Как только он открыл дверь, Шира протянула ему букет красных роз. В первое мгновение Томми, стоя в дверях своей квартиры, совершенно растерялся. Но потом сделал шаг вперед, обнял ее за плечи, расцеловал в обе щеки и провел внутрь.

Он помог Шире снять пальто, вместе с нею прошел в гостиную и поставил цветы в воду.

Она ждала, пока он поставит вазу на стеклянный столик и повернется к ней.

— Не хочешь снять сапоги?

— Нет, сперва хочу все тут у тебя посмотреть, — улыбнулась она. — Ты обещал показать.

Он вопросительно взглянул на нее.

— Подвал, прачечную — может, я тоже куплю тут квартиру.

— А-а, ну да, конечно. — Он улыбнулся и покачал головой. — Давай с этого и начнем.

Он провел ее по всему дому. Особенно ей понравились большие отсеки в подвале.

Улучив минуту, пока он отпирал второй отсек, она вытащила из сумки пакет. Держала его за бечевку, чтобы не оставить отпечатки пальцев, и осторожно положила в углу, за штабелем картонных коробок. Все это заняло лишь несколько секунд. После этого Шира поспешила за ним.

Осмотрев и прачечную, они на лифте поднялись обратно в квартиру, и Томми принялся готовить еду.

Большую часть он приготовил заранее. В холодильнике стоял поднос с закусками-тапас — каждая в небольшой плошечке. Вдобавок он достал уже нарезанный пшеничный хлеб, два бокала и бутылку австралийского красного вина.

Шира встала и помогла ему накрыть стол в гостиной.

— Может, взять тебя в горничные, — улыбнулся он, ставя тарелки так, чтобы за столом они сидели рядом, на диване.

Шира пристально смотрела на Томми, пока он разливал вино.

— Расскажи мне о вашей поездке, — сказала она.

Томми отставил бутылку, поднес бокал к носу, осторожно вдохнул аромат и попробовал вино на вкус.

— Чокнемся? — Он приподнял свой бокал.

Она пригубила вино.

— Наверняка это было ужасно.

Он успел немного рассказать ей о том, что случилось. И теперь она хотела узнать подробности.

— Попробуй скампи! — Томми кивнул на блюдо, где в красном соусе лежали четыре гигантские креветки. — Вкусные, пряные.

Она положила одну себе на тарелку, но пока не притронулась к ней.

— Я просто поражаюсь, что ты рассказываешь так спокойно.

Томми поднял плечи, взял бокал.

— Ну, вообще-то я не очень и спокоен. Это чисто внешнее впечатление. — Он улыбнулся.

— Тебе неохота об этом говорить?

— Мне без разницы… Но Микаель не хочет, чтобы мы распространялись на эту тему. Из-за саудовцев.

Шира задумчиво кивнула, не отрывая от него взгляда.

— А почему?

— Обидеться могут. Они признали, что произошло недоразумение и что мы никак не могли оказаться в полицейском участке. А если выяснится, что мы об этом болтаем на всех углах…

— Бедняги.

— Поешь, Шира. Я же специально для тебя старался.

— Кафе «Дели де Люка»? — спросила она, лукаво взглянув на него.

Томми быстро улыбнулся и тотчас снова посерьезнел.

— Мне никогда не было так… страшно. Никогда. — Он опустил глаза.

— Вас били? Я хочу сказать… вам причиняли…

Томми покачал головой.

— Нет, просто мне было до смерти страшно. Они могли сделать с нами что угодно, и ни одна собака бы не узнала. Все, абсолютно все было чужим, то есть… — Взгляд у него затуманился, он будто снова вернулся туда. — Дикая жара, влажность, резкие запахи, язык — я ни слова не понимал, призывы к молитве с мечетей в том месте, где нас держали. И эти их бедуинские одеяния, а пейзаж — прямо лунный: пустыня, песок да камни. Все желтое, — он осторожно провел пальцем по щеке Ширы, — и цвет кожи…

— Что, тоже страшный?

— Чужой, Шира, и вкупе со всем остальным — да, тоже страшный.

— Пожалуй, я тебя понимаю.

— Правда?

Она улыбнулась, взяла вилку и нож, отрезала кусок креветки и отправила в рот.

