Никто не отвечает. Все медленно пьют кофе. Чувствуют, как утекает время.

— Проклятье, — говорит Малин, и Свен кладет руку ей на плечо.

— Мы найдем ее. Все образуется.

И в эту минуту из квартиры появляется Карин, держа в одной руке баночку с химикатами и показывая другой рукой на маркировку.

— Эта банка, как и большинство других, закуплена в магазине «Краски Торссона» на Таннефорсвеген. Может быть, стоит поговорить с ними? Вдруг им что-то известно?

Я вижу сон.

Процессия людей, одетых в цветастые одежды, дары в их руках, они идут в храм, чтобы чествовать мертвых. Курится ладан, они поют, их песня полна солнца и света.

Во сне я вижу тебя, мама.

Ты будешь рядом со мной, когда я проснусь.

И ты, и папа.

Сейчас я бегу по открытому полю, потом через лес и чувствую, что ты не все мне рассказала, мама, ты мне что-то собираешься сказать.

Комната, которую я видела, когда просыпалась, тоже присутствует в моем сне.

Она не очень-то красива. Жалюзи, бетонные стены и клетки, на стенах нарисованы цветы, и я снова бегу через лес. Горящий лес, трава гонится за мной, хочет разорвать меня на части, мама, я хочу проснуться, но что-то удерживает меня во сне, резкий запах вдавливает меня в сон без сновидений, мама.

Из сотрудницы справочного все же удалось выбить домашний телефон владельца магазина красок.

«Иногда везет», — думает Малин.

Коллеги смотрят на нее, не видя ничего вокруг, все их внимание сосредоточено на том разговоре, который она ведет.

— Да, Палле Торссон, — отвечает сонный голос на другом конце.

— Это Малин Форс из полиции Линчёпинга.

— Еще раз.

Малин повторяет свое имя.

— Что, ограбление магазина?

— Нет, нам срочно нужна информация об одном вашем клиенте. Фирма «Водотехника Линчёпинг». Вы поставляли им химикаты на Стюрегатан.

Сонливость у собеседника как рукой снимает.

— Эта девушка занимается бассейнами, — говорит Палле Торссон. — Она не болтлива. Но всегда платит наличными.

— Вам что-нибудь известно о ней? Вы поставляли ей продукцию на другие адреса помимо Стюрегатан?

— Насколько я знаю, нет. Но завтра я могу проверить в компьютере в магазине.

— Немедленно, — говорит Малин. — Мы встречаемся у магазина и выясняем это прямо сейчас. Если через десять минут тебя там не будет, я лично вставлю тебе в задницу самую толстую малярную кисть.

Янне просыпается, когда они останавливаются возле магазина.

Часы на панели управления показывают 3.20, дневной свет уже начинает пробиваться сквозь тьму, и чуть заметное ослабление жары, которое ощущалось ночью, исчезло — снаружи наверняка градусов тридцать.

— Где мы? — спрашивает Янне.

— Подожди здесь, — говорит Малин.

— Не буду я нигде ждать.

Магазин красок — специально выстроенное одноэтажное здание, возле входа — ворота для погрузки. «Наверняка большинство клиентов предприятия», — думает Малин.

Владельца магазина Палле Торссона нигде не видно.

— Мы должны держаться вместе, — говорит Янне.

Малин рассказывает, что они обнаружили в квартире Веры Фолькман.

— Вот он едет, — говорит Янне, когда она закончила свой рассказ.

Малин видит черную «тойоту», которая останавливается перед ними, — из нее вылезает толстый невысокий мужчина в шортах и голубой футболке.

Малин и Янне выходят из «вольво», приближаются к мужчине. Судя по всему, это и есть Палле Торссон.

Зак тоже выходит из машины и присоединяется к ним.

Они опять разделились: Сундстен и Экенберг продолжают поездки по городу в надежде что-нибудь заметить, Свен и Карим уехали в управление «чтобы подумать».

Малин протягивает руку Палле Торссону, он пожимает ее, но вид у него сердитый.

— Можно задать вопрос — какого черта? Что происходит?

Его круглые щеки трясутся от злости.

— Разумеется, можно, — отвечает Зак. — Мы охотимся за убийцей, о котором вы наверняка читали в газетах. И сейчас следы привели нас сюда.

