Подбежав к морю, Сьюзен стала смывать с рук кровь, а покончив с этим, поднялась и вытерла дрожащие пальцы о юбку. Больше никакой крови. Но она не чувствовала себя чистой. Бедный полицейский…

Сьюзен снова побежала, но потом остановилась: куда она направляется?

Ей нужен друг. Живой человек, который мог бы утешить ее, прижать к себе пусть даже на мгновение – и помочь забыть о том, во что она превратила собственную жизнь и жизнь других людей. Кто-то, кто сумеет ей помочь. Ей нужен… мистер Ботуик.

Лишь с помощью небес ей удалось разыскать дорогу к его дому и не заблудиться. Потом Сьюзен повезло еще больше: мистер Ботуик не просто был дома – он сам открыл ей дверь. И втащил внутрь.

Сьюзен бросилась в объятия мистера Ботуика. Он был такой теплый, сильный, с ним она чувствовала себя в безопасности. Как приятно прижиматься к живому мужчине, который дышит! Обхватив его шею руками, она с силой прижалась к нему. Эван тоже обнял ее и запечатлел на ее лбу поцелуй.

– Все будет хорошо, – прошептал он.

Она помотала головой: ничего не будет хорошо.

– Да нет, будет, заверил ее Эван, крепче прижимая к себе. – Не знаю еще, как именно, но обещаю, что сумею прекратить безумие.

Сьюзен зажмурилась.

Мистер Ботуик понятия не имеет о том, что происходит. Вероятно, он считает, что она огорчена из-за леди Эмелины, с которой он только недавно познакомился?

Она должна вывести его из заблуждения. И непременно сделает это. Ей нужен человек, который ее поддержит. Но в это мгновение Сьюзен не хотелось говорить о мертвом полицейском, чья кровь все еще оставалась на белом песке. И о ее письме, в котором она просила несчастного приехать к морю. И даже о еще большей опасности, грозящей им.

Сейчас ей хотелось забыться. Хотя бы на несколько мгновений. Она хотела… избавиться от всей этой тревоги, от всего ужаса, всего страха. И мистер Ботуик вполне мог помочь ей в этом.

– Поцелуйте меня, – шепотом попросила она и прижала губы к его губам, прежде чем Эван успел сказать «Нет».

Он ответил на ее поцелуй – нежно, ласково, но Сьюзен этого оказалось мало. Она прикусила его губу – сильно прикусила. И, едва его губы приоткрылись от удивления, поспешила скользнуть языком в его рот, заставляя его почувствовать ее вкус, ее отчаяние, ее страсть.

Руки Эвана крепче сжали ее бедра, но не отпустили. Он ближе привлек её к себе.

– Не возвращайтесь туда, – прошептал Эван. – Оставайтесь здесь, со мной.

Сьюзен не хотелось думать ни о Мунсид-Мэноре, ни о мертвом полицейском, ни об угрозах Олли. Она крепче прижалась к Ботуику и, почувствовав, как его мужское естество, скрытое одеждой, вдавливается ей в живот, вспомнила, как оно выглядит, когда разбухает от желания. Ей захотелось прикоснуться к нему так же, как он прикасался к ней: сжать его рукой, поглаживать, любоваться тем, как его лицо искажается от наслаждения. Быть может, на этот раз они оба смогут доставить друг другу удовольствие.

Эван взял ее на руки, и Сьюзен позволила ему это. Он направился к лестнице.

– Куда мы идем? – спросила Сьюзен, касаясь губами его шеи.

– Может, в гостиную? – предположил Эван.

– Нет. – Покачав головой, Сьюзен заглянула ему в глаза. – В спальню…

Сказать, что мисс Стэнтон сразу не оценила последствия своего поступка, – значит, ничего не сказать.

Сьюзен была ошеломлена. Она умоляла Эвана называть ее по имени в порыве страсти, но, глядя на то, как от ужаса ее глаза лишились своей голубизны и почти побелели, он был готов отказаться от этой привилегии.

– Что я наделала?! – проговорила она, когда все было кончено. Ее голос почти звенел от страха.

Эван откатился в сторону, чтобы она могла дышать. Судя по всему, ответ «занималась любовью» не удовлетворил бы ее, поэтому он выдал ей более легкомысленный вариант:

– Танцевала джигу на постели.

Сьюзен заставила его замолчать одним взглядом.