Она ела, а он смотрел на нее. Что-то изменилось. Она словно целиком погрузилась в себя. Такой он ее никогда раньше не видел.

— А с тобой случалось… что-нибудь подобное?

— Вкусно, — сказала она, отрезав еще кусочек. — Сам-то почему не ешь?

— Теперь твоя очередь. Расскажи что-нибудь о себе.

Она боролась с собой. Во всем теле сквозило напряжение. Она попробовала другие закуски, съела кусочек белого хлеба. Потом тяжело вздохнула и натянуто улыбнулась. Было совершенно очевидно, что улыбка далась ей с трудом. Шира никогда не станет хорошей актрисой, подумал Томми и сказал:

— Если не хочешь, то не говори. — Он положил себе немного тапас. — А на следующий день по возвращении из Джидды случилось кое-что еще.

— Что же?

— В офис заявились люди из Службы безопасности полиции. — Томми положил в рот кусок, прожевал и проглотил. — Они долго беседовали с Микаелем.

Шира положила нож и вилку на тарелку.

— Зачем они приходили?

— Выясняли, связаны ли мы с исламскими террористами. — Томми покачал головой и усмехнулся. — Представляешь?

Шира не ответила. Только молча смотрела на него.

Тур, Сандра и Фруде сидели в кабинете офиса Службы безопасности норвежской полиции в Нюдалене. Тур облокотился на край стола и посмотрел на Сандру:

— Совещание созвала ты.

— Да. — Сандра подровняла стопку документов на столе. — Мы с Фруде имели беседу с исполнительным директором «Глобал кэпитал» Микаелем Раммом. И как нам кажется, то, о чем он умолчал, куда интереснее того, что он рассказал. Верно, Фруде?

Фруде посмотрел на Тура. Взгляд был усталый.

— Исполнительный директор… — он быстро заглянул в открытую папку, которая лежала перед ним, — Микаель Рамм и его заместитель Томми Тенволд только что вернулись из Джидды, Саудовская Аравия. Пробыли они там недолго, всего день-другой.

Сандра кивнула в подтверждение и взглядом попросила его продолжать.

— И вот что странно: мистер bigshot Рамм всячески уходил от ответа и так и не сообщил нам, что именно они делали в Джидде.

— Мистер Бигшот? — поднял брови Тур.

— Этакий мерзавец по финансовой части, — пояснил Фруде.

Сандра подняла глаза к потолку, улыбнулась и добавила:

— Сначала он неопределенно ссылался на встречи с представителями владельца «Глобал кэпитал», но когда мы заинтересовались подробностями, с рассказом внезапно возникли серьезные проблемы. Мы настаивали, старались выяснить, не попал ли он там в переплет.

— А он точно попал, — перебил Фруде. — В итоге он так ничего толком и не рассказал, если не считать деталей перелетов. Ни адресов, ни имен, ни времени встреч в Джидде припомнить не смог, а вопросы, которые они там обсуждали, формулировал крайне путано и туманно. — Фруде покачал головой. — В общем, странновато. Но лжец из него никакой, тем более что и физическое состояние…

— Он потел и запинался, — сказала Сандра. — И все больше запутывался в собственном вранье, выглядел прямо-таки как пародия на обвиняемого, которого подвергают допросу. Забавное зрелище. Этот мистер Бигшот, молодой финансовый воротила, сдувался на глазах. Я и не предполагала, что такие, как он, могут настолько потерять самообладание. Сперва его прямо-таки распирало от собственной важности, весь такой вежливо-надменный был, но как только начали подробно расспрашивать, он… — И она покачала головой.

Тур скрестил руки на животе и задумчиво кивал.

— Парень что-то скрывает, — сказал Фруде и слегка усмехнулся. — Только вот что именно? Имеет ли это значение для нашего дела?

— Может, он банально уклоняется от уплаты налогов? — заметила Сандра.

— А они на самом деле были там… в Джидде? — спросил Тур. — Может, совсем в другом месте?

— Мы проверили, — ответила Сандра.

— Попросили Микаеля Рамма показать паспорт, — сказал Фруде. — Там есть оба штемпеля — и на въезд и на выезд.

— Вдобавок мы проверили билет на самолет. Он даже посадочный талон показал.

— И не возмущался? — спросил Тур.