— Что это, уважаемая госпожа, вы уже уходите? — Он оглядел зал. — Прим О'Брайен, иди-ка сюда, принеси выпить нашим доблестным героям!

Из зала послышались возгласы, правда немногочисленные; кто-то в знак приветствия поднял кружки. Однако главной своей цели Белстер не достиг. Он попытался остановить женщину, но она грубо оттолкнула его и снова устремилась к двери.

Белстер глуповато улыбнулся второму солдату. Возникла мысль догнать рыжеволосую женщину, но это наверняка лишь привлекло бы еще большее внимание. Нет, решил он, пусть Пони сама выкручивается.

— Нет так нет, Прим, — сказал он. — Но учти, сегодня вечером у нас в трактире есть еще один дорогой гость.

— И не один, по правде говоря. Где уж Белстеру со всеми управиться? — Прим нехотя поплелся к стойке. — Ладно, так и быть, помогу, если немного скостишь мне долг.

Белстер отмахнулся от него и продолжал работать, то и дело поглядывая на дверь.

Отнюдь не случайность или простое совпадение привели этим вечером Колин Килрони в «Друга». По всем меркам она была вовсе не глупа и принадлежала к числу самых доверенных охранников дома барона Бильдборо. И хотя в дружбе с его племянником не состояла, но видела Коннора постоянно, в том числе и в день его свадьбы.

И его невесту она тоже видела.

Встреча с женщиной, которую называли подругой Полуночника, что-то всколыхнула в ее памяти, хотя со времени той знаменательной свадьбы прошло уже несколько лет. Поначалу Колин подумала, что Пони просто похожа на невесту Коннора, Джилл, дочь прежнего хозяина трактира «У доброго друга».

Однако затем остальные части этой головоломки начали становиться на свои места; в особенности когда она припомнила так хорошо знакомую ей рукоятку меча, свисавшего у Пони с пояса. Во время самой встречи она почти не обратила на нее внимания, но впоследствии эта рукоятка не раз будоражила ее воображение.

Точно такая же, как на Победителе, мече Коннора Бильдборо, знаменитом семейном оружии.

Сходство между женщиной по имени Пони и женой Белстера бросалось в глаза. Хотя жена Белстера выглядела старше, движения выдавали ее; это были движения воина, подруги Полуночника, так удивительно похожей на невесту Коннора Бильдборо.

Выйдя из трактира, Колин стояла на улице, собираясь с мыслями и складывая вместе отдельные части головоломки. Вокруг было тихо и темно, если не считать одинокого уличного фонаря и двух мужчин, сидящих у стены соседнего дома.

— Вы не видели женщину, — спросила у них Колин, — только что вышедшую из «Друга»?

Они лишь пожали плечами и возобновили прерванный разговор.

Бессмыслица какая-то, подумала Колин; куда могла деться жена Белстера? Она снова повернулась к двери. А вдруг женщина осталась внутри здания? А потом в памяти всплыло еще одно воспоминание. Как-то Колин нечаянно подслушала, как Коннор рассказывал одному из охранников барона, с которым был дружен, о потайном местечке, где он проводил время с Джилл, уединенном, скрытом от глаз, куда не долетал городской шум…

Пони сидела на крыше трактира, глядя на звезды и спрашивая себя, видит ли их сейчас Элбрайн. Она страшно скучала по нему и с нетерпением ждала момента, когда они снова увидятся. Тогда живот у нее станет еще заметнее, и Элбрайн наконец узнает тайну. От этой мысли ей стало легче; она уже не раз жалела о том, что он так и остался в неведении. Она сидела, глядя на ночное небо, нежно поглаживая живот и думая о том, как приятно было бы, если бы Элбрайн сейчас был рядом, и тоже приложил руки к ее животу, и, может быть, почувствовал первые движения их ребенка.

И все же в сердце своем Пони чувствовала, что всему этому не бывать. События в Палмарисе изменили ее планы, в такое решающе важное время нечего даже и думать о том, чтобы покинуть город. Она твердо знала, в чем состоит ее долг: каким-то образом свести вместе все ручейки сопротивления Де'Уннеро, включая бехренцев. Стоило ей подумать об этом, как задумчивая нежность в душе сменилась яростью. На нее нахлынули образы мертвых — убитых! — родителей, чьи тела поднимаются под воздействием дьявольских сил. Пони отняла руки от живота и уткнула лицо в ладони. Она отплатит за все демонам, принявшим личину руководителей церкви Абеля! Она доберется до отца Маркворта и заставит его ответить за преступления против Грейвиса и Петтибвы, Греди и Коннора. Она…

Ее охватило такое беспредельное отчаяние, душу раздирала такая печаль, что она глухо зарыдала.

