— Думаю, Роуз доверится мне, — договорила Мэгги. Разумеется, это была не вся правда. Но она надеялась, что Роуз доверится ей. Так надеялась!

Она вела машину и думала о платье Роуз.

— Скажи, если шить, надо сначала сделать выкройку?

— Ну… так обычно бывает.

— А если хочешь сшить что-то такое, для чего нет выкройки?

— Хм-м, — протянула Элла. — Тогда придется собирать ее из разных выкроек, а это непросто. И дорого, если считать, сколько ткани понадобится.

— Несколько сотен долларов? — едва слышно спросила Мэгги.

— Больше, наверное. Но у меня есть немного денег.

— Нет, — отказалась Мэгги. — Я хочу заплатить сама. Хочу, чтобы платье было подарком от меня.

Обе замолчали. Их окружала густая тьма, слышались отдаленные раскаты грома: очевидно, небеса собирались пролиться над Флоридой ночным дождем. В памяти Мэгги вдруг ожили все старые страхи: бесконечные издевки бывших одноклассников, каждый босс, в очередной раз увольнявший ее, каждая квартирная хозяйка, выгонявшая на улицу, каждый случайный мужчина, обзывавший дурой… Знакомая удушливая волна ненависти и неуверенности в себе привычно захлестнула Мэгги.

«Не сможешь, — твердили все эти люди. — Ты тупица. Тебе никогда этого не сделать».

Руки Мэгги сжали руль.

«Могу! Я смогу!»

Она вспомнила объявления, которые развешивала по всему поселку: рисунок платья на вешалке и надпись крупными буквами:

ВАШИ ЛЮБИМЫЕ ВЕЩИ.

МЭГГИ ФЕЛЛЕР, ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ ЗАКУПКИ

Следующие две недели телефон звонил так часто, что Мэгги в конце концов установила свой собственный. А Джек помогал ей с бухгалтерией, объясняя каждую деталь, снова и снова, ни разу не потеряв терпения, твердил, что, если она хочет открыть собственный магазинчик, следует представить, что деньги — это пирог, большую часть которого необходимо съесть, чтобы выжить: платить за еду, бензин, квартиру и тому подобное. Но если откладывать каждый месяц по кусочку (пусть даже по крошечному ломтику), в конце концов (не слишком скоро, но обязательно) у нее хватит средств на все те крупные покупки, которые она планирует.

Ну так вот — она еще раз просмотрит цифры и выкроит ломтик на платье Роуз.

И Мэгги подумала о маленьком магазинчике за углом от пончиковой, который пустовал вот уже три месяца. Там был трогательный навес в зеленую и белую полосочку и витрины из цветного стекла. Мэгги представила, как протирает стекла, красит стены в сливочно-белый цвет и делит заднюю комнату на клетушки шторами из белого ситца и газа. Расставляет мягкие скамеечки в каждой примерочной, чтобы покупательницы могли присесть, прибивает полочки для сумок, разыскивает зеркала на распродажах. Цены она округлит, заранее включив налоги. Пусть Голливуда ей не видать, зато в этом она разбирается. Тут она лучшая. И уже добилась успеха, так что наверняка сумеет основать свой бизнес. Не опростоволосится. И не потребует, чтобы ее спасали. На этот раз спасать будет она, Мэгги.

— Может, попробуем? — спросила она наконец. Платье на заднем сиденье мерно покачивалось в призрачном танце.

— Да, — кивнула Элла. — Разумеется, дорогая.

— Дом Стайнов, у телефона Саймон.

— Они знают, как ты отвечаешь на звонки? — спросила Роуз, поворачиваясь в постели.

Было уже десять утра. Элла нянчила умственно неполноценных малышей в больнице, Мэгги отправилась на очередную сверхсекретную миссию. Роуз осталась одна в четырехкомнатной квартире и наслаждалась свободой.

— Я знал, что это ты. Определитель номера, — пояснил Саймон. — Как дела? Отдыхаешь?

— Что-то вроде.

— Солнце, веселье, фруктовые напитки и пляжные мальчики для разминки?

Роуз вздохнула. Саймон поддразнивал ее… как всегда.

Шутил… как обычно, но, судя по голосу, он так и не пришел в себя. А все этот Джим, история с внезапно объявившейся бабушкой и неожиданный побег Роуз во Флориду. Пора лететь домой и улаживать отношения.

