– Я много таких операций провела, Джерри, и для меня это просто работа. – Она помолчала. – Все остальные всегда просто желали знать, сколько они получат и когда. Жадные уроды все они. – Она сделала паузу, будто бы в поисках нужных слов, хотя на самом деле эту речь она репетировала долго и упорно. – Ты первый, кто захотел что-то сделать для меня лично. И я это очень ценю. Больше, чем ты можешь подумать. – Это было, вероятно, единственное правдивое заявление, которое она сделала Бэггеру.

Они посмотрели друг на друга, а потом Аннабель медленно протянула к нему руки и раскрыла объятия. Он тут же бросился в них. Она еле выдержала его напор. Его мерзкие руки немедленно нашли дорогу ей под юбку, и она позволила им там оставаться, стоически перенося его грубое лапанье. А ей так хотелось врезать ему коленом в пах. «Держись, Аннабель, осталось совсем немного. Надо продержаться до конца».

– Ох, детка! – со стоном выдохнул Бэггер ей в ухо. – Давай иди ко мне. Хоть разок, пока ты не уехала. Прямо здесь, на диване… Я просто умираю, так тебя хочу, просто умираю…

– Я это чувствую, Джерри, чувствую собственным бедром, – сказала она, умудрившись все же выскользнуть. Поправила трусики, опустила юбку. – О'кей, племенной жеребец, вижу, мне недолго удастся тебе сопротивляться. Скажи-ка, ты в Риме бывал?

– Нет, – удивленно ответил он. – А что?

– Я там каждый год снимаю виллу на время отпуска. Я тебе позвоню и скажу, как туда добраться. И через две недели мы там с тобой встретимся.

– Через две недели? А почему не сейчас?

– Мне сейчас дорога каждая минута – чтобы выполнить новый приказ, а потом, может быть, использовать этот перевод в сорок миллионов, чтобы выбить себе что-нибудь получше, чем Портленд.

– Но мое предложение вернуться сюда остается в силе. А я могу быть очень и очень настойчивым и убедительным.

Она медленно провела пальцем по его губам.

– Вот в Риме ты и докажешь мне это.

Сорок миллионов покинули казино «Помпеи» через два часа. Сообщение, которое Тони послал по электронной почте в операционный центр «Помпей», несло в себе некий специальный компонент: это был хакерский набор команд, который позволил Тони, находящемуся на безопасном расстоянии от казино, получить полный контроль над компьютерной системой заведения. Имея доступ в эту сеть, он вписал новый код в программу пересылки виртуальных денег.

Еще три сообщения ушли в «Эль-Банко дель Карибе», и когда туда поступили сорок миллионов, они были тут же автоматически переадресованы на другой иностранный банк – на счет, контролируемый Аннабель Конрой. И если для Бэггера и его людей все выглядело так, словно деньги действительно пришли в «Эль-Банко» – липовое электронное подтверждение их поступления было автоматически направлено в «Помпеи», – обратно к ним никогда не вернется ни цента. Схема, придуманная Аннабель, имела одну только цель: запустить нужные команды в компьютерную систему Бэггера. И когда это было сделано, она уже выиграла свою игру. Оставалось только до конца доиграть свою роль и дать Бэггеру возможность утопиться в собственной жадности и похоти, потому что лучший способ надуть лоха – это позволить лоху самому предложить какую-нибудь аферу.

Ровно через четыре дня, минута в минуту, Бэггер начнет нервничать, когда обнаружит, что деньги все не возвращаются и не возвращаются. Через час у него в животе возникнет нехорошее ощущение. Еще час спустя он будет готов убить первого встречного. А Аннабель и ее команда будут уже далеко, увозя с собой сорок один миллион долларов, не подлежащих никакому налоговому обложению.

Аннабель Конрой будет иметь возможность купить себе корабль и бороздить всю оставшуюся жизнь моря и океаны, оставив позади бесконечные аферы. И все же этого наказания ему мало, решила она, выходя из кабинета Бэггера и собираясь упаковывать свои вещи. В первую очередь, правда, она мечтала смыть с себя следы его прикосновений.