Похоже, к шуткам она была не расположена. Что ж, это понятно.

– Я не заставлял тебя совершать то, чего ты не хотела, – сказал он, обращаясь скорее к себе, чем к ней. В самом деле, он даже из дома не вышел. Это она пришла к его двери, напала на него со своими поцелуями и приказала нести ее в спальню. Эван был готов поклясться, что они оба хотели одного и того же.

К его облегчению, Сьюзен сказала:

– Знаю.

Кажется, ее затошнило.

– Так тебе… понравилось? – еще раз попробовал он, начиная беспокоиться о том, что неправильно истолковал причину ее недовольства.

Сьюзен откинулась на подушку.

– Понравилось, – сказала она.

– Тогда я не понимаю, что не так.

– Я не выйду за вас, мистер Ботуик, – ответила она.

Хорошо. Об этом они уже говорили. И, как и в прошлый раз, ее слова одновременно принесли ему облегчение и задели его. Играть роль временного любовника было для него делом обычным, но на сей раз он почему-то разволновался. Стал ли он для Сьюзен всего лишь развлечением, рабочей лошадкой, которая должна была удовлетворить ее основной инстинкт на время поисков титулованного повесы, который соответствовал бы ее высокосветским стандартам?

– Вообще-то я не об этом спрашивал, – быстро проговорил Эван. Приподнявшись на локте, он отвернулся, пытаясь скрыть досаду.

Сьюзен закрыла глаза, словно испытывала боль. Возможно, так оно и было. Она же оказалась девственницей.

Эван тут же пожалел о сказанном. Но он же старался не быть грубым. Да и ее тело было более чем готово принять его. Впрочем, что он знал о подобных вещах? Прежде ему никогда не приходилось иметь дела с девственницами – до этого вечера.

– Я причинил тебе боль? – тихо спросил он, погладив ее по щеке.

Сьюзен дернулась.

– Дело не в вас, – сказала она. И пояснила: – Во мне. То, что поначалу показалось мне делом хорошим, оказалось очень-очень плохим. – Спустившись с кровати, она посмотрела на кучу разбросанной одежды. – Дьявольщина, трижды дьявольщина!

Эван резко сел: по его спине пробежал холодок.

– Что ты только что сказала? – переспросил он.

– Я сказала, что это я во всем виновата. – Она пнула свою скомканную сорочку. – Не беспокойтесь. Вам не придется на мне жениться, все будет хорошо.

– Нет. – Эван спустил ноги с постели. – Ты сказала: «Дьявольщина, трижды дьявольщина!»

– Я… – Рот Сьюзен оставался открытым, но из него не вырвалось больше ни звука. Что-то мелькнуло в ее глазах. Осторожность? Вина?

– От кого ты услышала это ругательство? – спросил Эван, понимая, что его голос стал грубым и резким, как у безумца. Впрочем, он и чувствовал себя безумцем. Когда Сьюзен лишь молча покачала в ответ головой, он схватил ее за плечи. – От кого?!

– Если вам это известно, зачем меня спрашивать? – вырвалось у нее.

– Где ты познакомилась с Тимоти? – продолжил он расспросы, четко выговаривая каждое слово, каждый слог.

– Здесь, в Борнмуте, – отозвалась Сьюзен.

– Ты лжешь!

Крепко сжав губы, она подняла голову, но не промолвила ни слова.

Скрестив на груди руки, Эван попытался взять себя в руки и спокойно обдумать ситуацию, несмотря на то что кровь тяжело стучала в него в висках.

– Тимоти умер до того, как ты сюда приехала, – произнес он наконец.

Сьюзен выразительно приподняла тонкую бровь, но продолжала хранить молчание.

Проклятая Женщина! Что, черт возьми, она хочет сказать? Что они встречались раньше? Эго невозможно! Тимоти не выезжал из Борнмута много лет, не считая его морских вылазок. Но Эван был готов биться об заклад, что мисс Стэнтон тоже впервые оказалась в их очаровательном прибрежном доме. Но было тут кое-что еще. Нечто, о чем он потолкует с ней позже.

– Ред тоже пропал до того, как ты приехала, – сказал он.

Сьюзен отвела глаза. Она сделала это очень быстро, но Эван уловил движение. Итак, она что-то скрывает. Явно что-то скрывает!

– Ты не была знакома с ними обоими, но ты только что…