— Это как посмотреть, Микаель.

Микаель молчал, покусывая нижнюю губу.

— В твой проект я на сегодняшний день «инвестировал», — Томми нарисовал воздухе кавычки, — около семидесяти тысяч крон. Сумма для меня весьма значительная. И до сих пор деньги, о которых ты мне твердил, рассказывая об этой фирме, так и не поступили. Вышло иначе: ты просил меня оплатить то одно, то другое, и я оплачивал. Счет за счетом. Глупо, конечно, но это правда. Минуло уже три недели с тех пор, как мы начали работать, а чем фактически занимались? Закупали всякую всячину и ждали дяденьку-араба, который почему-то никак не удосужится отмусолить деньжат. Пачка неоплаченных счетов все растет. Как по-твоему, Микаель, можно это назвать успешным развитием фирмы «Global Capital, Norway»? — Он буквально выплюнул название компании.

— Как же ты, черт возьми, меня разочаровал, — покачал головой Микаель. — Я думал, ты совсем другой.

— И что же ты думал? Что я денежный мешок, презирающий риск?

— Я думал, ты крутой, рисковый.

Томми запустил пальцы в волосы.

— Чушь собачья. — Он встал.

— Ну так что? Отваливаешь?

— Как я понимаю, ты не намерен выплачивать семьдесят тысяч, которые фирма мне задолжала?

— Да погоди ты! Отвечай! Ты соскакиваешь? Отвечай прямо сейчас!

Томми опустил глаза и медленно покачал головой:

— Нет. Я просто очень разочарован. По правде говоря, я не привык жить в постоянном финансовом стрессе. Нервы ни к черту. Ночами не сплю. — Он потер лицо ладонью.

— Сядь. — Микаель снова сел в кресло.

Томми схватил со стола счет «Американ экспресс» и нехотя сел.

— Черт, ты не пожалеешь, что остался, Томми.

— Даже так?

Микаель молча смерил его ледяным взглядом.

— Если б ты сказал, что выходишь из бизнеса, я бы выставил тебя за дверь. Вышвырнул, не вернув ни гроша.

Брови Томми поползли вверх, а по лицу Микаеля расплылась широкая улыбка.

— Да, вышвырнул бы. Пинком под зад.

— Что-то произошло?

Микаель кивнул:

— Так что кончай базар.

— Значит, они…

Микаель взял со стола конверт, бросил Томми, который медленно открыл его и вытащил лист бумаги. Развернул и прочитал. Глаза его расширились, легкая краска залила лицо и шею. Он быстро сверился с датой на часах и перевел взгляд на Микаеля:

— Два дня назад?

— Да, а подтверждение получил только что.

— Пять миллионов, — прошептал Томми. — Теперь можно потолковать с Петтером?

— Само собой. Договоримся о покупке пакета должников «ДЭ». И еще, — улыбнулся он. — Мне сообщили, что команда из Лиссабона прилетит завтра вечером. Послезавтра начнем работать уже вместе с ними.

— Микаель… черт… извини меня, я… — Томми вздохнул и покачал головой.

— В следующий раз доверяй мне чуть больше, Томми. И спусти свое старое бюрократическое «я» в унитаз. Все будет, как я сказал: ты был на мели кратковременно. Берем старт.

Томми зажмурился.

— Черт, я…

Микаель встал.

— Завтра начнется круглосуточная пахота. Ну а сегодня отпразднуем. — Он взял со спинки кресла пиджак, надел. — Натягивай лохмотья, старик, я заказал столик в «Лакомке». — Он просиял. — Фирма платит.

— Забудь обычные банковские переводы, — сказала Сандра и ловко увернулась от тяжелой фуры на покрытой снежной кашей дороге. — После одиннадцатого сентября они практически исчезли. Теперь в ходу неофициальные каналы, отслеживать которые гораздо сложнее.

Сандра сощурилась — новенькая «судзуки-гранд-витара» въехала с солнечного света в тускло освещенный Гранфосский туннель — и поправила наушник мобильного.

— Ты едешь сюда? — спросил шеф, Тур Скугволд.

— Буду через десять минут.

— Но не все же такие умные, — сказал Тур. — Они то и дело ошибаются.

