Если бы его вынудили выбирать из этой троицы, он остановился бы на мисс Уиклифф, Невидимке, поскольку ему было бы очень легко забыть о том, что она рядом.

Кейту пришлось пить чай и участвовать в тривиальной беседе. Вскоре природная натура леди Коринны взяла верх, и она разразилась потоком предложений, какие восхитительные празднества можно организовать, чтобы отметить его возвращение в родные места.

— Траур, дорогая, — пробормотала ее мать с улыбкой обожания.

— Ах да… — Но юную красавицу это не остановило, она ослепительно улыбнулась Кейту. — Как только будет можно, лорд Малзард…

Кейта это позабавило, но не привлекло. С такой особой у мужчины не будет ни минуты покоя.

— Как только будет можно, — согласился он и повернулся к неуклюжей: — А вы какие развлечения больше всего любите, мисс Армстронг?

Девушка-нескладеха заморгала. Взгляд дрогнул.

— Что-нибудь музыкальное, — пробормотала она.

— Вы играете?

— Я? Ох… Нет, милорд. Глупое высказывание… о музыкальном развлечении, я имела в виду…

— Совсем наоборот. Отличное. Музыкальный вечер — это совсем другое дело, нежели бал. Ведь так, мама?

— Совсем другое, Малзард.

— Тогда мы скоро его устроим.

— Как чудесно! — захлопала в ладоши леди Коринна.

Она снова пустилась строить планы, когда и как надо организовать вечер и кто будет играть. Она, между прочим, мастерски владеет арфой.

Улучив паузу в стремительном потоке ее речи, Кейт обратился к третьей потенциальной графине:

— Вам нравятся музыкальные вечера, мисс Уиклифф?

— Я уверена, что это будет очень приятно, милорд.

— Вы играете?

— Мне не хватает мастерства, милорд.

— Зато Джулия чудесно поет, — вмешалась ее мать.

— Тогда буду этого ждать, — сказал Кейт, но от мысли о встрече с остальными кандидатками в графини ему хотелось пустить себе пулю в лоб.

Когда гости ушли, мать сказала:

— Ну?

— Это просто неприлично, мама.

— Если я не стану ничего делать, ничего и не произойдет.

— Ты и у брачного ложа будешь стоять с советами и наказами поторопиться?

— Кейтсби!

— Извини. Но пожалуйста, дай мне время, прежде чем затеешь очередные смотрины.

Мать с досадой поджала губы.

— Хорошо. Но эта встреча никому не причинила никакого вреда. Ты встретился с тремя здешними леди, и все они подойдут.

— И тебе будет удобно жить под одной крышей с любой из них?

Взгляд матери посуровел, но она сдержалась.

— Мне будет удобно, когда здесь появится младенец мужского пола.

— Тогда придется потерпеть год или больше, мэм, независимо от моего усердия.

Жалея о своих словах, Кейт удалился из комнаты. Но его терпению настал конец. Нужно удрать отсюда.

Кейт прошел в свою комнату и, не вызывая камердинера, переоделся в свой прежний костюм для верховой езды. Старая одежда почему-то ослабила его напряжение. После верховой прогулки ему станет лучше. Легче будет сунуть голову в хомут. Он крался из своей комнаты как нашкодивший мальчишка. Кейт подумал было пригласить Перри проехаться вместе, но ему хотелось побыть одному, хоть немного. В эти дни одному удавалось побыть только в постели.

Теперь он понимал Геру.

Пруденс Юлгрейв.

Она тогда выскочила из дома в ночь, потому что задыхалась в четырех стенах. Она выбежала из крошечного жилища, а Кейнингз предлагал обширные апартаменты, зато его обитатели угнетали Кейта.

Гера в Дарлингтоне у своего брата. Который прежде, мягко выражаясь, пренебрегал ее благополучием.

Как она там поживает? Хорошо ли питается и хорошо ли одевается? И удачно ли вышла замуж, чего так горячо хотела? Счастлива ли она?

Хотел бы он это видеть.

Кейт вошел в конюшню, одна из собак подбежала к нему. Они уже подружились, и он подумывал взять парочку собак в дом. Роу не любил собак в доме, Артемис и мать, возможно, тоже, но Кейту эта идея нравилась, и, в конце концов, он граф.

Вдруг он вспомнил собачку Пруденс.

Почему она не забрала Тоби с собой в Дарлингтон? Вряд ли Пруденс оставила ее потому, что не хотела больше держать у себя эту убогую собачонку. Но все-таки эта мысль застряла у него в голове.