В душе она по-прежнему думала о том, что потеря денег явно недостаточное наказание для человека, который убил ее мать из-за десяти тысяч баксов, на которые его надул Пэдди Конрой. За такое любого наказания мало. И тем не менее сорок миллионов долларов – неплохое начало.

Роджер Сигрейвз выяснил, где живет Оливер Стоун, и послал людей в его коттедж, когда там никого не было. Они тщательно обследовали дом, не оставив никаких следов своего посещения. И самое главное – они сняли отпечатки пальцев Стоуна со стакана и с кухонного стола.

Сигрейвз прогнал отпечатки через общую базу данных ЦРУ и ничего не обнаружил. Используя известный ему код доступа, украденный у коллеги по службе, он попытался забраться в другую, еще более засекреченную, базу данных. Доступ он получил и немедленно ввел туда соответствующий запрос. Минуту спустя это привело его в субдиректорию 666, с которой он был, безусловно, хорошо знаком, хотя его запрос на поиск отпечатков пальцев Стоуна вернулся с сообщением: «Доступ закрыт». Сигрейвзу была известна субдиректория 666 потому что именно там содержалось его личное досье, или по крайней мере досье той «личности», которой он был раньше. Он частенько посмеивался над ярлыком «три шестерки», считая его слишком нахальным, но тем не менее точным.

Сигрейвз вышел из этой базы данных и задумался над полученными сведениями. Стоун явно работал когда-то на ЦРУ и, судя по его возрасту, давно. Он, по всей вероятности, был «ликвидатором», или «чистильщиком», потому что классификация 666 никогда не присваивалась тем, кто в этой конторе водил карандашом по бумаге или стучал по клавишам компьютера. Пока что Сигрейвз еще не знал, как относиться к этому открытию. Он уже успел выяснить, что библиотекарь, друг Стоуна, получил задание продать коллекцию книг де Хейвна. К сожалению, слежка его людей за Стоуном привлекла внимание последнего. А человек с индексом 666 – это очень осторожный и осмотрительный человек. Это качество является одним из самых главных при приеме на такую работу.

Может, убить его прямо сейчас? Или это приведет к еще большим осложнениям? В конце концов Сигрейвз решил отказаться от столь радикального предприятия. У него всегда будет такая возможность. «Черт побери, да я и сам могу это сделать. Один „три шестерки“ против другого. Молодой против старого. А молодые всегда выигрывают. Ну, живи пока, Оливер Стоун. Пока что».

Но все равно с ним что-то надо делать, с этим Стоуном. И на потом это откладывать никак нельзя.

Через два дня после последнего визита в дом де Хейвна Стоун и Робин ехали на мотоцикле в магазин редких книг в старый город Александрию, штат Виргиния. Название магазина было написано на латинском и переводилось как «Книга четырех предложений». Калеб имел долю в этом предприятии, которое когда-то именовалось «Книги Дага», пока ему не пришла в голову отличная мысль перейти в самую высшую категорию и перебраться в другой район, населенный весьма зажиточными людьми. Стоун приехал сюда вовсе не для того, чтобы полюбоваться еще одной коллекцией старинных книг. Здесь у него хранились некоторые материалы, которые могли ему помочь.

Владелец магазина, Даг, который теперь фигурировал под более солидным именем Даглас, предоставил Стоуну неограниченный доступ к устроенному им тайнику. Это произошло потому, что Даглас страшно боялся Оливера Стоуна, человека, которого Калеб (по подсказке Стоуна) описал ему как маньяка, склонного к убийствам, пребывающего на свободе исключительно в силу юридических недоработок.

Тайник Стоуна находился в подвальном этаже, за фальшивой стеной. Его можно было открыть, потянув за проволоку, торчавшую в соседнем шкафу с противопожарными принадлежностями. Здание было очень старое, и когда-то в этой комнатке местный священник выслушивал исповеди. Теперь же здесь хранились многие вещи из прошлого Стоуна плюс коллекция папок с вырезками из газет и журналов.

С помощью Робина он выбрал и извлек оттуда несколько таких папок и забрал их с собой. Робин высадил его у коттеджа на кладбище.