Эрик Сандстрем? Крупный ученый по космическим и наземным технологиям, обладатель более двадцати высокооплачиваемых патентов, нашедших применение в области медицины и в прикладных науках. Мощный интеллект под личиной пухлого и розовощекого большого ребенка с взъерошенными рыжими волосами, наивной улыбкой и великолепным чувством юмора. Он как бы смущается, даже слегка в претензии, если выставляют напоказ его дарования. Или это все только притворство?

Гидеон Логан? Возможно, самый каверзный из всего квартета. Но поскольку чернокожий, весьма вероятно, его можно вычислить. Приличное состояние сколотил на недвижимости. Никогда не забывает о своих корнях, сам преуспевает и постоянно консультирует своих собратьев по крови. Ходят слухи, будто он незаметно делает больше для достижения гражданских прав, чем любая официальная организация в стране. Нынешние власти, как и предшествующие, предлагают ему самые разные посты в Кабинете министров, но он отказывается, полагая, что достигнет большего в качестве независимой силы в частном секторе, чем если его станут отождествлять с какой-либо партией. Трудоголик, каких мало, он позволяет себе один вид досуга – обладая шикарной виллой на берегу Атлантического океана на одном из Багамских островов, проводит редкие уик-энды, ловя рыбу на своей четырнадцатиметровой яхте вместе с женой, с которой состоит в браке двенадцать лет. А может, о Гидеоне Логане не все известно? Все возможно, потому что за ним угнаться нет никакой возможности.

– Милош, – спросила Маргрет Лоуэлл. – Каким образом нынешней администрации удалось сохранить в тайне угрозы в адрес Боллингера, учитывая созданное в связи с этим целое подразделение ФБР?

Вопрос прямо в яблочко…

– Думаю, это стало возможным благодаря инструкциям, полученным от миссис Ванвландерен, – ответил Милош и сразу же скользнул взглядом по лицам присутствующих. Никаких эмоций! Как говорится, ни один мускул не дрогнул ни у кого из них. Но ведь один точно предатель. Кто он?

– Я так понимаю, она – жена Эндрю Ванвландерена, – заметил Гидеон Логан. – Одного из тех, кого нынче называют спонсорами. Но давайте начнем с того, почему она получила такое назначение?

Вопрос по делу… Варак медленно переводил взгляд с одного на другого.

– Наверное, я сумею ответить, – сказал Иаков Мандель. – Перед тем как Ардис стала миссис Ванвландерен, она представляла собой лакомый кусок. В самом деле, только человек с головой может сделать прибыльными целых две компании, объявленные банкротами. Говорят, она немотивированно агрессивна, но никто не станет отрицать ее организаторские способности. Она подходит для такой работы и способна держать политических подхалимов в узде.

Иаков Мандель? Нет. Он не испытывал никаких угрызений совести, восхваляя ее.

– Я с ней как-то сталкивался, – многозначительно произнес Эрик Сандстрем. – В двух словах, она просто стерва. Я переуступал права на свой патент больнице и медицинской школе Джонса Хопкинса, что в Балтиморе, штат Мэриленд, так она хотела выступить брокером.

– А зачем был нужен брокер? – спросила Лоуэлл.

– В том-то и дело, что не нужен, – ответил Сандстрем. – Она старалась убедить меня, что за такими большими грантами необходим наблюдатель, дабы удостовериться, что деньги пойдут на то, на что выделены, а не на что-то другое.

– Видимо, у нее были основания так думать, – заметила Лоуэлл, пожав плечами, будто зная по опыту.

– Не в моем случае, – возразил Сандстрем. – Директор этого медицинского центра – мой хороший друг. Он, правда, не стал вдаваться в подробности, но, кажется, она требовала с него большие комиссионные, в итоге он вернул мне патент.

Эрик Сандстрем? Поди пойми! Обругал, расчихвостил без всякого сожаления.

– Я с ней никогда не встречался, – вмешался Самуил Уинтерс, – но она когда-то была замужем за Эмори Фразье-Пайком, дотошным лондонским банкиром. Иаков, ты помнишь Эмори?

– Конечно! Он играл в поло, а ты представил меня ему как дальнего родственника Ротшильдов, чему, к несчастью, он, кажется, поверил.

