На экране появился слайд с изображением исполнителя.

— Вот наш Шон, — с легкой усмешкой произнес Симмондс. — Он сообщает маме и папе, что работает за границей. Прочитав это, мы забили тревогу, потому что из всех работ Сэвиджу лучше всего удается изготовление бомб.

Он что, шутил? Да нет, вид у него был вполне серьезный.

— Затем, в ноябре, двое людей были замечены в мадридском аэропорту, через который транзитом летели из Малаги в Дублин. У них были при себе ирландские паспорта, и после обычной проверки испанский чиновник послал их подробное описание в Мадрид, откуда, в свою очередь, фотографии переслали в Лондон. Выяснилось, что оба паспорта поддельные.

Я подумал:

«Нелепое время для них. Количество терактов в Северной Ирландии снижается летом, когда члены ВИРА, взяв с собой жен и детишек, выбираются на пару недель в Торремолинос, поближе к солнышку и морскому песку. Забавно, что люди из КПО [66]тоже проводят свои отпуска там же и все они дружно толкутся в одних и тех же барах. Поехав в Испанию не в тот сезон, когда туда устремляются толпы туристов, эти двое, естественно, привлекли внимание; окажись они в аэропорте Малаги в сезон отпусков, все могло бы обойтись».

Один из паспортов принадлежал Шону Сэвиджу, но именно личность его спутника вызвала нешуточное волнение в аудитории.

— Это Дэниел Мартин Маккан, — сказал Симмондс, демонстрируя следующий слайд. — Уверен, вы знаете о нем больше меня.

Он грозно улыбнулся.

Чокнутый Дэнни заслужил свое прозвище по праву. В связи с причастностью к двадцати шести терактам его часто брали, но по-настоящему вывести его из игры удалось лишь однажды, и то всего на два года.

— Для Конторы, — продолжал Симмондс, — встреча Маккана и Сэвиджа в Коста-дель-Соль могла означать одно из двух: либо ВИРА собирается нанести удар по британскому объекту на материке, либо они собираются атаковать Гибралтар. Одно можно сказать наверняка, — продолжал Симмондс, — они приехали туда не позагорать.

Наконец по всей аудитории прокатилась волна смеха. Я заметил, что Симмондсу это понравилось так, будто он практиковался заранее и выбрал правильный момент. И все же я проникся симпатией к этому человеку. Не часто услышишь шутку на столь важном инструктаже, как этот.

На экране появился новый слайд: на этот раз карта улиц Гибралтара. Я слушал Симмондса, но одновременно вспоминал о своей службе там в пехоте в семидесятые годы. Замечательное было времечко.

— Гибралтар — легкая добыча, — произнес Симмондс. — Там существует несколько мест потенциального размещения бомбы: резиденция губернатора или суды, но, по нашей оценке, наиболее вероятной целью является английский гарнизон. Каждое утро во вторник оркестр первого батальона проходит парадным маршем во время церемонии смены караула. Мы полагаем, что наиболее вероятное место расположения бомбы — площадка, куда оркестр марширует после парада. Бомбу можно легко спрятать там в машине.

Он мог бы добавить, что, с точки зрения террориста, это место почти идеальное. Из-за ограниченности территории взрывная волна будет более сконцентрированной, а следовательно, и более эффективной.

— Исходя из этой оценки мы выделили церемонию, которая прошла одиннадцатого декабря. Местные СМИ сообщили, что караульное помещение губернаторской резиденции нуждается в срочной реставрации. Потребовалось время для сбора разведывательной информации, чтобы выяснить, так ли необходима эта перестройка.

Шутка не так удалась, как предыдущая, но в аудитории все же послышалось несколько приглушенных смешков.

— Затем местная полиция получила подкрепление в виде английских офицеров в штатском, а также платной службы наблюдения.

Двадцать третьего февраля проводилась очередная церемония, и некая женщина, пышно проводившая свой отпуск в Коста-дель-Соль, совершила поездку в Скалу [67]и сфотографировала парад. Ее тайно проверили и выяснили, что она путешествует с украденным ирландским паспортом.

