В начале ХХ века предприятие Сытина превратилось в крупнейший печатно-издательский комбинат, поглотивший более мелкие фирмы и занявший ведущее положение на книжном рынке страны. В 1915 году на долю его издательства приходилось около 12% всей книжной продукции страны.

Государство потеряло контроль над производством и распространением массовой информации. Чтобы хоть каким-то образом оказывать влияние на информационную политику, правительство расширило свои средства массовой информации с помощью учреждения телеграфных агентств. События 1905 года породили идею выпуска прессы для народа, чтобы воспитывать его в духе верноподданичества, смирения и повиновения. А «Сельский вестник» старался вдобавок воздействовать не только на массы, но и на легальную журналистику.

Буржуазно-демократическая революция 1905—1907 годов, царский манифест 17 октября 1905 года, провозгласивший демократические свободы совести, слова, собраний, союзов, открыли широкую дорогу для легализации деятельности всех существовавших к тому времени политических партий, формирования партий правительственного лагеря, создания их печатных органов. Правящие круги всё более ограничивали свой контроль над СМИ, уступая информационное поле новым политическим силам.

Конституционно-демократическая партия (кадеты) стали издавать «Речь», «Думу», «Нашу жизнь», «Товарищ», «Народное дело», «Народный путь» и «Реформу». Партия социал-революционеров (эсеры) – «Дело народа», «Голос», «Сын Отечества», «Мысль». Трудовая группа (трудовики) издавала «Известия крестьянских депутатов», «Трудовая Россия», «Крестьянский депутат». Изданиями РСДРП(б) были «Новая жизнь», «Волна», «Вперёд» и сменившая её «Эхо». Правда, большевики выпускали ещё и нелегальные издания, всего 190 названий за 1905—1907 годы, при постоянных закрытиях газет и появлением на их месте новых.

Структура оппозиции стремительно разваливалась на целый ряд новых структур, каждая со своими интересами и целями. Наступал дивергентный этап развития общества. Большевистские газеты пропагандировали союз рабочего класса с крестьянством, призывали к дальнейшему развитию революции, вооружённому восстанию. Меньшевистская пресса была более умеренна, склонна к реформизму. Печать эсеров старалась выражать потребности различных слоёв крестьянства. Кадетские издания отвергали революционные методы решения социальных проблем и отстаивали конституционно-парламентские способы борьбы.

После разгона царём II Государственной Думы в течение 1907—1910 годов было закрыто 130 изданий социал-демократического направления. Большевики отказались от участия в либеральной печати, и перешли на нелегальный выпуск газет и журналов. Меньшевики-ликвидаторы, наоборот, призывали к легальной деятельности.

В это время, несмотря на политическую реакцию, значительно расширилась система столичной печати. Всё ощутимее становились различия между качественными и массовыми изданиями, которые, в свою очередь, делились на бульварные, информационные и для народного чтения. Основанное в Петербурге в 1907 году издательство «Копейка» выпускало многочисленные издания для простого населения – «Газету-копейку», «Журнал-копейку», юмористический «Листок-копейку», еженедельник «Всемирная панорама». Издатели охотно брались за их выпуск, потому что они приносили огромные прибыли.

Появились специализированные издания: детские, женские, спортивные, научно-популярные, по социальному страхованию, сатирические журналы и листки. Выходили отраслевые издания: сельскохозяйственные, педагогические, технические, медицинские, военные, морские. Классический «толстый» журнал уступил рынок тонким еженедельникам, как компромиссу между ежедневной газетой и толстым журналом.

С началом Первой мировой войны заботой правительства стало распространение среди населения патриотических и монархических газет. В обществе чётко обозначились три политических лагеря: монархический, буржуазный и революционный. Первые два призывали забыть о партийных разногласиях, имущественном неравенстве и отстоять Родину. Пресса этих партий получила поддержку правительства. В том же лагере оказались газеты меньшевиков. А легальная периодика эсеров и большевиков, которую они наладили в 1910—1914 годах, была запрещена в России.

В зоне боевых действий печать подчинялась правительству и командованию. Военное министерство, главнокомандующий получили право закрывать газеты, которые нарушали запреты писать о потерях в армии, на флоте, о волнениях среди населения.

После падения царизма Временное правительство издало 27 апреля 1917 года два постановления: «О печати» и «Об учреждениях по делам печати». Печать и торговля её произведениями объявлялась свободной. Главное управление по делам печати, занимавшееся цензурой, было упразднено.

Свободное распространение подрывной литературы привело к бегству солдат с фронта и падению правительства.

На всех уровнях мироздания передача и приём информации возможны при наличии трёх условий: существует средство коммуникации; имеется «симпатия» между передающей и принимающей системами; информация ценна. В человеческих сообществах эти условия реализуются так: есть средство донесения информации, есть доверие к корреспондентам, информация правдива и полезна. Несоблюдение хоть одного условия ведёт к поражению любого другого, и информация не будет передана адекватно.

Со средством коммуникации всё понятно: если владелец информации не знает языка принимающей стороны, или не имеет возможности разместить статью в газете, или сломался телефон, не получит он «симпатии», и при всей своей ценности информация пропадёт втуне. То же самое с «симпатией», или доверием. Если ваш адресат вам не доверяет, вы не донесёте до него своих утверждений при всей их полезности и при наличии самой хорошей коммуникационной линии.

Но самая большая проблема – с ценностью и правдивостью информации. Она стала особенно острой с появлением телевидения, обладающего неким «эффектом присутствия». Это та коммуникационная линия, которая позволяет внедрять ложь особенно успешно.

Для примера, если некое событие (митинг оппозиции, скажем) нужно представить в негативном свете, то в документальном телевизионном репортаже следует концентрировать внимание на кадрах, выхватывающих из большой толпы нормальных людей лица дебилов, нелепых стариков, и на лозунгах, написанных кривыми буквами. Пусть такие кадры имеются даже в пропорции 1:100, при хорошей, профессиональной их компоновке можно создать для многомиллионной аудитории впечатление о событии, по сути противоположное реальности.

В книге В.А. Лисичкина и Л.А. Шелепина «Третья мировая информационно-психологическая война» приведён пример, когда непосредственный очевидец одного из трагических событий в Москве, рассказывая о том, что он наблюдал своими глазами, услышал в ответ: «Как ты можешь так говорить, ведь я сама всё видела по телевизору».

Другой пример: после взрыва небоскребов 11 сентября 2001 года CNN показало на весь мир кадры ликования арабов. Позже некоторые газеты со ссылкой на информагентство RESUMEN Latinoamericano сообщили (но уже не так широко), что профессор Марсио Карвало из Universidad Estati de Campinas в Бразилии опознал в этих кадрах свои видеозаписи, сделанные за десять лет до того, во время войны в Персидском заливе. Теперь думай, кто врёт: CNN или эти газеты, и что на самом деле говорил упомянутый профессор. И существует ли он вообще.

Нельзя сказать, что природным системам неведома ложь. Хамелеоны, например, или другие животные и насекомые способны принимать «чуждый» вид, донося тем самым до окружающих искажённую о своём облике (и намерениях) информацию. Прикинется, скажем, кусочком безобидной плесени, а потом бац, и съест наивную муху. И люди зачастую пользуются этим приёмом – на охоте или рыбалке.

В отношениях же людей между собой проблема с ложью в том, что она, будучи воспринятой обманутыми как правда, превращается в материальную силу и приводит к реальным разрушениям. Например, оклеветанный человек может быть казнён. В более серьёзных случаях подрывается возможность выживания систем.