Через минуту Аннабель завела Лео в роскошный бутик модной одежды. Их приветствовал худощавый и симпатичный молодой человек, со вкусом одетый во все черное, с зализанными назад светлыми волосами и модной нынче суточной щетиной на лице.

– Вы сегодня в полном одиночестве? – спросила Аннабель, оглядываясь по сторонам и присматриваясь к остальным, явно денежным, посетителям магазина. Они все должны быть богатенькими, это она знала точно, поскольку минимальная цена на обувь была тысяча баксов за пару, предоставляющую ее счастливому обладателю реальную возможность порвать себе ахиллесово сухожилие, подвернув ногу на первой же лунке ближайшего гольф-клуба.

Тот кивнул в ответ:

– А мне это нравится. Я рад услужить клиенту.

– Не сомневаюсь, – тихонько заметила Аннабель.

Дождавшись, когда остальные покупатели покинут магазин, Аннабель повесила на входную дверь табличку «Закрыто». Лео принес к кассе женскую блузку, пока Аннабель бродила по всему пространству бутика. Лео передал продавцу свою кредитную карточку, но она выскользнула у того из руки и он нагнулся ее поднять. А когда выпрямился, обнаружил, что Аннабель стоит прямо позади него.

– Ух, какая тут у вас отличная игрушка имеется, – сказала она, разглядывая небольшой аппарат, где продавец только что просканировал карточку Лео.

– Мадам, вход за прилавок клиентам воспрещен, – нахмурился продавец.

Аннабель проигнорировала его замечание.

– Вы сами эту штуку сделали?

– Это аппарат против мошенников, – твердо ответил продавец. – Он проверяет подлинность кредитной карточки, считывает шифрованные коды. Было уже много случаев, когда нам предъявляли краденые карточки, поэтому владелец установил эту штуку и велел ею пользоваться. Я всегда стараюсь это проделать как можно незаметнее, чтобы покупатель не обижался. Ну, вы понимаете…

– Конечно, я все понимаю! – Аннабель протянула руку и вытащила аппарат. – Что эта штука делает, Тони, так это считывает имя и номер счета владельца и переносит код подтверждения на магнитный носитель, чтобы ты потом мог изготовить поддельную карточку.

– Или, что гораздо более вероятно, продать номера профессиональным мошенникам, которые это сами проделают, – добавил Лео. – Таким образом тебе и удается сохранять в чистоте собственные метросексуальные ручонки.

Тони ошарашенно посмотрел на них:

– Откуда вы знаете, как меня зовут? Вы копы?

– Ну что ты, мы гораздо лучше, – ответила Аннабель, обнимая его за тощие плечи. – Мы такие же, как ты.

Два часа спустя Аннабель и Лео шагали по набережной в Санта-Монике. День был яркий и безоблачный, свежий бриз с океана нес на берег волны теплого воздуха. Лео вытер платком лоб, снял пиджак и перебросил его через руку.

– Черт побери, я уж и забыл, как здесь здорово!

– Прекрасная погода и самые лучшие в мире лохи, – согласилась с ним Аннабель. – Поэтому мы здесь. Ибо туда, где лучшие лохи…

– …едут лучшие кидалы и каталы, – закончил за нее Лео.

Она кивнула:

– О'кей, вот он. Фредди Дрискол, король контрафакта.

Лео посмотрел вперед, щурясь на солнце, и прочитал надпись на небольшой вывеске над киоском.

– «Рай дизайнера»?

– Именно. Делай все как я сказала.

– Можно подумать, есть другой способ, кроме того, что ты предложила, – проворчал Лео.

Они приблизились к витрине киоска, где были аккуратно развешаны джинсы, сумки от именитых дизайнеров, часы и прочие аксессуары. Пожилой человек, стоявший за прилавком, вежливо их поприветствовал. Он был маленького роста, толстый, с приятным выражением лица. Из-под надвинутой на глаза соломенной шляпы клоками выбивались седые волосы.

– Ух ты, какие тут цены! – прокомментировал увиденное на витрине Лео.

Продавец расцвел гордой улыбкой:

– У меня нет роскошной крыши над головой, как в модных магазинах; только солнце, песок и океан.

