Ты же помнишь, я очень люблю бекон, поэтому я остановился, только когда прикончил семь полосок, а также огромное количество тостов и джема. Марико выпила стакан воды и съела половинку грейпфрута. Закончив завтракать, я похлопал себя по животу и пошутил, что теперь уровень холестерина вряд ли позволит мне пройти ежегодный медицинский осмотр.

Марико покачала головой.

– Что вы, господин Сато, вы выглядите вдвое моложе своих лет. Уверена, вам не о чем беспокоиться.

После кофе я сказал Марико, что мы должны воспользоваться выходным днем, чтобы выяснить все про вакансию помощника продавца рыбы. Марико загорелась этой идеей, кроме того, она предложила напечатать резюме, а затем вывесить его на автобусных остановках и около ресторанов. Я согласился, что мысль превосходная, и поднялся наверх за пишущей машинкой. Я вносил машинку в кухню, когда Марико заканчивала с посудой.

– Оставьте, Марико, – сказал я. – Давайте начинайте печатать резюме, а я расставлю посуду.

– Но я не умею печатать, – ответила Марико.

Решили, что Марико будет диктовать, а я печатать. Мы продвинулись не слишком далеко.

Я бросил удивленный взгляд на Марико.

– Марико, но ведь это же сегодня!

Ты же знаешь, в последние годы я не праздновал свой день рождения. Я редко упоминал о нем при коллегах, и вспоминала обо мне в этот день только госпожа Танака. Она пекла громадный торт и подкатывала его к моему крыльцу на кресле господина Танаки. Помнишь, какой торт она испекла в прошлом году? Госпожа Танака украсила его таким количеством свечей, что мне понадобилась чуть ли не дюжина попыток, чтобы задуть их. В мои годы все эти хлопоты выглядят утомительно и неуместно. Впрочем, пусть я и старая заезженная кляча, но Марико? Я решил, что после всех утрат небольшой праздник порадует девушку. Я убрал пишущую машинку и сказал Марико, что сегодня она должна делать только то, что доставляет ей удовольствие.

– Но я не… я не знаю, ну, может быть, не в этот раз…

– Я не предлагаю ничего особенного, – сказал я. – Просто решите, чем бы вам сегодня хотелось заняться.

Марико заправила за ухо прядь волос, отвернулась к окну и посмотрела в чистое голубое небо.

– Ну, мы могли бы отправиться на пикник, – предложила она.

Мы сложили в корзинку рисовые шарики с морепродуктами и фляжку чая оолонг. Затем отправились на станцию и купили билеты до Арасиямы.

Сколько раз мы с тобой были в Арасияме? Раз сто, не меньше! Не знаю лучшего места, где можно восхищаться цветением сакуры или красотой осенних кленовых листьев. Я знаю, тебя весьма огорчило бы то, что в последние годы там появилась тьма-тьмущая автоматов по продаже напитков и сигарет, а количество туристов увеличилось раза в четыре. Кроме того, теперь и шагу нельзя ступить, чтобы не натолкнуться на прилавок с мороженым, зеленым чаем или безвкусными сувенирами. Впрочем, несмотря ни на что, Арасияма сохранила свое безыскусное очарование. Марико впервые попала сюда, и ее восхитили поросшие лесом горы и сверкающее озеро.

Перед ленчем мы забрались на Обезьянью гору. Что за убогие и одновременно свирепые создания! Мы вошли в клетку, предназначенную для кормежки животных, и стали просовывать сквозь прутья решетки кусочки тыквы. Обезьяны с красными глазами и хохолками, наподобие шапочки Эйнштейна, яростно сражались за пищу. Дети дразнили их, предлагая обезьянам картофельные чипсы – малышам нравилось слушать громкие вопли животных. Однако, услышав пронзительные крики обезьян, Марико вздрогнула и поспешила выложить кусочки тыквы из сумки.

После ленча мы наняли лодку и пустились в плавание по озеру. Удивительно, что девушка с такими тоненькими руками так превосходно управлялась с веслами! Небо над озером голубело незабудками, спокойные воды мерцали, вспыхивая в солнечных лучах радужными цветами. С соседних лодок доносился смех детей и влюбленных парочек. Рикши с туристами громыхали по мосту. Вскоре мы бросили весла и позволили лодке свободно скользить по поверхности озера. Мы почти не разговаривали: так, несколько слов похвалы идиллическому пейзажу и превосходной погоде.