Через неделю она снова появилась там, но на сей раз потащилась вслед за оркестрантами на площадку. Даже любой гибралтарский недоумок сообразил бы, что она прикидывает возможность прибытия боевого подразделения.

Раздался громкий смех. Снова! Я не был абсолютно уверен, чему мы смеемся: шуткам Симмондса или просто тому факту, что он продолжает шутить. Кто, черт возьми, этот человек? Пожалуй, это был один из самых серьезных инструктажей. Либо ему было на все наплевать, либо он был настолько могуществен, что никто не осмеливался сказать ему поперек ни слова. В любом случае я мог заранее сказать, что его присутствие в Гибралтаре будет для нас реальным преимуществом.

Симмондс замолчал, улыбаясь.

— Разведка доносит, что взрыв должен произойти где-то на этой неделе. Тем не менее нет никаких признаков, что Маккан или Сэвидж готовы покинуть Белфаст.

Он был прав. Накануне вечером я видел обоих, пьяных в стельку, возле бара на Фоллз-роуд. Как мне показалось, они ничего не собираются покидать. Им потребовалось бы достаточно много времени, чтобы подготовиться к такому заданию… или, возможно, это было составной частью их подготовки — последний загул, прежде чем приступить к работе.

— Вот здесь у нас несколько проблем, — продолжал Симмондс. Он говорил уже без всяких бумажек. Значит, больше никаких острот?

Одно несомненно: голос его стал напряженнее.

— Что нам делать с этими людьми? Если мы попытаемся вмешаться слишком рано, это только развяжет руки другим командам террористов ВИРА. В любом случае, если боевая группа полетит через Малагу и будет оставаться на испанской территории до последней минуты, нет никаких гарантий, что испанцы нам их выдадут. Итак, джентльмены, мы должны схватить их в Гибралтаре.

Экран погас, и только свет стоявшей на кафедре лампы падал на лицо Симмондса.

— Тут возникают три варианта. Первый: задержать их, как только они пересекут испанскую границу. Легко сказать: нет никаких гарантий, что нам удастся узнать, на каком виде транспорта они поедут. В подобном случае у нас остается от десяти до пятнадцати секунд, чтобы провести опознание и осуществить захват, а это непросто, особенно если они будут сидеть в машине и, вполне вероятно, иметь при себе оружие.

Второй вариант: взять их, как только они окажутся в пределах площадки, но это опять-таки зависит от предварительного предупреждения и опознания, а также от того, будет ли у них взрывное устройство, когда все они соберутся вместе. Таким образом, в данный момент мы переходим к третьему варианту — вот почему мы все собрались здесь.

Симмондс сделал маленький глоток чая и попросил включить свет.

— Служба безопасности разместит команды наблюдателей, чтобы отследить прибытие команды ВИРА в Гибралтар. — Не прерывая речи, он поглядел на каждую из групп. — Двое наших людей, недавно прибывших из провинции, должны будут произвести опознание, прежде чем гражданские власти препоручат осуществление операции военным. Четверо человек из вашей антитеррористической группы произведут захват, но только после того, как устройство будет установлено.

Двое наших людей, недавно прибывших из провинции.

Теперь мне все стало ясно. Это были мы с Эваном.

— Сразу после захвата, — продолжал Симмондс, — их нужно будет сдать гражданским властям. Разумеется, команде будет предоставлена обычная защита от любого появления судебных представителей. Оперативники из провинции не должны, — повторяю, не должны — самостоятельно производить захват или вступать в открытый контакт с преступниками. Причины, надеюсь, понятны.

Он натянуто улыбнулся.

— Думаю, на этом все, джентльмены. — Сказав это, он посмотрел на командира Фрэнка. — Как я понимаю, Фрэнсис, через десять минут мы вылетаем на базу ВВС в Лайнхэме, а там нас ждет «Геркулес»?

Всего три часа спустя я сидел в «С-130» с Эваном, который все переживал из-за черного пятна на своих новых кроссовках. Кев проверял оружие и боеприпасы и, насколько мне показалось, еще более внимательно — аптечки «скорой помощи». Если меня подстрелят, мне хотелось, чтобы рану как можно скорее промыли.