Вот почему она не услышала шаги человека, вслед за ней поднявшегося на крышу.

Печаль схлынула быстро — Дейнси предупреждала ее, что во время беременности возможны резкие скачки настроения, — и на смену ей пришла решимость отомстить. Пони прислонилась спиной к теплым кирпичам дымохода и снова перевела взгляд на ночное небо, надеясь увидеть отблески Гало и найти умиротворение в созерцании его красоты.

— Для жены Белстера ты слишком шустро лазишь, — послышался голос у нее за спиной.

Пони узнала голос и похолодела. До чего же она устала от незаметно подкрадывающихся людей!

— Ну, тут не так уж высоко, — ответила она, стараясь имитировать простонародный говор Петтибвы.

— Для подруги Полуночника — конечно, — сказала Колин, — даже если с тех пор, как мы виделись в последний раз, она повредила себе глаз.

У Пони упало сердце. Рука скользнула в карман, где всегда лежали несколько магических камней, среди них смертоносный магнетит и графит. Постаравшись взять себя в руки, она повернулась и увидела в трех футах от себя Колин, с рукой, покоящейся на рукоятке меча. Надо, наверное, встать, подумала Пони. Она ничуть не сомневалась, что сумеет сбросить женщину вниз даже при наличии у той оружия.

Однако стоило Пони начать подниматься, как Колин мгновенно оказалась рядом, крепко сжимая рукоятку меча.

Пони опустилась обратно; очевидно, Колин относилась к тем, кто остро чувствует опасность.

— Что-то я тут никаких полуночников не вижу, — ответила она, — а то неплохо было бы ощипать парочку-троечку на ужин.

— Да, здесь их нет. Они в лесу, далеко на севере, и не летят, а бегут.

Последовала долгая, полная внутренней напряженности пауза.

— Ах, мой Белстер один вкалывает в трактире, — сказала Пони. — Он будет сердиться, что меня так долго нет.

— У Белстера есть помощники.

Пони изобразила на лице растерянность, хотя уже не сомневалась, что маскарад не удался. Она нащупала магнетит — с его помощью можно пробить нагрудную пластину Колин, — но потом остановилась на графите. Он позволит отключить женщину, не причинив ей вреда.

— Шутки в сторону, — заявила Колин. — Я узнала тебя — Пони, подруга Полуночника, Джилл, жена Коннора. Я не дура и достаточно видела и слышала, чтобы узнать тебя.

Пони вытащила из кармана руку с камнем и протянула ее в сторону женщины.

— Вот как? — Она оставила попытки имитировать простонародный говор. — Достаточно, чтобы понять, что мне ничего не стоит прикончить тебя?

Колин отступила, но лишь на мгновение. Что ни говори, ее репутация многоопытного, бесстрашного воина в полной мере соответствовала действительности.

— Ну, теперь я вижу, что ты и впрямь преступница, как описывал тебя этот Де'Уннеро.

Однако чуткая Пони уловила по меньшей мере оттенок неуважения, с которым было произнесено имя епископа.

— Ты имеешь в виду епископа Де'Уннеро, — провоцируя Колин, сказала она, — законного правителя Палмариса. — Та молчала, но выражение лица говорило само за себя. — Ну что, будем драться? Что ты предпочитаешь? Уничтожить тебя с помощью магии, или, может быть, я спущусь и возьму свой меч?

— Меч Коннора, ты имеешь в виду.

Наблюдательность Колин удивила Пони, но не застала ее врасплох.

— Да, он принадлежал Коннору, пока посланцы церкви не убили его и его дядю, — не стала отпираться она. Колин широко распахнула глаза. — И аббата. — Пони решила не ослаблять нажима. — Неужто, по-твоему, это сделал поври? Мерзкий маленький карлик пробрался в Палмарис, в само аббатство Сент-Прешес, и убил этого выдающегося человека?