Мне казалось, Коринна ни о чем не подозревает. Спустя некоторое время она возобновила разговор о том, чтобы они с Брюсом и детьми вернулись в свое поместье. Она настоятельно приглашала меня погостить у них. Я не знала, стоит ли мне принимать приглашение. Откровенно говоря, мне не хотелось надолго расставаться с Санчо.

Однажды Санчо спросил меня, не уезжал ли отец осматривать свои плантации. Я смутилась. Ведь я обещала Санчо уведомить его о поездке отца. И совсем забыла сказать ему, что отец действительно уезжал дня на два.

– Прости, Санчо, я совсем забыла. Но все же, почему это так интересует тебя?

– Признаюсь тебе честно: мне кажется, твоему отцу угрожает опасность.

– Опасность? Не сказать ли Карлтону и донье Инес?

– Нет, я настоятельно прошу тебя не говорить никому. Я сам надеюсь спасти его.

– Но пойми, я тревожусь…

– Я разделяю твою тревогу. Но иного выхода нет. Ты должна довериться мне.

– Я верю тебе.

Несколько раз я тайком приезжала в дом дона Санчо. Но мы не только занимались любовью. Я ознакомилась с богатой библиотекой Санчо и увлеклась чтением. Часто я теперь целые дни проводила за книгами в своей спальне или во внутреннем дворе отцовского дома, у мраморного фонтана. Вскоре я заметила, что Санчо и мой старший сын Брюс стали с интересом беседовать со мной. Несколько раз я ловила на себе удивленный взгляд лорда Карлтона, когда за общей трапезой мне случалось высказывать какую-нибудь интересную мысль. Отец также смотрел на меня с интересом. У него уже сложилось свое представление обо мне, как о много пережившей женщине; но вот теперь он открыл во мне еще и женщину образованную, начитанную. Все это было мне приятно.

Однажды после ужина, когда Коринна вновь завела разговор об отъезде и начала усиленно приглашать меня, Карлтон внезапно предложил, обращаясь к ней:

– А почему бы нам не пригласить в гости и дона Санчо?

– Вот как! А ты не будешь ревновать? – игриво спросила Коринна.

– Полагаю, ты не дашь мне повода? – улыбнулся Брюс. – Кроме того, я думаю, Эмбер будет довольна, если мы пригласим дона Санчо, она так привыкла вести с ним ученые беседы.

Никто не считал, что дон Санчо ухаживает за мной, слишком велика была разница в нашем общественном положении: я – герцогиня, он – обычный небогатый дворянин. Поэтому слова Брюса все приняли в их прямом смысле. А я подумала, что вот уже Брюс Карлтон начал лгать. Нет, наши новые отношения вряд ли приведут к чему-то доброму для него. Не прекратить ли их совсем? Но этого я боялась. Я чувствовала, что новый Брюс способен на многое: на ложь, на коварство и даже на убийство.

Когда Санчо Пико ужинал у нас, Брюс предложил ему отправиться в гости на плантацию. Коринна весело поддержала это предложение.

Санчо неожиданно согласился.

Вечером я напомнила ему о его намерении защитить моего отца от неведомой мне опасности.

– Да, я должен бы остаться. Но это вовсе не то дело, которое не терпит отлагательства. И мне хочется поехать с тобой. Как-то раз я уже бывал на плантациях, это любопытно, а, впрочем, сама увидишь.

Мы начали собираться в дорогу. Сьюзен и Чарльза я оставляла в доме отца под присмотром верной Нэн Бриттен и Большого Джона. Маленький Брюс ехал вместе с детьми Коринны.

В порту мы погрузились на корабль Брюса Карлтона. Я взяла с собой Сесилью. Санчо был почти без багажа. В его сундучке было немного одежды и несколько любимых книг.

Сначала мы плыли морем, затем вошли в устье широкой полноводной реки. По берегам ее раскинулись плантации и усадьбы. Среди зеленых кустарников хлопка и табака мелькали соломенные шляпы и черные руки негров. На пристанях мы видели фигуры плантаторов на породистых лошадях, всадников сопровождали отличные гончие. Я спросила, на кого охотятся в этих местах. Брюс ответил, что здесь водятся дикие кабаны и даже тигры, а также множество птиц.

