Было темно – темнота допроса. Стоун узнал ее сразу, как только пришел в себя. Он не только не видел ни единой части собственного тела, но ему даже казалось, что у него вообще нет никакого тела. Он был бос и стоял на самых кончиках пальцев ног, а руки были связаны над головой и подтянуты кверху. В помещении, где он находился, было холодно. В таких местах царил холод, потому что холод выматывает человека быстрее, чем жара. Он также понял, что не только бос, но и совершенно гол.

Из темноты раздался голос:

– Очнулся?

Стоун кивнул.

– Скажи это! – потребовал голос.

– Очнулся, – ответил Стоун. Он будет им отвечать односложно, только так и никак иначе. Он уже проходил через подобное три десятка лет назад, когда их задание провалилось и он попал в плен в стране, где ни один американец не желал бы оказаться на его месте.

– Имя?

Это было именно то, чего он больше всего опасался.

– Оливер Стоун.

Что-то твердое ударило его по затылку, на момент лишив сознания.

– Имя?

– Оливер Стоун, – медленно повторил он, ожидая, что следующий удар разнесет ему череп.

– Ладно, пока и это сойдет, Оливер. Де Хейвн?

Теперь Стоун почувствовал, как что-то вцепилось ему в ногу. Он попытался отбросить это, но тут же понял, что ноги его к чему-то привязаны. Это нечто продолжало взбираться по его правой ноге как змея. Он набрал полную грудь воздуха и попытался унять панический страх. Нет, это не может быть змея, они просто имитируют ее, наверняка. Потом эта штука начала тыкаться ему в ногу и не кусать, а давить, и это давление все возрастало. Черт, такое ощущение, что это действительно змея! Может, боа-констриктор? В полном мраке даже железные нервы Стоуна начали сдавать.

– Де Хейвн? – снова сказал голос.

Давление чуть ослабло, но по-прежнему чувствовалось – как вполне ощутимое предупреждение и угроза.

– Отчего он умер?

– Я не знаю.

Давление тут же усилилось. Теперь оно сжимало живот Стоуна. Ему стало трудно дышать. Ноги и руки болели, а его ахилловы сухожилия были готовы разорваться от столь долгого стояния на цыпочках.

– Думаю, его убили, – выдохнул Стоун.

Давление немного уменьшилось. Он быстро перевел дыхание, легкие болезненно втягивали воздух.

– Каким образом?

Стоун отчаянно пытался придумать, что ответить. Он не имел представления, кто эти люди, и не хотел говорить им слишком много. Он ничего не ответил, и давление прекратилось. Пораженный, он немного расслабился. И совершенно напрасно.

Он упал на пол – то, что держало его за руки, внезапно отпустило его. Он почувствовал, как его хватают сильные руки в перчатках. Когда он инстинктивно выбросил вперед руку, она попала во что-то твердое. Это было стекло и металл – достаточно высоко, там, где должно было находится лицо его мучителя. У них есть приборы ночного видения.

Стоуна подняли и куда-то понесли. Секунду спустя его швырнули вниз, на какую-то твердую поверхность, напоминающую длинную доску, и привязали к ней. Потом снова подняли, теперь вверх ногами, и затянули лицо целлофаном. Струя воды мощно ударила в лицо, вжимая целлофан в глазницы, нос и рот. Он задыхался. Ему устроили «водный помост», очень эффективный вид пытки. Страшно осознавать, что тебя топят – особенно если висишь вниз головой в полном мраке, привязанным к доске.

Струя вдруг перестала в него бить, и целлофан с лица сорвали. Но лишь только он успел выдохнуть, его голову сунули в холодную воду. Стоун снова задохнулся и напрягся, стараясь высвободиться. Сердце билось так быстро, что казалось, он вот-вот умрет от сердечного приступа, еще не успев захлебнуться.

Потом его голову выдернули из воды. Его вырвало, и рвота забрызгала ему все лицо.

– Каким образом? – спокойно повторил голос.

