Видя моё замешательство, она улыбнулась и поманила меня:
— Подойди поближе.
Я приблизился.
— Хочешь попасть в другое измерение.
Я кивнул.
— Д-да.
— Тогда всё что тебе надо — лечь и уснуть под этим кустом.
— Но я не хочу спать.
— Не беспокойся. Ты уснёшь. Цветы усыпят тебя своим благовонием.
И правда, меня вдруг потянуло в сон.
— Скоро очередь ягод. Ложись и спи…
Шелковистая травка обхватила меня мягкой пеленой, и это последнее, что я помнил засыпая…
Пробудился я резко и внезапно, будто очнулся от забытья, открыл глаза и вскочил. Я находился совершенно в другом месте, хотя рядом рос точно такой же в куст, что вырастила Иридая. Или тот же самый… Только теперь он был усеян не белыми цветами, а сочными оранжевыми ягодками. Впереди, насколько хватало глаз, раскинулась долина в покрывале из голубых колокольчиков, а вершины серых гор вдали были покрыты снегом. Небо надо мной, затянутое синими тучами, с трудом пропускало рассеянные лучи. Ветер налетал порывами, пригибая траву и цветы, а они выпрямлялись, как только он затихал…
— Нравится?
Я обернулся. Позади меня стояла Иридая, кутаясь в паутинистую шаль. И действительно, здесь было довольно прохладно, особенно после тёплого Фегля. Меня передёрнуло под новыми холодными порывами.
— Красиво. Но это не мой мир, — ответил я.
— Не твой, — согласилась Иридая. — Это мой мир. Я открыла его, соединив и удержав два измерения с помощью волшебного черенка. Он превратился в куст и укрепил эту связь, на время. В этом заключается сила каждого держателя измерений. Любой из нас выращивает свой куст, скрепляя наш общий мир всего с одним измерением. Лишь прирождённый Держатель способен вырастить из черенков разные кустарники. Впрочем, ему даже черенок для этого не нужен.
— Но я хочу вернуться домой, — упрямо возразил я.
— Поэтому тебе придётся найти того держателя, который вырастил куст, под которым ты нечаянно уснул.
Точно! Куст с синими ягодами. Это он! Я очутился в стране Двенадцати по его вине.
— А другие варианты есть?
— Возможно. Если ты встретишь прирождённого Держателя, и он вырастит для тебя точно такой же куст. Или ты найдёшь подобный не уничтоженный куст в нашем измерении. Обычно держатели носят с собой несколько черенков. Или вернуться к тому самому кусту, если сумеешь пробраться мимо серых псов и найти то самое место. Но ягоды давно осыпались. Лучше найти твоего держателя. Это вернее и безопаснее.
— Где же мне искать его?
Иридая загадочно улыбнулась и, сорвав с куста ягоду, протянула мне.
— Ты узнал от меня всё, что должен был узнать. Съешь это, мы возвращаемся.
Ну, раз уж так необходимо. Я поборол свои детские страхи и пожевал оранжевую ягодку. Иридая положила в рот другую.
— Закрой глаза.
Я зажмурился, она засмеялась.
— Можешь открывать.
Мы снова оказались в саду, на том же самом месте. Иридая отломила от куста веточку, он стремительно скукожился и рассыпался. Остался лишь черенок. Держательница вытащила его из земли и спрятала в мешочек.
Я услышал шорох и обернулся. На краю лужайки стоял один из тех леддинов, что привёз нас сюда. Я узнал его. Это был Хентар… верн…, ну, в общем, тот, что помоложе. Заметив, что я смотрю на него, он быстро развернулся и скрылся за деревьями. Иридая подошла ко мне и, глядя вслед леддину, задумчиво сказала:
— Я стала держателем измерений, чтобы найти мир, в котором мы могли бы стать независимыми и счастливыми.
Я сначала не сообразил, а потом до меня дошло.
