Просто отлично. Кости и бескрайний простор.

— Спасибо, — ответил я и вернулся в номер.

Сам виноват. Кросс появится только завтра, а я решил приехать в Порталес на день раньше — как следует осмотреться перед встречей. Но это, конечно, не оправдание — за последние пять лет я хорошо узнал западные городки: на рекогносцировку нужно четверть часа, не больше. И еще пять минут, чтобы увидеть вездесущие знаки «тупик».

В общем, оказался я в бездостопримечательном Порталесе в воскресенье, и делать мне совершенно нечего — разве что думать о предложении Кросса и подыскивать причину для отказа.

Мой друг Дэнни позвонил с новостью, что Кроссу нужен человек.

— Работа хорошая, надежная. Порталес — отличный городок. Все лучше, чем постоянно колесить по стране. Ездишь, ездишь, пытаешься продать технические новинки людям, которым они совершенно не нужны. Какие тут перспективы?

Никаких. Фермеров не интересуют ни системы солнечного орошения, ни устройства для хранения воды. А в последнее время они перестали интересовать и самого Хаммонда — парня, на которого я работаю.

Кондиционера в номере нет. Я распахиваю окна и включаю телевизор. Кабельного тоже не имеется. Смотрю минут пять какую-то проповедь, после чего звоню Хаммонду.

— Это Картер Стюарт, — говорю я как ни в чем не бывало, словно каждое воскресенье ему названиваю. — Я в Порталесе, приехал раньше, чем рассчитывал, а парень, с которым встречаюсь, будет только завтра. У вас здесь нет других клиентов?

— В Порталесе? — Интереса в его голосе не уловить даже при большом желании. — А с кем вы там встречаетесь?

— С Хаддом из «Северо-западных сельхозагрегатов». Договорились на одиннадцать. — «А в десять у меня встреча с Кроссом», — отмечаю я про себя. — Я приехал вчера вечером, в Бисби дела закончил раньше, чем думал.

— Хадд — наш единственный контакт в Порталесе.

— Может, в Кловисе кто-нибудь есть? Или в Тукумкари?

— Нет, — быстро отвечает он (слишком быстро — даже с базой данных не сверился, а мог бы). — В этой части штата у нас мало клиентов.

— Они туг все арахис выращивают. Может, поговорить с кем-нибудь из фермеров?

— Просто передохните денек, ладно? — ответил Хаммонд.

— Хорошо, спасибо. — Я повесил трубку и спустился в вестибюль.

За стойкой сидел усохший старикан — но о моей проблеме он уже был наслышан.

— Хотите посмотреть кое-что по-настоящему интересное? В Розвелле хранится космический корабль пришельцев. ВВС его ото всех прячут. Поедете по 70-й трассе на юг…

— Неужели никто из знаменитостей не жил в самом Порталесе?! Вице-президент? Двоюродный брат Билли Кида?

Он покачал головой.

— Интересные дома? Железнодорожная станция? Здание суда?

— Здание суда есть, но по воскресеньям оно закрыто. ВВС утверждают, что это не космический корабль, а шпионский самолет, но мне-то сам парень рассказывал, который видел, как этот аппарат спускался. В форме длинной сигары и весь в огоньках.

— 70-я трасса, говорите? — переспросил я, чтобы отвязаться от него. — Спасибо. — И вышел на парковку.

За верхушками деревьев с пожухлыми листьями виднелась крыша здания суда — всего в паре кварталов от гостиницы. Лучше уж пойти к суду, хоть он и закрыт, чем слушать в номере телепроповеди Джерри Фолуэлла и раздумывать о вакансии, которую мне предстоит занять, если до завтрашнего утра ничего не случится. Пешком прогуляться по городу полезнее, чем снова сесть в машину ради выдумки, которой заманивает туристов Розвелл…

Если очень повезет, то здание суда может оказаться знаменитым в связи с последней в Нью-Мексико казнью через повешение. Или в связи с первым маршем за мир. Я отправился в центр города.

Улочки вокруг здания суда были совершенно типичными для делового района маленького городка эпохи «Уолл-Марта»: никаких лавочек, продуктовых, аптек. Обнаружился только пустующий ресторан сети «Энтонис», магазин джинсовой одежды, на витрине которого лежали пыльная рубашка и два ремня с массивными круглыми пряжками, а еще банк с вывеской «Переехали».

