Несколько дней после операции Бекки не вставала с больничной койки.

Позднее Чарли узнал от Грейс, что, хотя жизнь его жены и была вне опасности, ей потребуются недели, чтобы полностью восстановить здоровье, особенно после того, как ей объяснили, что она больше не сможет иметь детей без угрозы для жизни.

Чарли навещал ее каждый день, утром и вечером, но только через две недели она смогла рассказать мужу, как Гай Трентам силой ворвался в их дом и угрожал ей смертью, если она не скажет, где находится картина.

— Но почему? Я совершенно не могу понять причину, — сказал Чарли.

— О картине ничего не слышно?

— Пока никаких следов, — ответил он, когда в палату с огромной корзиной съестного вошла Дафни. Поцеловав Бекки в щеку, она объявила, что фрукты приобретены этим утром у Трумпера. Бекки удалось улыбнуться, слегка надкусывая персик. Дафни присела на край кровати и немедленно вывалила на них ворох последних новостей.

После очередного визита к Трентамам она могла сообщить им, что Гай скрылся в Австралию, а его мать заявляет о том, что он вообще не появлялся в Англии, отправившись в Сидней прямо из Индии.

— Через Джилстон-роуд, — заметил Чарли.

— Полиция так не думает, — сообщила Дафни. — Они убеждены в том, что он покинул Англию в 1920 году и с тех пор не возвращался. Во всяком случае, они не располагают доказательствами обратного.

— Ну, а мы, конечно же, не собираемся просвещать их на сей счет, — Чарли взял руку жены.

— Почему же нет? — спросила Дафни.

— Потому что даже я знаю, что Австралия находится слишком далеко, чтобы Трентам достал нас оттуда. И в любом случае, мы ничего не добьемся, если сейчас начнем его преследование. Если австралийцы дадут ему достаточный кусок веревки, я уверен, что он повесится сам.

— Но почему Австралия? — спросила Бекки.

— Миссис Трентам рассказывает каждому встречному, что Гай получил предложение стать партнером на бирже скота — ради чего стоило пожертвовать даже военной карьерой. Как я смогла убедиться, единственный, кто верит ее рассказам — это викарий.

Но даже Дафни не смогла дать вразумительного ответа на вопрос, почему Трентам так стремился заполучить эту маленькую картину маслом.

Несколько раз Бекки навещал полковник вместе с Элизабет, но, поскольку он как ни в чем не бывало продолжал обсуждать их совместные дела и не вспоминал о своем намерении уйти в отставку, Чарли не стал заострять внимание на этом вопросе.

Тем человеком, который в конце концов рассказал Чарли, кто же купил квартиры, оказался Кроутер.

Через шесть недель Чарли отвез жену домой на Джилстон-роуд — в этот раз с еще большей осторожностью, так как доктор Армитидж предупредил, что ей необходим еще месяц полного покоя, прежде чем она сможет вернуться к работе. Чарли обещал врачу, что не разрешит ей заниматься ничем, пока не будет уверен в ее полном выздоровлении.

В то утро, когда Бекки вернулась домой, Чарли оставил ее лежать с книгой в постели, а сам отправился в ювелирный магазин, который приобрел во время отсутствия жены.

Там он долго выбирал нитку искусственного жемчуга, золотой браслет и женские часы викторианской эпохи, которые затем распорядился отправить Грейс, хирургической сестре и другой сестре, которая ухаживала за Бекки в палате. Следующей остановкой на его пути стал фруктово-овощной магазин, где он попросил Боба набрать корзину самых лучших фруктов и приложил к ней бутылку марочного вина, которую выбрал сам в 101-м магазине.

— Отправьте это все мистеру Армитиджу по адресу: Кадоган-сквер 7, Лондон СВ1, с благодарностью от меня, — добавил он.

— Отправим немедленно, — сказал Боб. — Будут еще указания?

— Да, я хочу, чтобы вы повторяли этот заказ каждый понедельник всю его жизнь.

