистники, фальшиво Над прахом гения, не оскорбляйте прах, Вы стадо жалкое, ничтожно и трусливо, И ваш пастух — позорный страх. Вас оценят века и заклеймят, поверьте, Сравнивши облик каждого с змеей… И вы, живые, — мертвые без смерти, А он и мертвый, — да живой! |