— Все пляжные мальчики в округе не моложе восьмидесяти и с кардиостимуляторами.

— На твоем месте я был бы поосторожнее. Такие старички полны сюрпризов. Ты в порядке?

— Лучше некуда. Элла тоже.

— А Мэгги?

Роуз нахмурилась. Мэгги изменилась, но Роуз по-прежнему не доверяла ей.

Прихватив трубку, она вышла в гостиную.

— Мэгги стала бизнесвумен. Делает покупки по индивидуальным заказам, что очень устраивает здешнее население. У нее прекрасный вкус. Она всегда знает, что и когда надеть и что идет человеку. А большинство здешних жителей уже не в состоянии водить машину, и, кроме того, им тяжело ходить по торговым центрам…

— Мне тоже, — оживился Саймон. — Терпеть не могу слоняться по магазинам. Это наследственное. Когда мамаша в последний раз была во «Франклин-Миллз», пришлось вызывать полицию, поскольку она решила, что ее машину украли. На самом же деле она просто забыла, где припарковалась.

— Уф, — фыркнула Роуз. — Вот почему она рассадила плюшевые игрушки на задних сиденьях и привязала ленты к антенне?

— Нет, мать просто любит ленты. И плюшевых зверьков.

Последовала пауза.

— Знаешь, я вроде как рассердился, когда ты уехала.

— Из-за Денверса? — с трудом выдавила Роуз, хотя ожидала этого разговора.

— Да. Из-за него. Я не расстроен, что это случилось. Просто хотелось бы верить, что ты со мной откровенна. Понимаешь, ты как бы можешь говорить обо всем, и я пойму. Я твой будущий муж. И хочу, чтобы ты знала: на меня можно положиться. Хочу, чтобы ты прощалась перед тем, как уехать.

Роуз услышала прерывистый вздох.

— Когда я пришел домой, а тебя не оказалось…

Роуз закрыла глаза. Слишком хорошо она помнила, что чувствует человек, когда входит в пустой дом и обнаруживает, что тот, кого любишь, исчез без единого слова.

— Прости, — вздохнула Роуз. — Я постараюсь.

Она стояла перед книжной полкой с аккуратно расставленными снимками: она, Мэгги и Кэролайн в свадебном платье, со счастливой улыбкой женщины, у которой впереди вся жизнь.

— Прости, что удрала и ничего не сказала о Джиме. Ты не должен был узнать об этом таким образом.

— Возможно, — согласился Саймон. — Но мне не стоило так на тебя набрасываться. У тебя и без того постоянный стресс со всеми этими свадебными хлопотами.

— Да, но ведь у меня на это больше времени.

— Кстати, о времени. Вчера вечером тебе звонил очередной «охотник за головами» с предложением работы.

Сердце Роуз забилось чаще. Работая в «Льюис, Доммел и Феник», она получала по нескольку подобных звонков в неделю от людей, натыкавшихся на ее имя и резюме в какой-нибудь юридической директории и пытавшихся переманить ее в другую фирму, где, вне всякого сомнения, пришлось бы работать еще больше.

— Кто-то из «Ассоциации за женскую альтернативу».

— В самом деле?

Роуз наморщила лоб, пытаясь вспомнить, слышала ли вообще о такой организации.

— Откуда они обо мне узнали?

— Им нужен штатный адвокат, — продолжал Саймон, уклонившись от ответа, что уже само по себе было ответом: он сам им позвонил.

— Им требуется защитник прав женщин с низкими доходами. Алименты на ребенка, попечительство над детьми, время посещения отцом, когда супруги в разводе, и прочее в таком роде. Придется все время проводить в суде. Жалованье не очень большое, потому что они приглашают адвоката на неполный рабочий день, но, думаю, это могло бы тебя заинтересовать.

Снова пауза.

— Конечно, если ты не готова…

— Нет! Нет! — выпалила Роуз, стараясь не кричать. — Это звучит… то есть я очень… они оставили телефон?

— Оставили. — Саймон явно повеселел. — Я сказал, что ты в отпуске, так что не спеши. Живи в свое удовольствие. И надень купальник, чтобы твоих старичков инфаркт не хватил!

— Сначала позвоню Эми. Она каждый день посылает мне сообщения, и мы ужасно скучаем друг без друга.

— А! Эми Икс!

— Знаешь, — засмеялась Роуз, — она называла себя так только первые три недели в колледже.