Помолившись минут двадцать, Елизар подал знак Есфирь, Иуде и Джованни следовать за ним. По ступеням с правой стороны стены они поднялись на площадку. Изумленному взору Джованни предстали два великолепных строения, залитые серебристым лунным светом. Огромное белое здание, которое окружали мраморные колонны, и голубое, восьмиугольное сооружение, увенчанное золотым куполом.

Елизар показал рукой на второе строение.

— Это Купол Скалы, который еще называют мечетью Омара, в честь халифа, который повелел возвести ее на том самом месте, где, согласно мусульманскому преданию, пророк вознесся на небеса, к трону Аллаха.

Елизар повернулся и кивнул в сторону белого здания.

— А это мечеть Аль-Акса. Ее построил халиф аль-Валид вскоре после завершения строительства Купола Скалы. Пятьсот лет назад Святой город захватили крестоносцы и превратили мечеть в жилье для христианских правителей; когда же три века спустя султан Саладин отвоевал Иерусалим, она вновь стала исламской святыней. Сегодня это место считается для мусульман самым святым после Мекки и Медины, где жил пророк Мухаммед.

Маленькая группка людей молча бродила по эспланаде Храмовой горы. Джованни ощущал необычайное спокойствие. На минуту он остановился у высокого кипариса, чтобы взглянуть на христианские церкви на холме. Елеонская гора.

Подошла Есфирь и легко коснулась его руки.

— Завтра отец познакомит тебя с ребе Медией. Он — человек великой святости, который знает Евангелия лучше, чем многие христианские священники. Отец попросил его поженить нас.

На другой день в дом Елизара пришел невысокий скромный старик, его морщинистое лицо обрамляла седая борода.

Елизар приветствовал гостя тепло и с необычайным почтением, удивив тем самым Джованни. Раввин говорил на многих языках и, едва Елизар представил его, обратился к юноше по-итальянски. Затем обнял Есфирь, рассмеялся и сказал, что она выросла такой же красивой, как библейская героиня, в честь которой ее назвали. После этого они с Елизаром спустились в гостиную на первом этаже. Через два долгих часа Юссеф пригласил туда Есфирь. Спустя еще час настала очередь Джованни зайти в красивый, украшенный пурпуром и золотом, зал. Едва он вошел, раввин сказал, что юноше очень повезло, раз его полюбила такая девушка, как Есфирь. Джованни ответил радостной улыбкой. Затем старик задал ему несколько вопросов относительно его жизни и вероисповедания. Немного погодя Елизар велел слугам принести еду. Не прерывая беседы, все четверо подкрепились жареным ягненком, запивая мясо местным вином. Когда наступила ночь, раввин посерьезнел и сказал Елизару что-то по-арабски.

Есфирь расцвела от удовольствия и заговорщически подмигнула Джованни.

Как только гость ушел, Елизар обратился к Джованни. Чувства переполняли его голос.

— Ты, наверное, понял, что он согласился вас поженить. Он, как и я, считает, что церемонию нужно провести поскорее и втайне. Мы будем говорить всем знакомым, что вы уже женаты, чтобы избежать торжественного бракосочетания, где многие могли бы догадаться, что ты не еврей. Ребе предложил провести церемонию в воскресенье. Первый день недели. Вас поженят перед лицом Господа согласно еврейскому ритуалу, правда, из-за сложившихся обстоятельств, несколько упрощенному. Ты будешь жить, как жил, а дети ваши будут воспитываться в обеих религиях.

Елизар помолчал, затем продолжил:

— Как я и предполагал, ребе думает, что нам следует быть весьма осторожными, дабы не попасть в беду. Здесь, в Аль-Джезаире и повсюду в Османской империи ты, Джованни, будешь зваться еврейским именем, и мы скажем, что тебе сделали обрезание. Когда же вы будете общаться с христианами, тебе, дочь моя, придется сменить имя и скрывать свое происхождение. Только так вы сможете избежать неприятностей, а возможно, и гонений.