До Дарлингтона всего десять миль. Он, может съездить туда и успокоиться насчет ее благополучия. В карманах у него ни одной монеты, поэтому Кейт прокрался в дом. На этот раз Рэнсом оказался в спальне, но вопросов не задавал.

Кейт, придумав поручение, отослал камердинера, потом отпер потайной ящик. Вытащил несколько гиней на случай, если Орешек захромает или приключится что-то подобное, и несколько мелких монет, чтобы заплатить за еду. Перед тем как уйти, Кейт вспомнил еще кое-что. Он отпер шкатулку, в которой держал личные бумаги и кое-какие ценности, и вынул маленькую фляжку.

Эту чудесную вещицу он приобрел в Лондоне. Сделанная из голубого стекла, она была замысловато оправлена в серебро. Для парфюмерного флакона она была слишком велика, и он спросил у продавца ее назначение.

— Это фляжка для дам, которые любят держать при себе бренди в медицинских целях, сэр. Она прекрасно умещается в дамском кармане и плоская, так что ее незаметно, — ответил продавец.

— И сколько туда помешается? Восьмая часть пинты?

— Приблизительно так. Дамам больше и не надо.

— Не всем, — заключил тогда Кейт и купил фляжку.

Он думал о Гере, но возможности передать ей фляжку не было. Впоследствии Кейт задавался вопросом, что с ней делать. Джорджиану такой подарок шокировал бы, хоть и предназначался для медицинских целей.

Провидение знало, что этот момент наступит?

Эта мысль заставила Кейта заколебаться, но он сунул фляжку в карман и вернулся в конюшню, едва скрывая радость от предстоящего приключения.

Джеб и Орешек уже ждали его.

— Хотите, чтобы я поехал с вами, сэр?

— Нет. Но я могу немного задержаться.

Черт побери, он граф и не может исчезнуть без единого слова.

Может.

Ненадолго.

— Я еду в Дарлингтон, — сказал он, сев в седло. — По делу. Личному делу.

— А-а…

Джеб подавил улыбку, заподозрив, что в деле домешана женщина.

И это тоже, но совсем не так, как подумал Джеб.

— Приятной поездки, сэр.

— Надеюсь.

Кейт уехал и, покинув поместье, не мог сдержать счастливой улыбки. Он любит Кейнингз, но сейчас ему нужно сбежать.

Кейт снял кольцо-печатку с графским гербом и тут же почувствовал, что с него словно свалились кандалы.

На короткое благословенное время он снова просто Кейт Бергойн, и он свободен.

Кейт приехал в Дарлингтон далеко за полдень, но дни в июне длинные, еще есть время навести справки о Пруденс Юлгрейв и вернуться в место своего заточения. Проехаться верхом по пересеченной местности одно удовольствие, и Кейт радовался обычным пейзажам вокруг.

Здесь он не граф Малзард, а просто Кейт Бергойн, ничем не примечательный благодаря поношенному костюму для верховой езды. Когда он спешился у «Талбота» на Хайроу, конюх посмотрел на него подозрительно, словно сомневался в его платежеспособности.

— На ночь я не останусь, — сказал ему Кейт, — но оставлю тут лошадь.

Он подкрепил свои слова шестипенсовиком и отправился к Проспект-плейс.

В прошлом тут, наверное, стояли убогие домишки, а сейчас выстроился ряд новых зданий, аккуратных, свежевыкрашенных, с сияющими окнами. Фасады украшали колонны и портики, и хоть парадные двери вели прямо на улицу, все-таки у входа имелось несколько ступенек.

Кейт нашел нужный дом, по части респектабельности ни в чем не уступавший другим.

Он подумал было постучать и спросить, можно ли поговорить с мисс Юлгрейв, но такой визит лишь породил бы ненужные вопросы у ее брата.

Кейт вернулся в гостиницу, криво улыбаясь от очередного разочарования. Он надеялся увидеть триумф Геры, но ему это не удалось.

Можно остаться на ночь и встретиться с ней утром, это совсем другое дело, чем поздний визит. Кейт засвидетельствует свое почтение, сославшись на поверхностное знакомство в Нордаллертоне, что близко к истине. Вероятно, Пруденс Юлгрейв, счастливо вернувшую себе положение сестры мистера Эрона Юлгрейва, юриста, возмутит продолжение знакомства.