Прошел еще примерно месяц, когда в ноябре 1922 года Чарли узнал о том, что Арнольд столкнулся с трудностями при решении простой задачи замещения вакантной должности продавца. В действительности подбор персонала в последнее время стал требовать от Арнольда большого напряжения сил, так как на каждое из освободившихся мест претендовало от пятидесяти до ста человек. Арнольд отбирал из них наиболее подходящих кандидатов и представлял список Чарли, который по-прежнему настаивал на личной беседе с каждым, прежде чем сделать окончательный выбор.

В тот понедельник он уже рассмотрел целый ряд кандидатур на место продавца цветочного магазина, которое освободилось после ухода на пенсию одного из старейших работников компании.

— Хотя я уже отобрал трех девушек на это место, — сказал Арнольд, — но думаю, что вас может заинтересовать одна из отвергнутых мной кандидатур. Она не имеет соответствующей квалификации для этого места. Однако…

Чарли глянул на список, полученный от Арнольда.

— Джоан Мур. Почему я должен?.. — начал Чарли, быстро пробегая глазами ее заявление. — A-а, понимаю, — проговорил он. — Как только ты заметил, Том. — Он прочел еще несколько строк. — Но мне не нужна… хотя, с другой стороны, возможно, и понадобится. — Он оторвал взгляд от бумаги. — Устройте мне встречу с мисс Мур на следующей неделе.

В следующий четверг у себя дома на Джилстон-роуд Чарли в течение часа беседовал с Джоан Мур, которая оказалась веселой, хорошо воспитанной и лишь слегка легкомысленной девушкой. Однако прежде чем предложить ей место горничной у миссис Трумпер, он хотел получить от нее ответы на два вопроса.

— Вы обратились к нам за работой, потому что знали об отношениях, существовавших между моей женой и вашим бывшим работодателем? — спросил Чарли.

Девушка посмотрела ему в глаза.

— Да, сэр, знала.

— И вы были уволены вашим бывшим работодателем?

— Не совсем так, сэр, но, когда я уходила, она отказала мне в рекомендации.

— Чем она объяснила это?

— Я встречалась со вторым лакеем, не поставив в известность дворецкого, который отвечает за прислугу в доме.

— И вы продолжаете встречаться со вторым лакеем?

Девушка смутилась.

— Да, сэр, — проговорила она. — Понимаете, мы собираемся пожениться, как только соберем необходимую сумму.

— Хорошо, — сказал Чарли. — В таком случае вы можете выйти на работу в следующий понедельник утром. Мистер Арнольд займется необходимыми формальностями.

Когда Чарли сказал Бекки, что нанял для нее горничную, она вначале рассмеялась, а затем спросила:

— И для чего мне она понадобится?

Он откровенно признался ей «для чего она ей понадобится». Когда он закончил, Бекки лишь заметила:

— Ты порочный человек, Чарли Трумпер, это уж точно.

На февральском собрании правления в 1924 году Кроутер предупредил своих коллег, что номер 1 по Челси-террас может пойти на продажу раньше, чем ожидалось.

— Что так? — спросил Чарли, заметно оживляясь.

— Ваше предположение о том, что Фотерджиллу понадобится еще два года, чтобы окончательно пойти на дно, начинает сбываться.

— Так сколько он хочет?

— Это не так просто.

— Почему нет?

— Потому что он решил выставить свою собственность на аукционе, который будет проводить сам.

— Выставить на аукционе? — заинтересовалась Бекки.

— Да, — сказал Кроутер. — Таким образом он избавляется от необходимости платить какие-либо комиссионные посторонним агентам.

— Понятно. Так сколько, по вашим предположениям, будут запрашивать за этот магазин? — спросил полковник.

— На этот вопрос ответить нелегко, — повторил Кроутер. — Он раза в четыре больше любого магазина на Челси-террас, расположен на пяти этажах и превосходит по площади даже паб Сида Рексала, находящийся на другом конце улицы. У него также крупнейший в Челси витринный фасад и два входа на углу с Фулем-роуд. Поэтому оценить его стоимость не так просто.

— И все же, не могли бы вы попытаться назвать цифру? — упорствовал председатель.

— Если вы настаиваете, я бы назвал что-то в пределах двух тысяч, но она может быть и три, если кто-то еще проявит интерес.