После пары нас отпустили на перерыв. Я рванул в комнату баронета и вдоволь напился воды из кувшина. Потом позвали на обед, и я нашёл столовую, следуя за стайкой студентов. В громадной зале под живописными сводами собрались почти все студенты — с первого курса по пятый и преподаватели. И надо признать, кормили здесь отменно, не в пример лучше, чем в колледже. Вот только есть мне совсем не хотелось. Я выпил ещё литр молока и захватил с собой сладких булочек, вдруг потом захочется.

Внезапно я отметил, что среди студентов очень мало девочек. Всего несколько старшекурсниц, а на первом курсе их вообще не было. Странно. В КЧП и тех, и других было поровну. Может, они обедали в другом месте, как шести- и семикурсники.

На послеобеденные занятия я плёлся еле-еле. Головная боль понемногу улетучивалась, но по мере этого усиливалась другая — пергаментная. К тому же, я чувствовал себя беспомощным и разбитым, а Зеркало упорно приписывало это последствиям вчерашнего куража. Мы снова оказались в той же аудитории-амфитеатре. Но профессор не стал вести занятие. Он подождал, пока все усядутся, и спросил:

— Вы помните, какой сегодня день?

— Посвящение! — выкрикнул кто-то с переднего ряда.

— Уй ты, ёклмн, — приглушённо ругнулось Зеркало. — Посвящение! Как мы могли забыть.

Вот так сюрприз! Гром среди ясного неба! Солнечное затмение среди бела дня…

— Та-ак, — протянул я. — Это что ещё за бодяга такая?

— Ничего страшного, — поспешно ввернуло Зеркало. — Потом объясню. Смотри и слушай. Я посмотрел на преподавателя.

— Итак, Посвящение! — повторил он. — Торжественный и важный для нас день. Завтра на рассвете будет окончательно известно, кто из вас способен стать настоящим «написателем». Посвящение начнётся на закате, а сейчас вам выдадут пергаменты, и вы отправитесь по своим комнатам. Перечитайте ещё раз правила. И запомните! Всё будет зависеть от того, что и как вы напишете.

Ну надо же! Как много нового он сказал. Ладно, расспрошу Зеркало. Как обычно.

На этом нас отпустили, на входе выдав каждому по два пергаментных свитка: чистый и с правилами.

— Не забудьте проверить, хорошо ли заточены ваши карандаши и замените пока не поздно, время ещё есть, — напутствовал преподаватель. — И знайте! Ваша конечная цель — пергаментный зал, где вас встретит сам Великий магистр и посвятит в студенты.

— А если кто-то не дойдёт, профессор? — срывающимся голосом поинтересовался тот самый соломенноволосый веснушчатый мальчишка.

— Я думаю, Вы справитесь, — уклонился от ответа преподаватель.

Мне тоже вручили пергамент. Я понёсся к себе в комнату, на зависть скаковым лошадям и, едва заперев дверь, потребовал ответа от Зеркала:

— А теперь рассказывай быстро, что за фигня такая это Посвящение. Говори! Времени у нас мало.

Зеркало молчало, словно нарочно изводя меня. Или мы действительно влипли?

— Ну-уу, — Зеркало начало сильно издалека. — Я точно не знаю. Но волшебники рассказывали, что это всего лишь ритуал, определяющий сможет ли студент стать «написателем». Это э… вроде как лабиринт для выявления способностей. Студенты проходят его с пергаментом и карандашами, а их конечная цель и главная задача — попасть в пергаментный зал до рассвета. Вот и всё, что я слышал.

— А тот, кто не доходит до конца? — я вспомнил вопрос светловолосого парнишки и задал его Зеркалу.

— Не знаю. Про это ничего не знаю. Возможно, их просто отправляют домой, и на следующий год они поступают куда-нибудь ещё. Да всё это Посвящение просто формальность.

— Ничего себе, формальность!

— Насколько я знаю, при прежнем Великом магистре это было формальностью. Первокурсников ночью приводили в тёмный лабиринт, старшекурсники пугали их, а потом они же и провожали в пергаментный зал, показывали волшебный Пергамент и рассказывали, как заколдовывают обычные пергаменты. И после все пировали до рассвета. Вот и всё посвящение. Был бы здесь Линк, спросили бы у него.

