Множество огней медленно поднималось в небо над Джиддой. Вертолеты, похожие на рой светляков.

Выбора у Саида не было. Судя по размаху погони, ожидание не давало ему ни малейшего шанса. Свободной рукой он врубил движки и устремился туда, где несколько минут назад видел три красные вспышки. Второй рукой по-прежнему зажимал рану. Судно, которое шло подобрать его, — единственная надежда. Еще немного, и он потеряет сознание от потери крови и усталости. Но уйти незамеченным вряд ли удастся. В ближайшие несколько суток национальная гвардия задержит, обыщет и перевернет вверх дном каждое малое судно в этом районе Красного моря. Ни перед чем не остановится — лишь бы поймать его.

Катер шел на высокой скорости. Ветер свистел. Адреналин снова гулял в крови, заглушив на короткое время боль в голове.

Надеюсь, вертолеты и катера погони сосредоточатся в прибрежных водах, думал он, зажимая рану рукой. Может, решат, что он пристанет к пустынному берегу севернее Джидды и оттуда будет пробираться дальше. С другой стороны, долго в пустыне ему не продержаться. Наверняка потребуется помощь. Так что они должны бы принять в расчет, что у него есть пособники. В одиночку у него нет вообще ни единого шанса.

Может, они все же сообразили, что он попытается уйти морем?

И тут Саид снова увидел сигнал. Или почудилось? Он прищурился, постарался сосредоточиться. Он был почти уверен, что только что видел новый сигнал — три короткие красные вспышки, одна за другой, прямо по курсу. И на сей раз гораздо ближе. Он сбавил скорость. Они видят его на радаре и знают, что катер движется. И сигнализировали, чтобы он остановился.

Как только Саид перевел рукояти на нейтралку, кормовая волна подняла катер. Он взял фонарь, который лежал рядом, и торопливо послал в открытое море три коротких сигнала, надеясь, что погоня с катеров и вертолетов их не заметит. Прикрыл глаза и тихо забормотал молитву.

Что это? Звук мотора? Он широко открыл глаза, всматриваясь в кромешный мрак впереди. Медленно перевел рукояти вперед. Теперь катер делал всего несколько узлов.

Внезапно прямо впереди выросла черная стена, и он даже вскрикнул. Все произошло мгновенно. Саид всхлипнул от страха, но вывернуть руль, чтобы уйти от столкновения, не успел. Удар был так силен, что его швырнуло на руль и он мешком рухнул на палубный настил.

Что было дальше, он помнил слабо. Даже подняться сил не хватило. Резкий глухой стук — какие-то люди спрыгнули в катер. Он попытался привстать на локте, но не сумел. Попробовал перекатиться на живот, чтобы подняться на четвереньки. И внезапно почувствовал, как чьи-то руки подхватили его. Он лишь кое-как подобрал обессилевшие ноги. Без единого слова — хотя, может, они что-то и говорили, но он почти совсем оглох — его втащили вверх по трапу, спущенному с борта шхуны. Он пробовал помочь, да ноги не слушались. На палубе его внесли в какую-то дверь, а потом вниз, в каюту. Положили по лавку, зажгли свет.

Саид ничего толком не видел. Схватился за голову — липкая, густая кровь. Импровизированную повязку он потерял.

— Саид, слышишь меня?

Слова долетали издалека, будто из-за толстенной стены:

— Саид!

Кто-то тряхнул его за плечо. Невыносимо хотелось пить. Во рту пересохло. После взрыва он дышал только ртом. Нос был забит. Он поморгал и увидел контуры лица, склонившегося к нему.

Были вроде еще какие-то голоса?

Саид снова заморгал. В руке у человека, что стоял рядом, словно бы что-то блеснуло. Нож?

Тут он почувствовал укол, и настала тьма.

Открыв глаза, Саид ничего не увидел. Зато его буквально накрыл с головой невыносимый смрад. Воняло гнилью, он чуял, хотя по-прежнему дышал только пересохшим ртом. Нос до сих пор заложен.

Он почмокал, пытаясь вызвать мало-мальское слюноотделение, но тщетно.

Пол под ним дрожал и громыхал. Он на корабле. Ощупал руками пространство вокруг, превозмогая жуткую тошноту, накатившую из-за вони. Под ним была деревянная поверхность, влажная и липкая. Он провел руками по бедрам и туловищу — одежда тоже вся липкая. К горлу снова подкатила тошнота, и на этот раз он не сдержался — повернул голову, и его вырвало.

Саид с трудом отполз подальше от блевотины и даже сумел кое-как сесть. Провел рукой по лицу. Голова забинтована, влажная на ощупь повязка прикрывала рану и один глаз.

Теперь он гораздо отчетливей слышал шум машин. Вокруг все вибрировало.

Чуть поодаль виднелась вертикальная полоска света. Он стал продвигаться к ней.

Это была дверь. Он подался вперед, чтобы дотянуться до ручки, как вдруг дверь распахнулась.

Он различил силуэты нескольких человек.

Вспыхнул свет. Он бил в глаза, Саид сощурился, чтобы сфокусировать зрение.

— Паршиво, — сказал, как показалось Саиду, один из них по-арабски.

Глаза привыкли к свету, и Саид разглядел их более отчетливо. Но говорить не мог, так и сидел, открыв рот, на липком полу.

Они раздели его, обмыли из шланга. Потом отнесли на палубу, дали выпить две чашки воды и усадили в огромную пластиковую бочку, где обычно хранились сети и снасти. Затем налили туда воды с мылом и принялись по очереди тереть его жесткой мочалкой, чертыхаясь и смеясь. Все тело у него пошло красными полосами. Потом они сделали перерыв, опорожнили бочку и начали сначала: наполнили ее водой с мылом и опять принялись оттирать Саида.

Час-другой спустя, когда он уже пах как обычный рыбак, ему дали немного белого хлеба и чашку водянистой ухи и рассказали, что произошло.

Подняв Саида на борт, они немедля пробили днище катера и затопили его. Потом осмотрели Саида, вкололи ему морфин, перевязали рану на лице и спустили его в трюм, метра на два заполненный протухшей рыбой. Подвесили на веревке, пропустив ее под мышками, так что над месивом виднелась только голова. Им пришлось так поступить — это был единственный способ спрятать его.

Солдаты национальной гвардии дважды поднимались к ним на борт, осматривали судно. Во второй раз — с ищейками, которым совали под нос какие-то вещи, видимо взятые у семьи Саида.

Оба раза им удалось провести гвардейцев. Солдаты заглядывали в трюм, где находился Саид, но прыгать туда никто не захотел.

Только после второй проверки они решились вытащить его из гниющей жижи и отнести туда, где он и пришел в себя, — в ту часть трюма, куда загружали улов.

Через несколько дней они пришли в Порт-Судан. Их судно затерялось среди других рыбацких лодок, что стояли там на якоре. С наступлением темноты его переправили на берег, спрятали в кузов джипа, накрыли брезентом, и какая-то пожилая пара отвезла его к местному лекарю, который наложил на рану густую мазь из масел и семян и дал ему выкурить смесь табака и целебных трав, чтобы снять жар.

Через две недели, проведенные в хижине лекаря и его помощников, Саид встал на ноги — слабый, истощенный, но уже с нормальной температурой. Его усадили в трейлер, который доставит его в Хартум, а оттуда в лагерь «Воинства ислама», расположенный южнее, в двух часах езды.

В средствах массовой информации о покушении не было ни слова.

Саид не знал, выжил принц Ясир или нет.