2 июня 1892 «Потому ль, что сердцу надо...» Потому ль, что сердцу надо Жить одним, одно любя, Потому ль, что нет отрады Не отдавшему себя; Оттого ли, что судьбою Наши сблизились пути, И с тобой, с тобой одною Мог я счастие найти,— Оттого ли, потому ли,— Но в тебе, в тебе одной Безвозвратно потонули Сердце, жизнь и разум мой. Между 9 и 15 июня 1892 «Там, где семьей столпились ивы...» Там, где семьей столпились ивы И пробивается ручей, По дну оврага торопливо, Запел последний соловей. Что это? Радость обновленья, Иль безнадежное прости?.. А вдалеке неслось движенье И гул железного пути. И небо высилось ночное С невозмутимостью святой И над любовию земною, И над темною суетой... 16 июля 1892 «Нет вопросов давно, и не нужно речей...» Нет вопросов давно, и не нужно речей, Я стремлюся к тебе, словно к морю ручей Без сомнений дум милый образ ловлю, Знаю только одно – что безумно люблю. В алом блеске зари я тебя узнаю, Вижу в свете Небес я улыбку твою, А когда без тебя суждено умереть, Буду яркой звездой над тобою гореть. 17 июня 1892 «Тесно сердце – я вижу – твое для меня...» Тесно сердце – я вижу – твое для меня, А разбить его было б мне жалко. Хоть бы искру, хоть искру живого огня, Ты холодная, злая русалка! А покинуть тебя и забыть мне невмочь: Мир тогда потеряет все краски И замолкнут навек в эту черную ночь Все безумные песни и сказки. 17 июня 1892 «Зачем слова? В безбрежности лазурной...» Зачем слова? В безбрежности лазурной Эфирных волн созвучные струи Несут к тебе желаний пламень бурный И тайный вздох немеющей любви. И, трепеща у милого порога, Забытых грез к тебе стремится рой. Недалека воздушная дорога, Один лишь миг – и я перед тобой. И в этот миг незримого свиданья Нездешний свет вновь озарит тебя, И тяжкий сон житейского сознанья Ты отряхнешь, тоскуя и любя. Начало сентября 1892 «Мы сошлись с тобой недаром...» Мы сошлись с тобой недаром, И недаром, как пожаром, Дышит страсть моя: Эти пламенные муки — Только верные поруки Силы бытия. В бездну мрака огневую Льет струю свою живую Вечная любовь. Из пылающей темницы Для тебя перо Жар-птицы Я добуду вновь. Свет из тьмы. Над черной глыбой Вознестися не могли бы Лики роз твоих, Если б в сумрачное лоно Не впивался погруженный Темный корень их. 15 сентября 1892 «Я добился свободы желанной...» Я добился свободы желанной, Что манила вдали, словно клад,— Отчего же с тоскою нежданной, Отчего я свободе не рад? Ноет сердце, и падают руки, Всё так тускло и глухо вокруг С рокового мгновенья разлуки, Мой жестокий, мой сладостный друг. 3 декабря 1892 Скромное пророчество Повернуло к лету божье око, На земле ж всё злей и злей морозы... Вы со мною холодны жестоко, Но я чую, чую запах розы. Я в пророки возведен врагами, На смех это дали мне прозванье, Но пророк правдивый я пред вами, И свершился скоро предсказанье. Я пророчу,– слушайте, дриада! Снег растает, и минует холод, И земля воскреснет, солнцу рада, И проснется лес, как прежде молод. Я пророчу, – это между нами,— Что гулять вы будете по саду И впивать и носом, и глазами Майской ночи светлую отраду. 10 декабря 1892 «Милый друг, иль ты не видишь...» Милый друг, иль ты не видишь, Что всё видимое нами — Только отблеск, только тени От незримого очами? Милый друг, иль ты не слышишь, Что житейский шум трескучий — Только отклик искаженный Торжествующих созвучий? Милый друг, иль ты не чуешь, Что одно на целом свете — Только то, что сердце к сердцу Говорит в немом привете? 1892 «Вижу очи твои изумрудные...» Вижу очи твои изумрудные, Светлый облик встает предо мной. В эти сны наяву, непробудные, Унесло меня новой волной. Ты поникла, земной паутиною Вся опутана, бедный мой друг, Но не бойся: тебя не покину я,— Он сомкнулся, магический круг. В эти сны наяву, непробудные, Унесет нас волною одной. Вижу очи твои изумрудные, Светлый облик стоит предо мной. |
