Когда Джованни пришел домой, отец еще не вернулся с работы в поле, но младший брат, Джакомо, лежал в постели. Накануне его ужалил скорпион, и теперь мальчика лихорадило. Братья обрадовались, увидев друг друга, хотя по душам они разговаривали нечасто, и Джованни не делился с Джакомо своими самыми сокровенными мыслями. Джакомо беззаветно любил старшего брата и никогда не осуждал ни его слов, ни поступков, даже если не всегда их понимал. Не упоминая события недавних дней, братья обменялись парой реплик о здоровье, которое и у того и у другого оставляло желать лучшего.

Джованни уже собирался пойти в поле, к отцу, когда Джакомо странно взглянул на брата и махнул рукой, словно хотел его задержать. Джованни остановился, но брат молчал, поэтому юноша помедлил секунду и вышел из дома. Однако тут же вернулся.

— Джакомо, ты хочешь мне что-то сказать?

Мальчик опустил глаза.

— Нет… я не должен… — пробормотал он. — Я обещал отцу, что ничего тебе не скажу.

Джованни присел на краешек кровати и пристально посмотрел на младшего брата, который медленно поднял голову.

— Девушка, из-за которой тебя выпороли…

Джакомо замялся, слова застревали у него в горле, но брат не отводил взгляда, и у мальчика не осталось выбора.

— Она передала тебе письмо.

Джованни много раз читал и перечитывал письмо, спрятавшись под скалой у реки, в укромном месте, куда он приходил с тех самых пор, когда был ребенком. Слова Елены несли в себе такой заряд эмоций, были столь неожиданными и ошеломляющими, что с первого раза он их не понял. Постепенно они проникли в его разум, затем — в сердце. Он молчал, застыв от переполнявших его чувств, в голове не осталось ни единой мысли. Вдруг из больших темных глаз заструились слезы. Жгучая радость, поднимаясь из глубин души, захватила все его существо.

Эта радость была даже больше счастья, которое он испытал, узнав, что Елена видела его, узнала о его любви и скорбела о его участи. Радость затмила собой чувство блаженства, которое ощутил Джованни, осознав, что Елена взяла на себя труд написать ему, чтобы облегчить его страдания, и что сердце ее оказалось таким огромным и добрым, как он себе и представлял. Но Джованни радовался не только этому. Главное, он понял, что мечты не обманули его, сердце — не предало, а на мучительные вопросы нашелся ответ: человек должен следовать своим самым потаенным мечтам, ибо это Бог поселил их в его сердце.

Сомнения, которые терзали Джованни, исчезли. Теперь он держал в руках один из ключей к существованию, каким бы мучительным оно иногда ни было.

Этот миг стал сакральным для Джованни. Впервые в жизни он обратился к Богу, деревьям, реке, жизни, вселенной с одной-единственной молитвой: «Благодарю за все!» Теперь юноша ни секунды не сомневался в том, что не отступит, пока не найдет Елену и не добьется ее любви.

Джованни походил на обычного бродягу. Он шел уже пятьдесят семь дней и столько же ночей. Его башмаки прохудились, заплатанные брюки и рубаха были грязны, с плеча свисала нищенская сума, а лицо заросло густой бородой.

Юноша покинул родную деревню через три недели после того, как получил письмо, которое отец пытался от него утаить. С той минуты, как он решил отправиться в Венецию, чтобы найти Елену, Джованни ни разу не усомнился в принятом решении и ждал только окончания работы в поле. Отец и священник старались отговорить его от столь опасного путешествия, но Джованни был непреклонен.

Однажды утром он встал затемно, взял свои скудные сбережения и пошел в Неаполь. Юноша знал, что Венеция находится на севере, на другом конце страны, на Адриатическом побережье. Туда можно было бы добраться за неделю, если сесть на торговое судно в Катанзаро, вместо платы подрядившись отработать на корабле. Но Джованни, не привыкший к морю крестьянин, решил отправиться в Венецию посуху. Деньги на пропитание он намеревался зарабатывать на фермах, и потому такое путешествие могло занять несколько месяцев.

Тогда Джованни не знал, что выбор дороги определит курс всей его последующей жизни.

