— Какой еще корабль? — Софи посмотрела на горизонт, и при виде ожидающего клипера почувствовала дурноту.

— Вы оба сошли с ума.

Грейди махнул веслом, словно собирался ударить ее, но потом постарался удержать лодку в равновесии. Эта внезапная перемена в его поведении заставила ее похолодеть. Сочувствующий человек, которого она встретила возле «Штормовой Чайки», исчез, а на его месте остался незнакомый, бесчеловечный безумец.

Воплощенное зло, как и сама Келлин.

Софи посмотрела на берег. Келлин спрыгнула на мель, замочив юбки и обувь на пути к берегу. Внезапно девушка увидела Чада и почувствовала радость. Он жив, стоит возле Натаниэля у входа в пещеру. Они стояли спиной к воде, а Келлин уже шла по пляжу, выставив вперед espada ropera, словно жуткую змею.

— Чад! — предупреждающе закричала девушка.

Он развернулся. Но перед тем, как увидеть Келлин, он посмотрел на Софи. Даже на расстоянии она почувствовала, как тонет в чувствах, наполняющих его янтарные глаза, в решительности его обещания, написанного на лице: Он умрет, но не позволит ничему дурному случиться с ней.

— Нет. О, прошу, нет, — хотела она сказать ему, но его внимание привлекло кое-что другое. Он поднял руку и нацелил пистолет. Келлин, увидев оружие, остановилась в нескольких ярдах от него. Она откинула голову и расхохоталась.

— Так это всё время были вы, — услышала Софи слова Чада.

— Вы и Грейди. Контрабанда. Убийства…

Женщина подняла шпагу и присела в реверансе.

— Удивлены? Даже подумать не могли, что приказы исходили от женщины, верно?

— Я полагаю, что для таких, как вы, есть более красочные выражения, — сказал он, вытянув руку с пистолетом и расставив ноги, словно готовясь стрелять.

Хозяйка таверны отбросила волосы: — Вы не станете этого делать.

— Вы хотите поспорить?

— У вас была возможность, мой друг, — Келлин развела руками. — На таком расстоянии вы сможете запросто пристрелить меня, вот только, вероятно, совесть странствующего рыцаря помешает вам попасть в цель. Ведь вы не сможете навредить женщине.

— Мы посмотрим.

— И когда вы промажете, то вам придется остановиться и перезарядить оружие. А в это время я пронзаю шпагой. Так что… будем спорить? Победитель получает всё. Ваша любимая Софи против моей любимой шпаги.

— Вашей шпаги? — Софи услышала звук взведенного курка. Она ждала выстрела. Но ничего не услышала.

Ее желудок сжался, когда она поняла, что Келлин оказалась права. Вероятно, Чад не нажмет на курок, не сможет хладнокровно убить, не смотря на то, насколько эта женщина заслужила смерть.

Он просто не был таким человеком. И из-за этого он может и не выжить. Дух его отца пытался ей это объяснить. Он пытался объяснить ей, что только ради нее его сын станет бороться. В противном случае, его убьют.

Она должна добраться до берега.

Оглянувшись, она заметила второе весло на палубе. Девушка потянулась к нему…

— Нет, так не пойдет, — Грейди выхватил своё весло из воды и замахнулся. Подчиняясь инстинкту, она выставила вперед руки, но вместо того, чтобы просто отбиться, каким-то чудом схватила дубовое весло. И всем своим весом и силой она дернула его, и Грейди потерял равновесие.

Лодка накренилась, вода перелилась через планшир. Грейди поскользнулся. И пытаясь руками остановить свое падение, он отпустил весло. Софи, не развернув весло, подняла его вверх и опустила плоской частью на голову моряку. Он с грохотом свалился на палубу.

— О… милостивый Боже, — прошептала она, глядя на неподвижное тело Грейди и понимая, почему Чад не хотел стрелять.

— Надеюсь, что я тебя не убила.

Она смотрела на него, пока не увидела, что он дышит, и что нет крови под его головой. Она вдруг поняла, что одна бы не справилась с таким человеком; должно быть помощь пришла из того источника, в который она не верила до сегодняшнего дня.

— Спасибо вам, лорд Уайклифф, — прошептала Софи.

Теперь суденышком завладело море, медленно поворачивая его. Волны несли лодку к берегу, потом, когда вода отступала, ее утаскивало в море. Ударившись о рифы, лодка задрожала. Перегнувшись через борт, она подумала, что уровень воды тут выше ее головы, по крайней мере, волны уж точно. И если она попытается плыть, то одежда потянет ее на дно.

Она подумала о том, чтобы взять другое весло, поставить их обоих на место, в пазухи, и попытаться грести. Но с каждой минутой она уплывала все дальше от берега. К тому же она никогда раньше не заминалась греблей. Придя к решению, она опустила весло в воду и установила его в проеме между камнями. Софи крепко держала весло, стараясь удержать лодку на одном месте, сражаясь с волнами.

Она посмотрела на берег. Чад и Келлин стояли друг против друга, обмениваясь язвительными замечаниями. Сойдя со скал на пляж, они медленно ходили кругами по камням и по мелководью.

— Я думал, что мы друзья, — сказал Чад, достаточно громко, чтобы его услышали сквозь шум прибоя.

Он отошел от воды. — Вы так просто сможете меня убить?

— Шпага пронзит вас, словно масло, — Наклонившись вперед, Келли разрезала рубашку Чада.

— Хотя мне интересно, умрете ли вы? Я вчера столько паслена положила в ваше бренди, что можно было свалить быка. Сначала в чашку, а потом в бутылку, когда поняла, что никто другой из нее пить не будет. Я не хотела убивать всех сразу.

— Значит, амбар Гордонов в любой момент может скончаться. — Кончик шпаги снова подобрался опасно близко, и он отвел оружие в сторону дулом пистолета.

— Боюсь, что разбил бутылку о стену амбара в порыве недовольства.

— Дорогой, какой у вас горячий нрав. Вы должны научиться сдерживаться.

— Неужели? — несмотря на легкомысленную перепалку, Софи видела, что его ноздри раздуваются, а челюсть напряжена.

— Вы и моего отца этой отравой опоили?

Они снова стали ходить кругами. Улыбка удовлетворения придала зловещую красоту лицу Келлин: — Как послушный мальчик, он выпил всё, до капли.

— Вы обманом завладели его доверием, — В глазах графа запылала ледяная ярость. Он пистолетом указал на платье, в которое была одета женщина.

— Вы хранили одежду в Эджкомбе. Вы были любовниками с моим отцом? И вы убили своего любовника, Келлин?

— Любовника? — снова раздался горький, печальный смех. — Никогда. Франклин не переставал оплакивать ледяное совершенство — вашу мать. И жаловался на отсутствие любимого сына.

Софи затаила дыхание, увидев перемену в любимом. Его рот раскрылся в испуге, а глаза почернели от муки, плечи опустились. В ужасе Софи смотрела, как пистолет дернулся в его руке.

Ее плечи также горели от усилий, которые она прилагала, сражаясь с течением. Пальцы сводила судорога. Она опасалась, что вскоре проиграет сражение с морем.

Но она не хотела проиграть еще одно сражение, пока еще могла дышать.

— Чад, не слушай ее, — закричала она.

— Она полубезумна. Она считает себя переродившейся Мэг Китинг. И, как и Мэг, и она без колебаний убьет тебя. И меня. Ты слышишь, Чад? Помнишь легенды, ужасные злодеяния, совершенные Мэг, — и пойми, что Келлин не колеблясь, сделает то же самое.