Джованни согласился. Только одно имело для него значение — Есфирь станет его женой. Сердце юноши ликовало от восторга, а яркий блеск глаз возлюбленной говорил о том, что она испытывает то же самое. Через три дня Всевышний освятит их союз, и они отдадутся друг другу. Оба с нетерпением ждали этой минуты, и желание, которое все месяцы зрело вместе с любовью, становилось сильнее и сильнее.

Следующий день был кануном Шаббата. В субботу Елизар и Есфирь остались дома, а слуги-мусульмане, которых посвятили в тайну, отправились закупить все необходимое для свадьбы. Елизар предложил Джованни, который не соблюдал Шаббат, пойти вместе с ними и, если пожелает, посетить храм Гроба Господня, церковь, построенную христианами на месте смерти и воскрешения Христа. Юноша с радостью согласился.

После того как с покупками на оживленном рынке в самом центре Старого города было покончено, Юссеф отправил слуг домой и повел Джованни к храму Гроба Господня.

На улицах толпился народ. Джованни бросил взгляд в сторону и замер как вкопанный. Он только что прошел мимо человека, лицо которого пробудило давно похороненные воспоминания.

— Неужели это он? — прошептал юноша; его сердце бешено колотилось.

Он подал знак Юссефу, и они оба зашагали следом за высоким худым мужчиной, который неторопливо шел по своим делам. Когда он оказался на расстоянии не более двух футов, Джованни увидел то, что искал, — отметину на левой руке. Не было никаких сомнений — застарелый шрам от собачьих клыков. «Это он! Тот, кто мучил Ноя, подручный главы ордена Блага Господня!» — промелькнуло в мыслях ошеломленного Джованни. Он чуть отстал от давнего знакомого и шепнул Юссефу:

— Пойдем за ним. Мне нужно знать, куда он направляется.

Юссеф согласно кивнул, и они незаметно двинулись за приспешником старого фанатика. Время от времени Джованни терял его из виду, но Юссеф, который был на голову выше всех остальных, не спускал глаз с преследуемого. Примерно через десять минут тот свернул с главной улицы в пустынный переулок, который заканчивался тупиком. Джованни и Юссеф остановились у поворота и увидели, как человек входит в дом на другом конце. Джованни вновь сделал знак слуге идти за ним. Подойдя к двери, Джованни дернул за ручку и понял — замок не заперт. Юношу одолевали сомнения. Войти или нет? Здесь, должно быть, и есть логово людей в черном. Если их там много, риск слишком велик, как бы ни был силен Юссеф. Джованни осторожно закрыл дверь.

— Нужно выяснить, сколько людей здесь живет, — сказал он темнокожему великану. — Можешь постучать и под каким-нибудь предлогом войти внутрь? Я подожду на улице.

— Кто этот человек? — встревоженно спросил Юссеф.

— Он пытался лишить меня жизни после того, как убил моего учителя и его слугу. Я должен знать, здесь ли предводитель той шайки разбойников.

Юссеф удивился, но после секундного замешательства ответил:

— Я сделаю, что ты просишь.

Джованни спрятался, а слуга постучал в дверь.

Открыл человек со шрамом. Юссеф заговорил с ним по-арабски, представившись городским служащим, которого отправили проверить, соответствуют ли дома в квартале новым требованиям слива сточных вод. Помощник старика-фанатика бросил недоверчивый взгляд на Юссефа, но, приняв во внимание дорогую одежду и представительный вид последнего, не посмел возражать. Юссеф вошел в дом и наскоро все осмотрел, притворяясь, что его интересуют трубы и сливные отверстия в ванных. После непродолжительной инспекции негр заявил, что все в порядке. Явно обрадовавшись, человек со шрамом попрощался и поспешил закрыть за Юссефом дверь.

Джованни бросился к темнокожему слуге.

— Ну?

— Дом довольно большой, но, похоже, этот человек там один.

Несколько минут Джованни размышлял, затем прошептал:

— Не могу упустить такую возможность. Давай прижмем его, пусть расскажет, где прячутся его пособники.

— А не лучше ли вернуться домой и спросить совета у хозяина?

— Ты можешь делать то, что считаешь нужным, Юссеф, а я воспользуюсь обстоятельствами. Вдруг вернутся его сообщники? Тогда будет поздно что-либо предпринять.