Кирпичное здание суда выглядело точно так же, как любое другое здание суда от Нельсона, штат Небраска, до Тайлера, штат Техас, и стояло посреди поросшей травой и засаженной деревьями площади. Я дважды обошел вокруг, посмотрел на памятник погибшим на войне и флагшток, и все это время старался не думать о Хаммонде. В Бисби все прошло быстро только потому, что с покупателем встретиться не удалось. Впрочем, Хаммонду оказалось настолько наплевать, что он даже не поинтересовался, заключил ли я сделку. И контакты в Тукумкари не проверил. Причем дело не в том, что сегодня выходной. Он так же равнодушно разговаривал, когда я звонил ему последние два раза, — словно готов был сдаться и со всем покончить.

Выходит, придется принимать предложение Кросса — еще и спасибо говорить.

— Сорокачасовая неделя, — убеждал он. — У вас будет время работать над вашими изобретениями.

Ну да. Или погрузиться в рутину и благополучно о них забыть. Пять лет назад, когда я устраивался на работу к Хаммонду, Дэнни сказал: «Повидаешь кучу интересных мест! Гранд-каньон, гору Рашмор, Йеллоустоун». Ага, и впрямь я все повидал. И Пещеру ветров, и Дом Винчестеров, и индейские древности, и самого настоящего рогатого зайца.

Я еще раз обошел площадь, свернул к железнодорожным путям поглазеть на элеватор и вернулся к зданию суда. Вся прогулка заняла десять минут.

Пока я размышлял, не прогуляться ли мне к университету, стало жарко — еще какие-нибудь полчаса, и улицы расплавятся, а трава пожухнет под раскаленным солнцем. «Лучше уж вернуться в номер», — подумал я, направляясь обратно к «Порталес-Инн».

Тенистая улица с белыми деревянными домиками — возможно, именно на такой я буду жить и работать над своими изобретениями, если приму предложение Кросса. Если, конечно, раздобуду для них детали в «Юго-западных сельхозагрегатах» или «Уолл-Марте». И если я вообще буду над ними работать, а не сложу через какое-то время лапки.

Я свернул направо и уперся в тупик. Очень символично, учитывая обстоятельства. «По крайней мере, я предлагаю реальную работу — вы выберетесь из тупика, в котором сейчас находитесь, — сказал Кросс. — Подумайте о будущем».

Ага, о будущем, похоже, думаю я один — никто больше этим не занимается. Все транжирят нефть, словно воду, и растрачивают воду так, словно водохранилище Огаллала никогда не иссякнет. Только и делают, что заводы строят, загрязняют и размножаются. Я много думал о будущем — и знаю, что нас ждет. Еще один тупик. Еще один пыльный котел. Истощенная земля, выработанные скважины воды и нефти, опустевшие города — Бисби, Кловис, Тукумкари. Еще одна Великая Американская пустыня, в которой не останется никого, кроме нескольких индейцев, напрасно поджидающих клиентов в казино. И меня, что обосновался в Порталесе на сорокачасовой рабочей неделе.

Я развернулся и пошел обратно. Тупиков больше не встретилось, достопримечательностей тоже, и в четверть одиннадцатого я снова был в «Порталес-Инн». Предстояло убить всего-навсего сутки. Посещение могилы Билли Кида с каждым мгновением выглядело все соблазнительнее.

У гостиницы стоял экскурсионный автобус с красно-серой надписью «Туры без остановок». На посадку выстроилась длинная очередь. У входа в автобус девушка в голубой футболке и джинсовой мини-юбке ставила галочки напротив имен туристов в блокноте. У нее были короткие светлые волосы, приятные черты лица и ладная фигура.

По ступенькам в автобус с трудом взбиралась пожилая пара в бермудах и футболках из «Дисней-уорлда».

— Привет, — сказал я девушке-гиду. — Куда едете?

Она встревожено взглянула на меня. Пожилая пара замерла на ступеньках. Гид сверилась со списком и снова встретилась со мной взглядом — тревоги в ее глазах уже не было, но щеки полыхали алым, как буквы на боку автобуса.

— Это тур по местным достопримечательностям. — Старики наконец-то забрались в автобус, и девушка махнула рукой следующему в очереди — толстяку в гавайской рубашке.