— А почему мне ничего не сказали о Посвящении?

— Забыли, наверное. Вероятно, Линк думал, что Посвящение уже закончилось.

— Как он мог ошибиться? Он же Хранитель знаний.

— Дело рук Завирессара. Некоторые знания Линку неподвластны.

— Ладно, — я достал карту. — Как бы там ни было, не собираюсь ждать Посвящения. Отправляемся за Пергаментом прямо сейчас.

Я глянул в окно.

— Время у нас есть, до заката. Я найду этот чёртов пергамент, и мы уйдём отсюда.

— Хорошо, — ответило Зеркало. — Лучше не рисковать.

Минут десять я изучал карту, ориентируясь от холла. Пергаментный зал находился в центральной башне этажом выше. А вот здесь — в правом крыле замка спальни первокурсников.

— Нам туда, — я отметил путь на карте карандашом.

Положил зеркало обратно в карман, собрал свитки, распахнул дверь… и обомлел… Не может быть! Я же давно протрезвел…

— Чего ты остановился?.. Что там?.. Эй! Чего молчишь? Отвечай! — Зеркало запаниковало. Я вытащил его и развернул к выходу.

— Смотри сам.

— Ёжки-головёшки! — воскликнуло Зеркало. — Ничего себе!

А я перевёл дух, и в груди тревожно заныло. Надо же так вляпаться! Такое только в страшном сне привидится, и точно не в моём. Не отваживаясь шагнуть за порог, я обвёл взглядом…

Я обвёл взглядом… чёрные холмы на фоне багрового неба. А сразу за порогом начинались развалины какого-то древнего храма. Синюшные каменные обломки, переплетённые лианами, словно верёвками, зажатыми в корявых руках-ветках деревьев-чудовищ обступающих полуразрушенные стены. Обрубленные колонны, наполовину срезанный огромный купол и острые фрагменты арочных дуг… А вдалеке на холме зловеще возвышался тёмный замок. Он выглядел так, будто там обитал самый отъявленный злодей. А кто ещё в нём мог жить, при таком-то пейзаже? Главная башня со шпилем закручивалась спиралью и словно ввинчивалась в набрякшее небо. Кошмар!!

— Нет, я туда не пойду! — немедленно вырвалось у меня. — Ни за что! Пересижу в комнате, пока Посвящение не закончится. Скажу, что проспал…

— Не получится, — трагическим тоном ответило Зеркало.

Оказывается, я в порыве потрясения невольно убрал его за спину, и теперь оно смотрело прямо в комнату. Вернее…

— Повернись назад и посмотри … только медленно… Как можно медленней.

Я последовал его инструкциям. Противоречить мне почему-то не хотелось…

— ААААААААААААА!

— Тихо, тихо. Спокойно, парень… Дыши глубже. Расслабься. Давай поговорим…

Психиатр, рамку его!

Я в ужасе взирал на то, что когда-то было комнатой. Под ногами у меня разверзлась клубящаяся серым туманом бездна, и вокруг тоже был странный холодный клочковатый туман. Он наползал, тянулся ко мне стылыми щупальцами, а я балансировал на узком пороге, единственном, что отделяло меня от падения и одновременно от багрово-чёрного кошмара. Нечто напирало с двух сторон, и вряд ли у меня был выбор. Можно было конечно постоять на пороге, но едва ли это могло продолжаться долго. Дверь болталась на неведомом ветру, скрепя несуществующими петлями, а потом и её оторвало, и она полетела в никуда… А ещё можно было последовать за ней и посмотреть, что будет, но я предпочитал твёрдую почву под ногами, пусть и чёрного цвета. Поэтому выбор мой был однозначен.

Я попятился, и дверной проём, вспыхнув лиловым огнём с пурпурной окантовкой, исчез постепенно затухающими всполохами. Позади меня тоже были развалины на фоне всё того же багровеющего неба. Я повернулся лицом к замку и только тогда спросил, без надежды на ответ:

— Что это?

— Жуть? — предположило Зеркало.

— И без тебя вижу, что не пасторальный пейзаж в колокольчиках, — огрызнулся я, но больше от страха.

Мне действительно было страшно, настолько, что всё пугающее до этого представлялось экскурсией по комнате смеха.