— А почему бы вам просто не пожениться? — брякнул я, не подумав. Но Иридая нормально восприняла мой вопрос и ответила с грустным шелестящим вздохом:
— Нам нельзя. Мы не можем…
— Из-за его имени? — глупо ляпнул я и, почувствовав себя взорвавшейся банкой с красной краской, попытался объясниться. — Ну, в смысле, постоянно произносить такое длинное имя очень трудно. Надо ещё выучить и всё такое. Вдруг ты неправильно скажешь, и он расстроится…, — теперь, казалось, даже волосы запылали огнём. Как стыдно-то. Во я идиот! Но Иридая лишь рассмеялась.
— Дело не в этом. Хентарвернталь-тэн, даанат не обидчив, да и привыкла я к его имени. Но когда-то в этих краях именно из-за такого союза началась война и длилась столетия, опустошая наши земли. С тех пор и повелось. Человек из Фегля не может связать себя священными узами брака с леддином. Мы не вправе допустить повторения. Она помолчала, вздохнула и продолжила:
— Закон против нас. Однако мой отец хочет мне счастья, поэтому не возражал против моего обучения, хотя я начала учиться на держателя гораздо позже остальных. У меня обнаружились способности, и я преуспела не хуже юных студентов. Я сама вырастила своё будущее, но пока мы не можем уйти… Она машинально положила руку на живот.
— Пока не придёт срок, и наши близнецы появятся на свет. Отец боится отпускать меня в моём положении туда, где нет его именитых лекарей и целителей.
Теперь мои уши превратились в два пылающих вареника. Я чувствовал себя свидетелем какой-то семейной драмы и смущался всё больше и больше. Готов сам был стать черенком, чтобы зарыться в землю.
— А потом мы уйдём и будем счастливы в другом измерении, не нарушая закона и не мешая миру. С нами готовы пойти и наши друзья.
Она спохватилась и взяла меня за руку.
— Идём. Я отведу тебя к Олдену. Он хочет поговорить с тобой.
Мы вернулись к дому, где нас ждали Тёмный и собирающиеся уезжать леддины. Иридая подошла к ним и завела разговор, а магистр повёл меня в дом. Мы поднялись по ступенькам, прошли через веранду и сразу за дверью попали в полутёмный коридор с множеством арок. Справа открывалось помещение с очагом, где пылал огонь, но мы двинулись налево, и попали в комнатку, заполненную от пола до потолка стеллажами с книгами. Перед широким окном стояли два кресла с овальным столиком. Тёмный жестом пригласил меня садиться и опустился в одно из кресел. А потом сделал то, на что я никак не рассчитывал — откинул капюшон…
Я ожидал чего угодно. Мертвенно-бледного лица, измождёно-впалых щёк, тёмных кругов под ввалившимися глазами, бугристой лысины с рогами… Бррр… Я позорно вздрогнул. Издал губами облегчённое: «Фуф». Помотал головой и расслабился.
На меня смотрели ярко-голубые глаза на вполне загорелом и даже румяном лице с трёхдневной щетиной на подбородке. Поймав мой взгляд, он смущённо потёр подбородок.
— А, не успеваю побриться. Дела всё, дела. Сегодня здесь — завтра там.
Передо мной сидел обычный мужчина на вид средних лет, даже симпатичный, темноволосый, коротко подстриженный с седоватыми висками и ничего мистического в нём не ощущалось.
— А почему вы раньше не сняли капюшон? — вырвалось у меня.
Что-то я сегодня не в ладах с головой, а мой болтливый язык похоже объявил мне войну. М-да.
— Но я же — Тёмный магистр, — ответил он, усмехаясь. — Должен соответствовать. Народу нельзя показываться в другом виде. Иначе весь мой ореол загадочности насмарку. Они перестанут верить мне и моим «сверхъестественным» знаниям. Более того, я подорву авторитет остальных правителей. У каждого из нас своя роль. А тебе я могу показаться и так. Больше здесь никого нет.
— Вы собирались что-то мне рассказать?