– Кто-то рассказывал мне, – продолжал Уинтерс, – что бедный Фразье-Пайк потерял большие деньги в какой-то финансовой афере, в которой она принимала участие. Офшорная компания, если память не изменяет.

– Очень дотошный банкир, – заметил Мандель. – Все они жулики. Ему стоило бы навести справки хотя бы у дальнего родственника Ротшильдов.

– Возможно, он навел справки, потому что они были вместе недолго, а старина Эмори, надо сказать, всегда отличался медлительностью, где требовалось действовать решительно и энергично. Она и сама могла оказаться мошенницей.

Самуил Уинтерс? Нет, пожалуй. Предатель дела организации «Инвер Брасс» не стал бы так разглагольствовать.

– Так или иначе, – продолжил Варак спокойным тоном, – что касается миссис Ванвландерен, все вы теперь в курсе дела.

– А я – нет! – возразила Маргрет Лоуэлл. – Могу сказать, что «в курсе дела» – слишком расплывчатая формулировка. Мой бывший муж – шлюха, если можно так сказать, и его прибрала к рукам эта самая Фразье-Пайк.

– Вальтера? – воскликнул Сандстрем в присущей ему шутливой манере.

– Мой муж так часто ездил по делам в Лондон, что я уже подумала, будто он – консультант королевской семьи. При этом он постоянно поминал, что его банкиром там является Фразье-Пайк. В один прекрасный день мне в офис позвонила прислуга и сказала, что моему Казанове звонили из Лондона от Фразье-Пайка по срочному делу, но ей никак не удается разыскать его. Она дала мне номер телефона в Лондоне, по которому надо перезвонить. Я взяла и позвонила. С кем говорила, не знаю, думаю, с секретарем. Я сказала, что Лоуэлл на проводе для разговора с Фразье-Пайком. После чего жизнерадостный женский голос сказал: «Дорогой, я буду в Нью-Йорке завтра, и мы проведем целых пять дней вместе!» Я ответила: «Как мило!» – и повесила трубку.

– Она вращается в великосветских кругах для достижения своих целей, – усмехнулся Гидеон Логан. – А Энди Ванвландерен будет одевать ее в соболя и использовать, пока ему не надоест.

«Надо срочно менять предмет разговора», – подумал Варак. Если он прав в том, что предатель за этим столом, – и он все-таки прав! – все, что будет здесь сказано, дойдет до ушей Ардис Ванвландерен. Нельзя позволять опускаться до сплетни.

– По общей реакции, – сказал он доброжелательно, – можно прийти к выводу, что не перевелись еще авантюристки, обладающие невероятными способностями. Однако это неважно. – Он обвел всех внимательным взглядом. – Ардис Ванвландерен состоит на службе у вице-президента и прекрасно справляется со своими обязанностями, но к нам это не имеет никакого отношения. Давайте поговорим о нашем кандидате. Все идет по плану. Пресса Среднего Запада страны, начиная с газет Чикаго, начнет обсуждать заслуги Кендрика в обычных и редакционных статьях. Там хорошо осведомлены о его прошлом, в распоряжении газет материалы комитета Партриджа, телешоу Фоксли и собственной пресс-конференции. После этой нашей акции о Кендрике заговорят повсюду.

– Милош, а как это все организовано? – спросил Самуил Уинтерс. – Я имею в виду публикации в прессе и авторов статей.

– Мы сформировали в Денвере на вполне законном основании специальный комитет. Брошенное семя быстро взошло. Колорадское отделение партии оказалось в особенности активным, чему способствуют деньги спонсоров, пожелавших остаться неизвестными. Государственные функционеры рассматривают шансы нашего кандидата как очень высокие, кроме того, все это привлекает внимание и к Колорадо. Здесь или пан, или пропал. Проиграть они никак не имеют права.

– Проблема легализации необходимых средств может оказаться весьма серьезной, – сказала Маргрет Лоуэлл.

– Здесь нет проблемы, миссис Лоуэлл. Деньги переводятся частями, не превышающими лимитов, установленных избирательными законами, которые, на мой взгляд, весьма странные, чтобы не сказать – таинственные.

– Милош, если мне понадобится юрист, я обращусь непременно к вам, – добавила Маргрет Лоуэлл, улыбаясь и откидываясь на спинку стула.