Юноша выбрал долгий путь еще и потому, что его душу терзали сомнения. Конечно, он жаждал снова увидеть Елену и постоянно повторял фразу из драгоценного письма: «Полагаю, нам не суждено встретиться вновь». Он считал слово «полагаю» едва заметным сигналом от Елены, которая вполне могла бы написать: «уверена», и потому его решимость отыскать девушку во что бы то ни стало окрепла в десятки раз. Но в то же время Джованни прекрасно понимал, что приблизиться к ней будет не так-то просто. Даже если он сумеет преодолеть первое препятствие, достанет ли ему ума и изящества, чтобы завоевать сердце благородной дамы? Не разочаруется ли она, увидев перед собой невежественного, плохо одетого крестьянина? Будет ли любви, которую он бережно хранил в душе, достаточно, чтобы пробудить ответное чувство?

Джованни доверился провидению и решил, что во время пути будет учиться у всех, с кем сведет его судьба, перенимать их опыт и знания: в искусстве, религии, науках, этикете, языке, умении обращаться с оружием. Он знал, что путешествие может продлиться целый год, а может, и еще дольше, но не роптал, решив набраться терпения. Юноша намеревался использовать любую возможность, которая помогла бы ему покорить сердце Елены.

Почти два месяца шел он, гонимый одной-единственной целью, по дорогам и тропам, останавливаясь то тут, то там, чтобы заработать немного денег.

Первым интересным человеком, попавшимся на его пути, стал богатый горожанин, которого Джованни встретил в гостинице. Он производил впечатление весьма образованного человека, и юноша предложил поработать на него в обмен на несколько уроков. Мужчина, который занимался гончарным ремеслом, привел его домой, по пути рассказав о запутанной политической ситуации в Италии.

Несмотря на то что жителей Апеннинского полуострова объединяли язык, традиции, искусство и образ мышления, Италия была разобщена политически. На северо-западе Савойское и Миланское герцогства обрели независимость, но на них то и дело нападали французы. На северо-востоке, на Адриатическом море, огромной торговой и военно-морской мощью обладала Венецианская республика, которую возглавлял пожизненно избранный дож. При упоминании о Венеции Джованни разволновался и засыпал горожанина вопросами, но тот никогда не бывал в этом городе и почти ничего о нем не знал. Впрочем, он сообщил молодому человеку, что Венеция давно соперничает с меньшей по размерам Генуэзской республикой, расположенной в противоположной части Италии, на Средиземноморском побережье, и потому доступной французским вторжениям. Что же касается великой Флорентийской республики, то она включает в себя большую часть Тосканы и окружена самостоятельными государствами поменьше, такими как Моденское герцогство, Парма или Пьяченца. В самом сердце полуострова, к юго-востоку от Флорентийской республики, находится Папская область, управляемая самим верховным понтификом, который одновременно является духовным главой христианской церкви и правителем нескольких провинций, включающих в себя обширный гористый район Абруцци. Вся южная часть полуострова принадлежит самому большому государству, Неаполитанскому королевству, и Джованни, и сам рассказчик — его подданные. На троне сейчас находится представитель одной из младших ветвей испанской династии Арагонов, но с конца пятнадцатого века право на корону оспаривает король Франции. Из-за этого Карл VIII, а затем и Людовик XII завоевывали королевство, но были вынуждены отступить перед объединенными силами других европейских государств. Горожанин пояснил, что, хотя Франция, несомненно, и является самым большим королевством первой половины шестнадцатого века, в экономической и военной области ее значительно превосходит более мощное политическое образование — преемница империи Карла Великого, Священная Римская империя, в которой ведущую роль играет Германия. Император, которого семь выборщиков выбирают пожизненно, правит огромной мозаикой из королевств и независимых государств, раскинувшейся между Балтийским и Средиземным морями. Она объединяет такие разные регионы, как Нидерланды, Франш-Конте, Австрию, швейцарские кантоны, Баварию, Саксонию, Богемию, Миланское и Савойское герцогства, Флорентийскую и Генуэзскую республики. После смерти Максимилиана в 1519 году короля Испании Карла Габсбурга избрали императором, предпочтя его другому кандидату, Франциску I, королю Франции. Добавив собственные владения — Испанию, Неаполитанское и Сицилийское королевства — к огромной империи, Карл V стал властителем Европы.