— Каким образом?

— Компьютер, — говорит Малин. — Давайте искать в компьютере.

Я положила тебя на кушетку, ты уже давно там лежишь, мой белый фургон стоит за дверью, и мы поедем в рай на земле.

Ты веришь в Отца?

Или у каждого человека только один отец?

Доверие.

Есть ли оно у Отца?

Можно ли отнять у кого-то доверие?

Теперь ты чиста. Я отмыла тебя, и ты чиста, совершенно чиста.

Синее нечто.

Ты не стала тяжелее? Скоро я это узнаю. Потому что снова понесу тебя.

Экран компьютера мерцает перед глазами Малин.

Она, Зак и Янне стоят за спиной у Палле Торссона. Он готов сотрудничать, щелкает мышью в окне программы учета продаж.

Маленький офис расположен за стойкой с кассой, стены уставлены полками с толстыми папками, у плинтусов из-под желтого линолеума проступает пол.

— Так. Посмотрим, — говорит Палле Торссон. — Вера Фолькман, АО «Водотехника Линчёпинга». Стюрегатан, семнадцать. Никакого другого адреса я здесь не вижу.

— Телефон?

— Нет, к сожалению.

— Поищите на Элизабет Фолькман, — говорит Малин.

Палле Торссон нажимает кнопки на клавиатуре.

— Увы.

— Тогда просто на Элизабет.

Снова щелканье кнопок.

— Есть! — тихо произносит Палле Торссон. — Женщина по имени Элизабет Фолькедоттер заказывала поставку в фирму «Очистка бассейнов в Линчёпинге». Адрес Торнбю, Фабриксвеген, одиннадцать. Там сплошные склады.

Еще до того, как Палле Торссон договорил, Малин, Янне и Зак устремляются к двери.

«Очистка бассейнов в Линчёпинге».

Фирмы с таким названием не зарегистрировано.

Секунды.

Минуты.

Часы.

Сколько у нас времени?

Или мы уже опоздали?

Туве.

«Я не хочу стать живым трупом», — думает Малин.

Ты лежишь в фургоне.

Мы приближаемся к нашей цели. Я слышу, как ты раскачиваешься, — не волнуйся, нам недалеко осталось.

Тереса.

Я увидела ее у бассейна в саду, она была похожа на тебя, сестра моя, и я почувствовала, что это может получиться.

Я следила за ней.

Позвонила в дверь, сказала, что проверяю качество воды в бассейне. Потом все вышло, как вышло, — она стала извиваться и вырвалась, я побежала за ней, и она кричала, но никто ее не услышал, и я ударила ее металлическим чемоданчиком по голове — и она успокоилась.

Потом я увезла ее на склад. Аккуратно сделала надрезы скальпелем, поправила края на ее ранах, так красиво и аккуратно, хотела сделать все идеально, отмыла ее хлоркой, и тут она проснулась, Тереса, а на мне не было маски, и она уставилась на меня, но она не должна была меня видеть, потому что для трансформации надо было начать с обезличивания.

Но я все же вставила в нее синее нечто, призвав на помощь свои белые холодные паучьи лапы, тонкие-тонкие, и подумала: я обниму тебя, и ты придешь ко мне, и положила руки ей на шею — но она не стала тобой.

Я завернула ее в полиэтилен. Зарыла возле воды, в уединенном месте. Может быть, ее чистое тело превратилось бы там, в земле, в тебя, сестра моя?

Но проклятая собака нашла ее до того, как это произошло.

Боже, как я скучаю по тебе.

Моя любимая.

Я иду к тебе.

Ты идешь ко мне.

Ты умрешь.

Ты возродишься.

Все полицейские машины посланы в Торнбю.

Янне сидит рядом с Малин, это полицейская операция, но она не смогла заставить его уйти. Никто из коллег даже не подумал об этом.

Янне.

Все, чего мы не делали вместе, — теперь мы делим эту ношу.

Транспортная развязка перед Бергой.

Солнце раскрашивает крыши Шеггеторпа в нежные цвета, белые дома кажутся почти красивыми в своей теплой неподвижности.

Они мчатся с горы.

Сто тридцать, сто сорок километров в час.