Когда до конца обучения оставалось всего десять дней, Стен Рассел сообщил Чарли, что их батальон должен отправиться в Африку, где будет воевать в пустыне под началом Уэйвелла. Чарли остался доволен новостью, поскольку всегда восхищался «генералом-поэтом».

Большую часть последней недели сержант Трумпер помогал своим парням писать письма родным и знакомым девушкам. Сам же решил не браться за перо до самого последнего момента. Как он признался Стену, за неделю до отправки на фронт трудно похвастать чем-либо, кроме словесных баталий с немцами.

Он отрабатывал со своим взводом обращение с пулеметом «брен», объясняя порядок его взведения и перезарядки, когда к ним подбежал взмыленный лейтенант.

— Трумпер!

— Сэр, — сказал Чарли, принимая стойку «смирно».

— Вас хочет немедленно видеть командир.

— Да, сэр, — ответил Чарли и, дав указание капралу продолжать занятие, побежал за лейтенантом.

— Почему мы так быстро бежим? — спросил Чарли.

— Потому что сам командир прибежал за мной бегом.

— Тогда это, по меньшей мере, должна быть государственная измена, — заметил Чарли.

— Одному Богу известно, что произошло, сержант, но вы скоро узнаете, — сказал лейтенант, когда они подбежали к дверям кабинета командира. Лейтенант, от которого не отставал Чарли, вошел в кабинет полковника без стука.

— Сержант Трумпер, 7312078, явился…

— Бросьте, Трумпер, мы можем обойтись и без этой чепухи, — проговорил полковник, возбужденно расхаживая по кабинету. Его стек то и дело похлопывал по голенищу. — Моя машина ждет вас у ворот. Вы отправитесь прямо в Лондон.

— В Лондон, сэр?

— Да, Трумпер, в Лондон. Только что звонил господин Черчилль. Он хочет видеть вас как можно скорее.

Шофер полковника делал все возможное, чтобы доставить сержанта Трумпера в Лондон как можно быстрее. Он вновь и вновь вдавливал педаль газа в пол, пытаясь удерживать скорость выше отметки восемьдесят миль в час. Однако делать это было чрезвычайно трудно, так как их постоянно задерживали колонны войск, грузовиков, а один раз даже танков «Уорриор». Когда они наконец добрались до погруженного во тьму Чизвика на окраине Лондона, последовал воздушный налет, затем отбой воздушной тревоги, а затем бесчисленные пробки на всем пути до Даунинг-стрит.

Несмотря на шесть часов, которые у него были для размышлений над возможной причиной вызова к Черчиллю, когда машина остановилась у Даунинг 10, Чарли находился в таком же неведении, как и покидая казармы в Кардиффе во второй половине дня.

После того как он сообщил о себе полицейскому на входе, констебль сверился со списком и громко постучал в дверь латунным молоточком, прежде чем предложить сержанту Трумперу пройти в холл. Оказавшись внутри Даунинг 10, Чарли прежде всего с удивлением отметил, каким маленьким было помещение по сравнению с домом Дафни на Итон-сквер.

У входа пожилого сержанта встретила молодая особа в форме офицера женской вспомогательной службы королевских ВМС и, поприветствовав его, пригласила пройти в приемную.

— Премьер-министр принимает сейчас американского посла, — объяснила она. — Но он не рассчитывает, что его встреча с господином Кеннеди затянется надолго.

— Благодарю вас.

— Не хотите ли чаю?

— Нет, спасибо, — Чарли был слишком возбужден, чтобы думать о чае. Когда за ней закрылась дверь, он взял с бокового столика экземпляр журнала «Лилипут» и пролистал его, не пытаясь вникать в слова.

Перебрав все журналы на столике, которые оказалась даже более старыми, чем у его дантиста, он стал разглядывать картины на стенах. Веллингтон, Палмерстон, Дизраэли — все далеко не лучшие портреты, которые Бекки не стала бы даже выставлять на продажу в своем салоне. «Бекки. Боже милостивый, — подумал он, — она даже не знает, что я в Лондоне». Он уставился на стоявший рядом телефон, понимая, что не может звонить ей с Даунинг 10. В смятении он начал ходить по комнате, чувствуя себя как пациент, ожидающий от доктора окончательного диагноза. Дверь неожиданно отворилась, и на пороге вновь появилась женщина-офицер.

