С тех пор как Бинго целовал ее под омелой, многое изменилось. Их связывала чистая, спокойная дружба, которая нередко сменяет кипение страстей. Он был ей как старший брат; и, по-братски убедив, что шампанское вредно для здоровья, перешел прямо к делу.

— Встретил сегодня твоего повелителя, — сообщил он. — Выпьем за него.

Бинго не мог бы заказать устриц, но если бы мог, подумал бы, что Валерии попалась плохая.

— Повелителя? — с чувством сказала она. — Выпьем? Ну, знаешь! Если это чучело наступит на банановую шкурку, буду очень рада.

— А что случилось? — спросил Бинго. — То-то он не в себе. Валерия легко скрипнула зубами.

— Что случилось? А вот что. Сидим в гостиной, болтаем, и я прошу: «Ты не ляжешь на пол? Сирил хочет вылизать кому-нибудь нос». — «Нет, — говорит, — не лягу». То есть как? А так. Не лягу, и все. Конечно, я вернула ему кольцо и письма.

— Ай-я-я-яй! — заметил Бинго.

— Что ты хочешь сказать?

— То.

— Разве я не права? Ты пойми, в этическом смысле… Бинго вошел в роль старшего брата.

— Надо, — сказал он, — взглянуть и с другой точки зрения. Хорес — тонкая душа. Мало того, он горд. Может ли тонкий и гордый человек пресмыкаться перед спаниелями? Нет, не может.

Если бы Валерия была не так красива, мы бы решили, что она хрюкнула.

— Да? — спросила она. — Что я, по-твоему, дура? Он просто придрался к слову, воспользовался случаем. Все ясно, он любит другую, только ждал предлога. И пожалуйста, не скалься, как пучеглазая гиена.

Бинго объяснил, что его позабавило занятное совпадение: Хорес обвиняет в том же самом ее. Валерия удивилась.

— Он с ума сошел! Да я никогда никого не полюблю! Я — человек верный, отдала сердце — и все. Это он мотылек, прости, Господи. Или Казанова.

— Мотылек?

— Да.

— Тогда объясни, почему он похож на труп из Эдгара По?

— Похож?

— Еще как! Или на прокаженного. Или, если хочешь, на чахоточного в последней стадии.

Бинго приостановился и проверил эффект. Губы у Валерии дрожали. Курица упала с вилки.

— Ой, идиот! — сказала она. — Ой, бедный! Бинго понял, что самое время ковать железо.

— Значит, простишь его?

— Конечно.

— Помиришься?

— Да!

— Очень хорошо. Тогда пойду, позвоню. Он вскочил, но она его остановила.

— Не надо.

— То есть как — не надо?

— Так. Пусть помучается.

— Да завтра турнир!

— Какой еще турнир?

— Ежегодный. Дротики. Хорес промажет.

— Ну и что?

Бинго набрал воздуха, чтобы ей все объяснить, но тут от дверей донесся громкий, властный голос:

— Глупости, молодой человек! Вон мистер Ричард. Он остыл, я ему шарфик привезла.

В дверях стояла няня, держа мохнатый шарф и неприязненно глядя на лакея.

Может быть, вы видели пьесу про Макбета? Этот Макбет убил такого Банко, а потом позвал гостей. Смотрит — а Банко тут как тут, при всем параде, только в крови. Положеньице, а?

Так вот, далеко Макбету до Бинго! Тому показалось, что он зачем-то присел на электрический стул, а кто-то, шутки ради, возьми и включи ток. Как она выследила его? Чутьем, не иначе.

Прямо за ним была дверь, откуда появлялись лакеи. Сунув Валерии два фунта, он нырнул в нее, словно лебедь, а там, еще за полкроны, узнал у любезного туземца, где выход на улицу.

Через пять минут он был в такси, через сорок — лез по трубе, еще через десять, в пижаме, безуспешно звонил Хоре-су. Звонил он долго, не дозвонился и лег.

Спал он плохо, его терзали страхи. Посудите сами — если он не перехватит Хореса, вся работа насмарку! Хорошо, дня через два Хорес будет хлопать всех по спине и утешать на радостях, но ему-то что? О, если бы он успел убедить Валерию! О, если бы эта чертова няня задержалась на четверть часа! Бинго был истинный рыцарь, в жизни не обидел бы женщину, но будь у него нож и кипящее масло, он бы знал, что делать с няней.