Корабль встал на якорь на пристани, которая была началом владений Карлтонов. Уже здесь ощущались добротность и хозяйственность владельцев. Нас встретил управляющий-англичанин.

Мы пересели в удобные кареты и отправились в усадьбу. Ехали мы по мощеной широкой дороге, сделанной также по распоряжению лорда Карлтона. Да, он умел хозяйничать.

Особняк Карлтонов представлял собой, в отличие от городского дома нашего отца, постройку в английском стиле. Этот замок, казалось, был чудом перенесен в эту экзотическую атмосферу, в это буйство зелени, откуда-то из английской провинции. Вокруг дома располагались просторный парк и сады.

Внутри, как я и предполагала, все дышало чисто английской роскошью, добротной, полной достоинства.

Обстановка здесь не навевала негу, как в доме нашего отца, но предназначалась для отдыха хозяев-тружеников.

Мои комнаты находились в одном крыле, комнаты дона Санчо – в другом, там же, где покои Карлтонов. Но нас, меня и Санчо, это особенно не смутило. Для него не составляло труда пробраться ко мне ночью.

Мы бродили по окрестностям, Санчо объяснял мне свойства и названия растений и птиц. Много времени проводила я и с сыном. Коринну и Брюса я видела обычно только за столом. Коринна занималась детьми и домом. Карлтон все дни проводил на плантациях.

Я чувствовала себя вовсе не плохо. Множество новых впечатлений молодило меня. Ночи, проводимые с любовником, делали тело гибким и сильным. Я улучила момент и сказала Брюсу Карлтону, что здесь, в доме Коринны, я не могу сближаться с ним, не хочу обманывать ее.

– Вы могли бы и не предупреждать меня, – бросил сквозь зубы Брюс. – Это само собой разумеется.

Но мне показалось, что он именно на такую близость рассчитывал. Я не хотела раздражать и злить его.

– Может быть, мне лучше уехать? – предложила я.

– Этим ты обидишь Коринну. Но после… Да, лучше уезжай!

– Я не хочу зла ни тебе, ни Коринне, – сказала я, – но и сама хочу исполнять свои желания. Я еще не решила, что для меня лучше: обосноваться в городе, купить плантацию или отправиться в путешествие, посетить Францию, Испанию, Италию…

– А о возвращении в Англию ты не помышляешь?

– Нет, пока я об этом не думаю.

Я и вправду не знала, стоит ли мне покупать плантацию. Я была достаточно богата, мои английские владения приносили мне значительные доходы. Из Лондона я регулярно получала деньги. На честность Джона Элмсбери я всегда могла положиться.

Один случай отвратил меня от самой идеи покупки плантации.

Однажды утром, едва проснувшись, я услышала страшный шум, долетавший издалека. Санчо недавно ушел; я дремала, разнеженная любовью. Шум встревожил меня.

Я поспешно оделась и вышла в столовую. Несмотря на ранний час, я застала там Коринну. Она выглядела печальной и озабоченной.

Окна в столовой были приоткрыты, и шум слышался еще отчетливее.

– Что случилось, Коринна? – я взволнованно обняла сестру за плечи.

Видя ее такой печальной и озабоченной, я и сама встревожилась. Я уже успела по-настоящему привязаться к своей сестре. Она казалась мне хрупким, милым существом; при этом я отдавала должное ее такту и вкусу.

Я прислушалась. До меня донеслись грубые мужские голоса, отчаянный лай собак, топот копыт, ржание коней. Что же это все значило? Неужели на поместье совершено нападение? Мне вспомнился рассказ отца о его пленничестве.

– Что случилось? – еще более встревоженно повторила я.

– Ах, Эмбер, – Коринна скрестила руки на груди. – Если бы ты знала! Конечно, здесь, на плантациях мы сами себе хозяева. Но сколько хлопот, сколько тревог! Особенно для Брюса! Да и мне нелегко.

– Но что же? Что же?

– Я все тебе объясню. Сначала выпьем кофе, позавтракаем.

Это предложение несколько успокоило меня. За столом нас было только двое.

– Коринна, а где же Брюс и дон Санчо? (Я знала, что дети завтракают у себя в комнатах.)

При имени дона Санчо Коринна досадливо повела плечами.