— Я и не знал, что здесь есть достопримечательности. Толстяк уставился на меня, открыв рот.

— Как вас зовут? — спросила гид.

— Джайлз X. Пол, — сообщил он, все еще таращась на меня. Девушка жестом препроводила его в автобус.

— А вас как зовут? — спросил я, и она вздрогнула. — Ну ваше-то имя наверняка указано в блокноте, если запамятовали.

Девушка улыбнулась.

— Тоня Рэнделл.

— Так что, Тоня, куда вы направляетесь?

— Мы едем на ранчо.

— На ранчо?

— Где он вырос, — пояснила Тоня, опять зардевшись, и махнула рукой следующему. — Где все начиналось.

Кто вырос? Что начиналось? Мне очень хотелось задать эти вопросы, но Тоня занялась верзилой, который перемещался ненамного быстрее пожилой пары. К тому же было очевидно, что остальные экскурсанты прекрасно знают, о чем идет речь. Им прямо-таки не терпелось попасть в автобус, а молодая пара, стоявшая последней, показывала своему ребенку здание суда, гостиницу и большое дерево через дорогу.

— А он частный — этот ваш тур? Можно сейчас заплатить и присоединиться?

И что я, спрашивается, делаю? Я ведь однажды был на экскурсии по Блэк-Хиллс — проработал у Хаммонда месяц, горел желанием осматривать достопримечательности. Это оказалось даже тоскливее, чем думать о будущем: гид выдавал заученные факты и несмешные шутки, мы все пялились в голубоватые окна, вылезали из салона полюбоваться на могилу Дикого Билла Хикока, забирались назад в автобус слушать вопли детей и жалобы жен… Нет, снова проходить через это совсем не хочется.

Тоня с пылающими щеками сказала: «К сожалению, нет», и меня окатила волна разочарования от того, что я ее больше не увижу.

— Ладно, — пожал я плечами, не желая выдавать эмоции. — Удачной вам поездки. Счастливо.

Я направился к входу в «Порталес-Инн».

— Погодите! — Тоня оставила пару с ребенком дожидаться разрешения пройти в автобус и подошла ко мне.

— Вы местный?

— Нет, — ответил я, осознавая, что решил отказаться от предложения Кросса. — Я здесь проездом. Приехал на встречу с одним парнем, но слишком рано — и теперь мне делать абсолютно нечего. С вами такое бывает?

Она улыбнулась, словно я пошутил.

— Вы здесь кого-нибудь знаете?

— Нет.

— А человека, с которым у вас назначена встреча?

Я покачал головой, гадая, в чем смысл всех этих расспросов. Она снова сверилась с записями в блокноте.

— Обидно, если вы все пропустите. Раз уж вы проездом… Минутку.

Тоня поднялась в автобус, несколько минут посовещалась с водителем, выбралась наружу и махнула рукой паре с ребенком, пометив их имена в блокноте.

— Все места заняты, — сказала она, снова подойдя ко мне. — Поедете стоя?

Вопящие дети, видеокамеры, да еще и присесть негде — на пути к ранчо, где начинал человек, о котором я, скорее всего, никогда не слышал. Билли Кида я по крайней мере знаю — и мне стоит только доехать до форта Самнера, чтобы налюбоваться вдоволь на его могилу.

— Хорошо, — ответил я и вытащил кошелек. — Давайте только сразу выясним, сколько стоит тур?

Она снова встревожилась.

— Нисколько. Автобус полон.

— Вот и отлично. Еду.

Тоня улыбнулась и призывно махнула блокнотом. Изнутри автобус походил скорее на городской, чем на туристический, — задние и передние места располагались вдоль стен, а с поручней свисали петли, за которые можно было держаться. В салоне имелся даже шнур оповещения об остановке — пригодится, если экскурсия окажется такой же скучной, как поездка в Блэк-Хиллс. Я ухватился за петлю недалеко от входа и посмотрел вокруг.

Автобус был забит людьми самого разного возраста. Седовласый мужчина, явно старше пары в дисней-уорлдовских футболках, люди средних лет, подростки, дети. Как минимум пятерым было меньше пяти. Может, прямо сейчас дернуть за шнурок?