— Пока мы ни одной ошибки не нашли. Я проследила все операции с их счетами. Как и большинство студентов, они снимали наличные через банкоматы, сотенными купюрами, а покупки делали на суммы от тридцати до пятисот крон, как правило в магазинчиках типа «Рими» и «Севен-илевен», платили карточкой.

— По-твоему, это случайное везение? Или они такие умные?

— Трудно сказать. — Сандра улыбнулась, пристраиваясь за грязным трейлером с зарубежными номерами. — В любом случае мы снова оказались там, откуда начали. Они получали наличные, возможно, от людей, входящих в общину при той маленькой мечети в Старом городе. Взяты ли эти деньги из благотворительного мусульманского фонда, отследить невозможно. Большей частью туда поступают наличные, собранные у прихожан, и документами это не подтверждается. Или они могли получать деньги через хавалу. А может, каким-то другим способом, о котором нам неизвестно.

— Ни единого компьютерного следа. Мы можем хотя бы прикинуть, с каким агентом хавалы они имели дело?

— Даже если найдем агента, мы, скорей всего, не продвинемся, — ответила Сандра. — Хавала основана на передаче наличных, паролях, улыбках и рукопожатиях. Гарантиями выплат служат родственные связи, принадлежность к определенной семье. Сумма перевода вносится местному агенту, а тот немедля звонит по телефону другому, который находится ближе всего к месту, куда должны поступить деньги. И все, перевод в принципе осуществлен. Государственные границы не имеют значения. Агент на другом конце линии производит выплату на основании пароля, который получает вместе с информацией о сумме перевода. Любые махинации жестко наказываются, вплоть до смертной казни. Страшно эффективная система.

— Сколько они могли получать?

Из-под колес трейлера на машину обрушился дождь грязи. Сандра чертыхнулась про себя, глянула в боковое зеркало, перестроилась в левый ряд и включила дворники.

— Что там у тебя?

— Да трейлер облил грязью мою новенькую машину.

— Ладно. Веди свою машину. Увидимся через несколько минут.

И Тур отключился.

Сандра вошла в кабинет, бросила сумку на стол. Потом скинула кроссовки и надела черные туфли на высоком каблуке.

Когда она подняла глаза, в дверях стоял Тур с папкой в руке:

— Как машина?

— Я только вчера вечером ее вымыла, а трейлер этот обсвинячил ее по самую крышу. Ненавижу. Я за мойку заплатила две сотни крон.

— Как выходные? — Тур присел на край стола.

— Спасибо, хорошо.

За исключением пьяного торговца, который прицепился к ней в баре на Акер-Брюгге в субботу вечером. Засранец, подумала Сандра. Откуда берутся эти приставучие мужики? И почему она вечно притягивает их как магнитом?

— А как у тебя? — спросила она.

— Я видел тебя на Акер-Брюгге в субботу, — улыбнулся он.

Она почувствовала, что краснеет.

— Ты меня видел? Почему же не подошел?

— Да ты так веселилась…

Она покраснела еще больше, схватила сумку и вытащила дневной выпуск «Афтенпостен», который прихватила с собой.

— Ты был с женой?

— Нет. — Улыбка погасла, лицо приняло уже знакомое деловитое выражение.

Он слез со стола, уселся в кресло.

— Что касается наших троих друзей…

— Да?

— Меня вызывали на ковер. Мы…

— Они недовольны ходом следствия.

Тур держал папку обеими руками, легонько похлопывая ею по колену.

— Если говорить начистоту, а сделать это придется, то надо признать, что с самого первого дня мы топчемся на месте. Все, что мы сделали, не продвинуло нас ни на миллиметр.

Он положил папку на колени, придавил ладонями.

— И через международные контакты тоже ничего?

— Ничего. Даже американцы чешут репу. Взвесили все, что сумели нарыть, и признали слишком легким. Неинтересным. Пришли к тому же выводу, что и мы сейчас.

— Что просто четыре юных искателя приключений неосторожно играли с огнем?

— Ну да, жаждали адреналина. Вместо Мега-зоны и пейнтбола играли в исламских террористов — бомбистов-смертников. Маленькая шайка ребятишек-переростков, оказавшихся далеко от родного дома, маялась от скуки.