— Премьер-министр сейчас примет вас, мистер Трумпер, — сказала она и повела его наверх по узкой лестнице мимо висевших в рамках фотографий бывших премьер-министров. Встреча с Черчиллем произошла на площадке. Перед Чарли стоял человек ниже шести футов ростом, руки в бока, ноги расставлены, взгляд вызывающий.

— Трумпер, — сказал Черчилль, выбрасывая обе руки вперед, — как мило с вашей стороны, что вы так быстро прибыли ко мне. Надеюсь, я не оторвал вас от чего-нибудь важного.

«Всего лишь от изучения „брена“», — подумал Чарли, следуя за неуклюжей фигурой в кабинет, но решил не упоминать об этом вслух. Взмахом руки Черчилль предложил своему гостю удобное кресло у пылавшего камина. Чарли посмотрел на горящие поленья и вспомнил строгие указания премьер-министра о расходовании топлива в стране.

— Вы, должно быть, недоумеваете по поводу всего этого, — высказал предположение премьер-министр, прикуривая сигару. И, раскрыв лежавшую у него на коленях подшивку с бумагами, приступил к чтению.

— Да, сэр, — ответил Чарли, но и после этого от Черчилля не последовало каких-либо объяснений. Он продолжал читать объемистые записи, лежавшие перед ним.

— Я вижу, у нас есть кое-что общее.

— Неужели, премьер-министр?

— Мы оба участвовали в первой мировой.

— В войне за окончание всех войн.

— Опять он оказался не прав, не так ли? — сказал Черчилль. — Но на то он и был политиком. — Премьер-министр усмехнулся и продолжил чтение подшивки. Неожиданно его взгляд оторвался от бумаг. — Однако нам с вами предстоит сыграть гораздо более важную роль в этой войне, Трумпер, и я не могу допустить, чтобы вы тратили свое время, обучая рекрутов в Кардиффе владению «бреном».

«Оказывается, он с самого начала все знал», — подумал Чарли.

— Когда нация находится в состоянии войны, Трумпер, — произнес премьер-министр, закрывая подшивку, — люди считают, что победа будет обеспечена, если у нас окажется больше войск и лучшая техника, чем у противника. Но исход сражений может зависеть также и от того, на что генералы в поле не в силах повлиять. Как, например, на маленький винтик, который не дает нормально крутиться колесам. Только сегодня я вынужден был создать в министерстве обороны новое управление для расшифровки кодов. Мне пришлось выкрасть в Кембридже двух лучших профессоров вместе с их помощниками, чтобы помочь в решении этой проблемы. Незаменимые винтики, Трумпер.

— Да, сэр. — Чарли совершенно не понимал, куда клонит старик.

— Но у меня есть проблема с другими винтиками, Трумпер, и мои советники подсказали мне, что лучшее решение можете обеспечить вы.

— Благодарю вас, сэр.

— Продовольствие, Трумпер, и самое главное, его распределение. Из докладов ответственного министра лорда Уолтона мне ясно, что запасы наши быстро истощаются. Мы даже не можем обеспечить достаточные поставки картофеля из Ирландии. Так что одна из крупнейших проблем, с которой я столкнулся в настоящий момент, заключается в том, как кормить страну, ведя войну на вражеских берегах и одновременно сохраняя маршруты поставок открытыми. Министр говорит мне, что когда продовольствие прибывает в порты, то проходят недели, прежде чем кто-то почешется, да и после того оно зачастую попадает не туда, куда надо. Вдобавок ко всему, — продолжал премьер-министр, — наши фермеры жалуются, что они не могут нормально трудиться, потому что лучших работников у них забирают в армию, не давая ничего взамен от правительства. — Он замолчал ка секунду, чтобы зажечь потухшую сигару. — Поэтому я ищу человека, который всю жизнь занимался тем, что закупал, продавал и распределял продовольствие; который жил рынком и которого одинаково уважают и фермеры и поставщики. Короче говоря, вы нужны мне, Трумпер. Я хочу, чтобы вы стали правой рукой Уолтона и занялись поставками и распределением продовольствия. В настоящее время нет более ответственной работы. Надеюсь, что вы возьметесь за решение этой задачи.