Тоня пересчитала туристов и кивнула водителю. Дверь с шипением закрылась. Автобус неуклюже выбрался со стоянки и медленно покатил вдоль деревьев и одинаковых домов. Диснеевская пара на переднем сиденье сдвинулась, освобождая мне место. Я кивком предложил сесть Тоне, но она покачала головой и махнула, чтобы я садился сам.

Гид отложила блокнот и взялась за поручень рядом с сиденьем водителя.

— Наша первая остановка, — сказала она, — будет у дома, где он жил и активно работал.

Я начал подозревать, что за всю экскурсию так и не узнаю, кому она посвящена. Когда Тоня упомянула ранчо, я подумал, что речь идет о персонаже Дикого Запада, но все дома в городе были построены в тридцатых-сороковых годах.

— Он переехал сюда с женой Бланш вскоре после свадьбы. Заскрипели тормоза, и автобус остановился у белого здания с верандой.

— Он жил здесь с 1947 до… — она сделала паузу и искоса взглянула на меня, — настоящего момента. Именно здесь он написал «Корабль Сити» и «Черное солнце» и разработал идею генной инженерии.

Ага, значит, писатель — что ж, это уже легче. Правда, названия, перечисленные Тоней, мне ни о чем не говорили. Но он должен быть достаточно знаменитым, чтобы на его имя клюнул целый автобус народу. Том Клэнси? Стивен Кинг? В моем представлении, они жили в домах покруче.

— Впереди — окна гостиной. Кабинет отсюда разглядеть невозможно, он находится в южной части дома. Именно там хранится премия «Гранд-мастер Небьюла» — прямо над рабочим столом.

Название премии мне тоже ни о чем не сказало, но всех остальных эти сведения явно впечатлили, а пара с ребенком привстала со своих мест, выглядывая в тонированное окно.

— Сзади видны окна кухни — здесь он читал газету и смотрел телевизор, перед тем как приступить к работе. Он пользовался пишущей машинкой, а позже — персональным компьютером. Сейчас его нет в городе — он участвует в конвенте научной фантастики.

«Наверное, это и к лучшему, — подумал я, — неизвестно, как этот писатель, кто бы он ни был, относится к паркующимся у дома автобусам с туристами». Научный фантаст, значит? Может, Айзек Азимов?

Водитель завел двигатель, и автобус тронулся с места.

— Проезжая мимо парадного крыльца, — сказала Тоня, — мы увидим кресло, в котором он чаще всего читал.

Автобус, набирая скорость, покатил дальше по близлежащим улочкам.

— Джек Уильямсон работал в журнале «Порталес ньюс трибьюн» с 1947 по 1948 год, а затем, после публикации «Это мрачнее, чем вы думаете», оставил журналистику и полностью посвятил себя писательству. — Тоня помолчала и снова бросила на меня взгляд. Если она рассчитывала, что на меня эта информация производит такое же неизгладимое впечатление, как на прочих, то зря. За последние пять лет я немало времени провел за чтением книг в дешевых номерах без кондиционеров, но имя Джека Уильямсона ни о чем мне не говорило.

— А сейчас мы приближаемся к университету восточного Нью-Мексико., где Джек Уильямсон преподавал с 1960 по 1977 год.

Автобус подъехал к стоянке колледжа. Все с оживлением выглянули в окна, хотя студенческий кампус выглядел совершенно типично для любого колледжа западных штатов: кирпич, стекло, редкие деревца и разбрызгиватели, увлажняющие жухлую траву.

— Это — кампус «Юнион», — сообщила Тоня, пока автобус медленно разворачивался на стоянке. — В лектории Беки Шарп каждую весну проводится цикл лекций в его честь. В этом году лекции начинаются двенадцатого апреля.

«Как-то у них все непродуманно — сказал себе я. — Мало того что самого героя пропустили, так еще мимо недели в его честь пролетают».

— Вон там виднеется здание, где он читает лекции по научной фантастике вместе с Патрицией Колдуэлл. А это, конечно, Золотая библиотека, где собраны все награды и коллекция его работ.

Все кивнули, узнавая знаменитое место.

Я думал, водитель откроет двери автобуса и выпустит экскурсантов посмотреть на библиотеку, но автобус набрал скорость и направился к городской границе.

— Библиотеку осматривать не будем? — спросил я. Тоня покачала головой.

— На этой экскурсии — нет. Коллекция еще слишком маленькая.

Автобус, следуя на юго-запад, ехал по шоссе с табличкой «18-я магистраль штата Нью-Мексико».