— Да. Иридая поведала тебе и показала всё, что могла со своей стороны. Сейчас моя очередь. Садись поудобней и слушай…
«Давным-давно, впрочем, не так уж и давно, в далёком западном королевстве жил был один принц. В то время в Шуршащих лесах повадились безобразничать браконьеры и местный граф — хозяин лесов с ними не справлялся. Браконьеры убивали оленей. Тогда граф попросил помощи у принца — друга и соседа. Тот согласился ему помочь и вышел на охоту. В те времена в лесах обитало много рарринарри, и тогда ещё они не прятались. Но браконьеры их не щадили, поэтому рарри постепенно уходили вглубь леса, скрываясь в чащобах и оврагах. И вот однажды, во время такого бегства, одна из них — прекрасная царевна Вель-Адалинали была ранена браконьерской стрелой, в суматохе упала в охотничью яму и лишилась чувств. Там и нашёл её наш принц, идущий по следам браконьеров. Он принёс девушку домой и его лекари вылечили её. Но это ещё не всё.
Когда девушка-рарри пришла в себя, они с принцем полюбили друг друга без памяти, ведь оба были молоды и красивы, и стали жить вместе. Так продолжалось год, она оправилась от ран, но осталась во дворце, а ещё через год у них родился сын. Красивый мальчик, похожий на короля, но унаследовавший полностью волшебную природу рарринарри. Ему передались все способности матери.
Так малышу исполнился год и всё бы хорошо, но Адалинали затосковала. Она, как и все рарринарри, не могла долго жить вдали от лесов и своих сородичей. Она попросила короля отпустить ее. Принц долго сомневался, но, видя, как угасает его любимая, скрепя сердцем согласился. Они договорились, что сын останется у него, и они будут часто видеться в лесу.
Однако дела любовные часто нарушаются делами королевскими. Король-отец внезапно умер, и принц стал новым королём. Он должен был править страной, а для этого ему необходимы были наследник и королева. Сановники и народ требовали стабильности, и король вынужден был им подчиниться, ради укрепления государства.
По законам того времени он не мог жениться на рарринарри. К тому же, много принцесс скучало в соседних королевствах, ожидая предложения руки и сердца от короля богатой и могущественной страны. Он в отчаянье пришёл к своей возлюбленной.
«Я всё понимаю, — ответила она. И не буду мешать. Женись. Заводи детей. Только…». И она взяла с него слово, что когда у королевы родится ребёнок, то король отошлёт их сына в леса, чтобы тот стал будущим преемником царства рарринарри. Он пообещал ей. Потом выбрал себе невесту и женился.
Новая королева оказалась хорошей доброй женщиной и полюбила своего пасынка всем сердцем. А спустя год у них с королём родилась дочь. Однако король не сдержал слова данного царевне Адалинали. Он полюбил красавицу жену, радовался, глядя на свою дружную семью, и почти забыл прошлую любовь. Но она не забыла его и, тоскуя, приходила к стенам замка, надеясь увидеть короля и своего сына, которого король объявил наследником.
Прячась в деревьях, она видела, как он выезжает на охоту со своей королевой и свитой. Однажды, совсем отчаявшись, она попыталась выкрасть сына, и за это король прогнал её и всех рарринарри из своей части леса, запретив им возвращаться обратно и приближаться к замку. Даже «написателя» нанял для этого.
Так мальчик остался у него и с самого раннего детства проявлял яркие способности прирождённого, как и все рарринарри. Но по виду и сути он был человеком. Король с королевой растили детей и были счастливы до поры до времени. А потом гибельные несчастья обрушились на них. Сначала заболела королева. Страшно и неизлечимо. Никто из лучших королевских врачевателей и алхимиков не смог определить, что это за болезнь и как лечить её. А заморские лекари из Фегля так и не успели добраться до несчастной королевы. Она проболела месяц и умерла в жутких страданиях. Они прибыли как раз через день после её смерти. В народе поговаривали, что порчу навели оскорблённые рарринарри, но король сурово пресекал подобные толки.
Он поседел от горя. Не ел, не спал… Только любовь к детям помогла ему оправиться. А дети подрастали и радовали короля. Как-то через его владения проезжал давний друг — прирождённый Держатель, один из двенадцати и остановился в замке. Он прожил у них неделю и, наблюдая за наследным принцем, обнаружил у него дар…».