Когда вернулись в город, я отдал Марико ключи и отослал ее домой, строго-настрого наказав не притрагиваться к кастрюлям и сковородкам. Прижимая пустую корзину, Марико улыбнулась и заявила, что вовсе не стоит так беспокоиться из-за нее. Я поспешил в супермаркет, где купил торт, коробочку суши дли гурманов, а также большую и дорогую бутылку саке. Выбирая саке, я размышлял, зачем я это делаю? Сам я не пью, и мне совершенно не хочется поощрять в Марико любовь к алкоголю. В конце концов я решил, что сегодняшний праздник просто обязывает нас немного выпить, к тому же Марико как раз достигла возраста, когда самостоятельно может решать этот вопрос.

Вернувшись домой с пакетом в руке, я удивился, что дверь открыта, а Марико стоит на лужайке перед домом, дрожа от холодного ветра. Это показалось мне очень странным.

– Марико? – окликнул я ее. – Что вы здесь делаете? Все нормально?

– Да, все хорошо… – На лице девушки застыло смущение. – Я услышала шум, словно кто-то царапал по стене дома, и вышла посмотреть. Но, как видите, здесь никого нет.

Я всмотрелся в узкую канавку между владениями Танаки и моими. Темнота. Черные окна в доме Танаки свидетельствовали о том, что старики отправились на традиционную субботнюю игру в маджонг в местный центр досуга.

– Должно быть, кот Мурасаки-сан. – Я был голоден и не придал особенного значения словам Марико. – Он частенько гуляет здесь по ночам. Заходите в дом. Устроим небольшое пиршество.

Ради праздника я застелил стол белой скатертью и выставил наш лучший фарфор и чашечки для саке. Затем скрутил несколько красных салфеток в форме лебедя. Приготовленные суши нужно было только разложить на блюдо – от вида желтохвоста, осьминога и тресковой икры у меня потекли слюнки. Приготовив все, я уселся за стол и стал ждать, пока Марико примет ванну.

Она управилась быстро, и вскоре я услышал топот босых ног по лестнице. Перед дверью она чинно замедлила шаг. Мокрые пятна на плечах свидетельствовали о том, что в спешке девушка не позаботилась даже вытереть насухо волосы.

– Господин Сато! Зачем? Зря вы так беспокоились…

На лице Марико было написано удовольствие. Как мало нужно для того, чтобы сделать ее счастливой! Я подставил ей стул, и Марико села, сразу же восхищенно схватив одну из салфеток в форме лебедя. Мы соединили ладони, поблагодарили за пищу, а затем приступили к еде. Мы макали суши в соевый соус и выдавливали из пакетиков маринованный имбирь. Марико наполнила чашечки и весьма забавно изобразила, как заместитель главного менеджера по работе с персоналом Мураками-сан пьет саке. Это представление изрядно позабавило меня – надо же, какая наблюдательная девушка эта Марико!

Когда мы покончили с суши, я велел Марико закрыть глаза, пока я буду украшать торт свечками. Я зажег их и выключил свет. Наверное, от саке я действительно немного опьянел, потому что затянул на чудовищном английском «Happy birthday to you, Happy birthday to you…». Марико открыла глаза, засмеялась и захлопала в ладоши. Затем я велел девушке зажмурить глаза и изо всех сил подуть на свечи.

После мы сидели над липкими остатками торта, надеясь, что животы наши не треснут по швам. Мы пили уже третью порцию саке работа в баре научила Марико следить за тем, чтобы стаканы не оставались пустыми. Я настроил радио на ретро-волну, где пели «Битлз», Саймон и Гарфанкел и прочие исполнители в том же духе. Я рассказал Марико о сельских клубах, в которые мы с тобой ходили, живя в Токио, – о сладчайшем запахе пачулей, об уютных закутках, где пламя свечей отражалось в бутылках кьянти. Похвастался, что в молодости носил обесцвеченные клеши и жилетку с разноцветной вышивкой.

Услышав про это, Марико так смеялась, что чуть не упала со стула.