Они внимательно осмотрели витрину, выбрали себе несколько вещей, и Аннабель вручила продавцу стодолларовую купюру.

Он взял у нее деньги, нацепил очки с толстыми стеклами, поднял купюру, держа ее под определенным углом, и быстро вернул ее Аннабель.

– Извините, мадам, боюсь, это подделка.

– Вы правы, так оно и есть, – спокойно ответила она. – Но я подумала, что это будет справедливо – заплатить поддельными деньгами за поддельный товар.

Мужчина и глазом не моргнул – лишь улыбнулся. Аннабель посмотрела на купюру точно таким же образом, как это только что проделал хозяин киоска, и сказала:

– Проблема в том, что даже самый лучший фальшивомонетчик не в состоянии точно скопировать голографический портрет Бенни Франклина – это очевидно, когда смотришь на банкноту под таким вот углом. Для этого нужно печатное оборудование, которое стоит пару сотен миллионов долларов. Такое имеется только в одном месте во всех Штатах, и ни один мошенник не имеет к нему доступа.

Тут в разговор вступил Лео:

– Стало быть, вы просто берете косметический карандаш и ловко рисуете портретик старика Бенни. И любой клиент, у которого хватает ума проверить эту бумажку, думает, что это голограмма, которой на самом деле и в помине нет.

– Но вы-то знаете, в чем разница, – вновь включилась Аннабель. – Потому что сами делаете фальшивку. – Она взяла в руки джинсы. – Однако же я бы все-таки посоветовала вашему поставщику не экономить и ставить штамп с названием бренда и на «молнии», как это делают настоящие производители. – Она положила джинсы на место и взяла сумочку. – И двойной шов на ремешке. Это ведь тоже явная подделка!

А Лео уже держал в руке часы с витрины.

– У настоящего «Ролекса» стрелка двигается плавно, и они не тикают.

– Я просто в шоке! – заявил продавец. – Видимо, я стал жертвой поставщика подделок! Я тут полицейского видел всего пару минут назад, вон там, дальше по причалу. Сейчас пойду и приведу его. Пожалуйста, не уходите: ему наверняка потребуются ваши показания.

Аннабель сжала его руку своими длинными тонкими пальцами.

– Не надо нам пудрить мозги всякими россказнями. Давайте лучше побеседуем.

– О чем? – устало выдохнул Фредди.

– О паре мелких дел и одном крупном, – ответил Лео, и в глазах пожилого продавца появился блеск.

Роджер Сигрейвз посмотрел через стол для заседаний на напоминающего мышь человечка с жалкой прической типа «внутренний заем», состоявшей из нескольких прядей сальных черных волос, которыми тот тщетно пытался прикрыть лысину. Человечек был тощий, узкий в плечах, с тонкими ножками, но с животиком и выдающейся задницей. Хотя ему не было еще и пятидесяти, он наверняка свалился бы замертво, пробежав лишь пару десятков ярдов. Поднять сумку с продуктами было, несомненно, пределом его физических возможностей. В таком виде он вполне мог бы выступать главным персонажем в клипах, посвященных физической деградации всего мужского населения в двадцать первом веке. Роджера это раздражало, потому что физическая подготовка и фитнес всегда играли важнейшую роль в его жизни.

Он пробегал пять миль каждый день, заканчивая пробежку еще до того, как солнце полностью поднимется над горизонтом. Он все еще мог одной рукой поднять двойной собственный вес и выжать лежа столько же. Он мог четыре минуты задерживать дыхание под водой и иногда тренировался в составе футбольной команды средней школы, расположенной возле его дома в западной части округа Фэрфакс. После сорока никто не в состоянии тягаться с семнадцатилетними, однако он пока еще от них не отставал. Жизнь научила его тому, что все эти умения отлично служат одной цели: помогают оставаться в живых.

Внимание Сигрейвза вновь обратилось к человеку, сидевшему через стол от него. Всякий раз, когда он видел это создание, он жаждал всадить ему пулю меж глаз, чтобы прервать его никчемное существование. Но ведь ни один нормальный человек не станет резать курицу, несущую золотые яйца, или, как в данном случае, истреблять мышку, таскающую в норку золото. Сигрейвз, возможно, и считал своего партнера физически недоразвитым, но этот человек был ему нужен, несмотря ни на что.