А так — главное, не проспать, позвонить с утра. С этой мыслью он заснул.

Человек, знающий жизнь, как ты, мой читатель, не удивится, что он проспал. Повторилась та же история — звонишь, звонишь, звонишь, и все впустую. В клубе ответили, но сказали, что Хореса еще нет. Оставалось пойти туда.

Когда он, в полном унынии, подходил к курилке, оттуда вышли Чайник и Кошкин корм. Почему-то у него затеплилась надежда. Он схватил Чайника за рукав.

— Ну, как там?

— А, Бинго! — сказал Чайник. — Тебя-то мне и надо. Мы написали для твоего «Малыша» статью «Забытые коктейли».

Бинго рассеянно взял листки. Мнение таких экспертов очень ценно, но сейчас его мысли были далеки от служебных дел.

— Кто победил? — хрипло спросил он.

— Хорес, конечно, — отвечал Кошкин корм. — Какая игра! Беги, еще застанешь.

Бинго игры не застал. Хорес принимал поздравления, все теснились вокруг него, кроме Пуффи, который сидел в углу, очень бледный. Вообще-то не видно сквозь прыщи, но — бледный.

Увидев Бинго, Хорес направился к нему.

— Привет! — сказал он. — Я тебя ждал. Помнишь, я вчера мучился? Так вот, все в порядке. Помирились. У Марио.

— Ты там был?!

— Благодаря тебе. Вчера я хотел сказать еще два слова, а мне говорят, ты в будке. Подхожу — ты сговариваешься с Валерией!

— Я просто…

— Постой! Я закачался. Ладно, «любит другого», но не тебя же! Не моего лучшего друга, с которым мы делили последний леденец!

— Да я…

— Хорошо, подумал я, дам им полчасика — и нагряну. Так я и сделал. Смотрю — тебя нет, одна Валерия.

— Ты послушай, — не унялся Бинго. — Я же…

— Знаю. Все знаю. Не пойму, как ты ее пронял, но — пронял, свадьба — 23-го. Ладно, бегу. Я ей обещал сразу после турнира зайти к этому коккеру. Пусть лижет, черт с ним, мне не жалко! В конце концов надо творить добро. Пока! Домой не подбросить?

— Спасибо, — ответил Бинго. — Я немного задержусь. Домой он прибыл вовремя. Только он положил запонки на место, вошла Рози.

— Ты не в редакции? — спросила она.

— Вырвался, тебя повидать. Как мама?

— Ничего, — рассеянно отвечала жена. — Дорогой, я очень беспокоюсь!

— А что такое?

— Няня.

— Няня?

— Ты не помнишь за ней странностей?

— Странностей?

— Да. Где ты был вечером?

— Нигде. Лег пораньше.

— И не выходил?

— Куда?

— Ах, что я! Ну, конечно. А няня говорит, ты лез по трубе.

— По трубе?

— Да. И сел в такси.

Бинго серьезно присвистнул.

— Галлюцинации? Нехорошо. Нет, нехорошо.

— И сказал шоферу: «К Марио».

— Еще и слуховые? Ай-я-яй…

— Она поехала за тобой, повезла шарф. Долго ждала кэб, ее не пускали… В общем, она укусила официанта.

— Укусила? Так, так.

— Он ей не понравился. Вызвали полицию, увели ее в участок, она позвонила к маме. Я приехала, заплатила штраф. Возвращаться не стала, какие уж возвращения! Приехали мы, я смотрю, ты сладко спишь.

— Естественно.

Рози закусила нижнюю губу.

— Какая жалость…

— Старушка, — сказал Бинго, — может, ты и гений, но слова не нашла. При чем тут «жалость»? Это ужас. Да, и еще: помнишь тарарам с запонками? Я посмотрел — лежат.

— Лежат?

— Да. Дело твое, но я бы не доверял ребенка полоумной особе, которая алмаза не разглядит. Выгони ее. Сунь ей денег, подари книжку, пусть живет на покое.

— Кажется, ты прав…

— А то! Гони, пока она не приняла Алджи за розового бегемота. Еще застрелит. Ну, вот.