«Ну да, конечно, парень, что задает вопросы, всегда спокоен, – подумал Стоун моргая, чтобы очистить глаза от рвотных масс. – Сидит себе небось в уютной теплой комнате с чашкой кофе, пока из меня тут все дерьмо выбивают».

– Задохнулся, – выплюнул он. – Точно так же, как я по твоей милости, скотина!

За это Стоун заработал еще одно погружение головой в воду. Но сделал он это намеренно, чтобы смыть с лица остатки рвоты. Он успел перевести дыхание, прежде чем его сунули в воду, и вынырнул во вполне приличном виде.

– Каким образом? – снова спросил голос.

– Не от «Халона», от чего-то еще.

– От чего?

– Пока не знаю.

Тут Стоун почувствовал, что его нагибают, чтобы снова опустить лицом в воду. И закричал отчаянно:

– Но я могу узнать!

Голос ответил не сразу. Стоун воспринял это как хороший знак. Допрашивающие обычно не лезут за словом в карман.

– Мы просмотрели твои папки, – сказал голос. – Ты читал материалы по Брэдли. Зачем?

– Мне кажется, что это слишком очевидное совпадение. Его смерть, а затем смерть де Хейвна.

– Между ними ничего общего.

– Ты так думаешь?

Стоуну удалось глубоко вдохнуть, но на сей раз его держали под водой так долго, что он почти захлебнулся. Когда же вытащили, его мозг чуть не лопался от недостатка кислорода, руки и ноги тряслись, все тело совершенно онемело и отказывалось повиноваться.

– И что между ними, по-твоему, общего? – требовательно спросил голос.

– Еще раз меня макнешь, и я захлебнусь, так что, если ты именно этого добиваешься, почему бы тебе сразу со мной не покончить? – слабым голосом произнес Стоун и напрягся, ожидая очередного погружения. Но его не последовало.

– Что между ними, по-твоему, общего? – повторил голос.

Стоун чуть перевел дыхание, он сейчас только на это и был способен, и подумал, отвечать или нет. Если это окажется не то, что они хотят услышать, он умрет. Но он уже и так почти умер.

Он собрал все силы и сказал:

– Корнелиус Бин.

Мысленно приготовился к самому худшему, но голос произнес:

– Почему Бин?

– Брэдли выступал против коррупции. А Бин выиграл два крупных контракта при прежнем режиме. Может, Брэдли что-то обнаружил, а Бин не желал, чтобы об этом узнали все. Вот он и убил его, сжег его дом, а вину за это повесил на фиктивную террористическую группу.

Воцарилось длительное молчание. Стоун слышал лишь отчаянные толчки своего измученного сердца. Это пугало, но по крайней мере он был еще жив.

– Де Хейвн?

– Он сосед Бина.

– И в этом все дело? – спросил голос, явно разочарованный.

Стоун почувствовал, что его снова наклоняют.

– Да нет, это еще не все! У него там был телескоп, мы его обнаружили у де Хейвна на чердаке, и он был наведен на дом Бина. Де Хейвн мог увидеть что-то, что ему видеть не следовало. И тоже был убит, но не так, как Брэдли.

– Почему?

– Когда стреляют в спикера палаты, это не вызывает особого удивления. А де Хейвн – библиотекарь, Бин – его сосед. Это должно было выглядеть как несчастный случай подальше от их домов. В противном случае кто-нибудь начал бы тыкать пальцем в Бина.

Стоун ждал в полной тишине, гадая, правильный он дал ответ или нет.

Он весь изогнулся, когда почувствовал болезненный укол в руку. Секунду спустя глаза его закрылись, Оливер Стоун испустил длинный выдох и неподвижно вытянулся.

Роджер Сигрейвз наблюдал за тем, как выносили Стоуна. А для старика он еще очень даже неплох. Сигрейвз представил себе, что тридцать лет назад Стоун был ничуть не хуже его самого. Теперь он по крайней мере знал, что Стоун чуть ли не во всех смертных грехах подозревает Корнелиуса Бина. И по этой причине Оливер Стоун получит возможность еще немного пожить.