– Натали, дорогая, прости, я же не думал… – начал он оправдываться.

Она повернулась к нему и принялась молотить его по мокрой груди своими кулачками.

– Оставь меня в покое, убирайся! – кричала она.

– Но, дорогая, это же только практика фехтования, – извиняющимся тоном защищался он.

– Во время шторма? – не унималась она. – Ты, наверное, потерял свою проклятую голову…

– Но я не хотел… – бормотал он.

– Это не важно! – стояла она на своем. – Только ненормальный станет рисковать своей головой ради укрепления здоровья.

– Уверяю тебя, моя шея никогда не подвергалась риску, – улыбался он ей изо всех сил.

– Не подвергалась, говоришь? – сквозь слезы произнесла она. – Это тебе так казалось. А на самом деле… Дождь лил, палуба ходуном ходила, буря выла, а вы, двое ненормальных, с саблями падали друг на друга! Ты – большой избалованный ребенок. Тебе постоянно нужны развлечения. Или кто-то развлекать должен тебя, или ты сам себя начинаешь развлекать…

Райдер молча схватил ее за руки и прижал к себе, к своему мокрому, горячему телу. Она подняла на него глаза, в которых еще стояла обида, но уже отчетливо было видно снисхождение. Он смотрел на нее пылающим взором.

– Тогда развлеки меня, милая, – произнес он хриплым шепотом. – Развесели меня. Ты так хорошо умеешь это делать.

Она подумала о том, что после этих его слов ей нужно бы придти в ярость, броситься на него в гневе, чтобы придушить, но это было бы выше ее сил. Когда он так прижимал ее к себе, она могла думать только о том, что он весь мокрый, и она вся мокрая, и еще о том томлении, которое не давало ей покоя все последние дни. Сейчас, как тогда, на вершине дюны, в ее сердце будто бы упала некая преграда, и бурный поток искренних чувств вырвался на волю. Но тогда она сумела каким-то образом сдержать его стремительный разлив, теперь она не хотела этого делать и не могла уже. Тихо застонав в сладкой истоме, Натали поднялась на цыпочки и поцеловала его. Это был счастливый, страстный поцелуй. Райдер отозвался глухим стоном желания и прижал ее к себе еще сильнее.

– Ты знаешь, что мы не сможем больше избегать этого? – спросил он тихим хриплым голосом, скользя губами по ее щеке. – Да, мы не можем, потому что ты предназначена для меня, любимая.

– Предназначенная для сердечной муки и гибели в руках повесы? – спросила она с легким смехом, продолжая прижиматься губами к его обнаженной груди. – Ты это хочешь сказать?

– Почему же для муки, дорогая? – ответил он с улыбкой, обхватывая ладонью ее грудь. – Для сердечной радости. Я буду нежен с тобой. Ты можешь поверить мне.

– Верить тебе – то же самое, что верить Бонапарту, находящемуся на острове, что он не сбежит оттуда, – грустно ответила она.

Тихо засмеявшись, Райдер поднял Натали и на руках понес к койке. Когда он ее, уже лежавшую, пылко поцеловал, она вся затрепетала и запустила пальцы в его длинные влажные волосы. Он стал целовать ее еще более пылко, и тогда она заплакала.

– Ты знаешь, в этот раз я не собираюсь останавливаться, – задыхающимся голосом предупредил он.

Натали молчала и тихо плакала.

Райдер приподнялся и стал решительно расстегивать пуговицы на лифе ее платья. Обессилевшая от волнений и борьбы со своими желаниями, она молча смотрела сквозь полуприкрытые глаза на него снизу вверх. Заметив в его глазах какое-то новое, незнакомое ей выражение, она испугалась и чуть было не попросила его остановиться. Но тут он снова поцеловал ее, в этот раз так страстно и нежно, что она забыла обо всем. Он поднял ее юбки. А потом было поздно…

Натали дрожала от страсти и от страха под тяжестью тела Райдера. Где-то в потаенных уголках сознания вяло пульсировала мысль, что она вела себя безрассудно, но сейчас об этом не хотелось думать. Слишком хорошо было чувствовать, как сильные руки Райдера обнимают ее, и как захлестывает желание принадлежать ему. Впервые в жизни Натали – чопорная леди отступила перед страстной женщиной, так неожиданно и сильно поднявшейся из неведомых глубин ее натуры. Натали оказалась бессильна перед напором томления, которое прорывалось наружу каждый раз, когда магические губы Райдера околдовывали ее, а его мощное мускулистое тело наполняло ее жаром страсти.

У Райдера от непрерывного желания и возбуждения слегка кружилась голова. Он торжествовал, вновь и вновь доказывая, что она всецело принадлежит ему. В какой-то момент у него мелькнула мысль о том, что он, может быть, поступает недостойно. Но он оказался слишком захвачен своей торжествующей любовью и усилиями пробудить Натали к страсти, чтобы обратить серьезное внимание на подобную мысль. Он так отчаянно хотел Натали, так долго ее ждал. Все это время она была огнем, день и ночь горевшем в его сердце, разуме и крови. Еще совсем недавно ему приходилось довольствоваться лишь предвкушением того восторга, который они будут переживать вместе. И вот они, эти счастливейшие мгновенья восторга, наступили! Теперь это была бесконечная череда потрясений.

Он коснулся губами нежной кожи ее лица. Натали издала тихий то ли стон, то ли вскрик. Райдер завладел ее ртом и стал втягивать ее язык, упиваясь ее горячим дыханием. Воркующий стон девушки вызвал в нем новый прилив неистового желания, ее сладостность сделала его ненасытным. Сейчас с каждым мгновеньем страсть разгоралась в нем все больше и больше. Вытаскивая шпильки из ее прически и погружая руку в ее бархатистые густые волосы, он продолжал ласкать ее язык своим языком. Это околдовывало ее, и она начала всхлипывать от нахлынувшего наслаждения. А требовательные губы Райдера не давали Натали ни мгновенья покоя, покрывая ее новыми и новыми все более пламенными поцелуями. Исходивший от Натали упоительный аромат будоражил его чувства и умножал его силы.

Вот его губы скользнули вниз по шее, спустились до самого платья, которое теперь мешало ему. Он расстегнул до конца платье, спустил вниз сорочку и обнажил ее грудь. Это была очаровательная грудь. Райдер наслаждался одним видом того, как она поднималась и опускалась соответственно ритму ее взволнованного дыхания. Он прижался головой к ложбинке между грудями и стал вслушиваться в стук ее сердца. Оно стучало часто и сильно, и его удары передавались сердцу Райдера, распространялись по всему его телу, и Райдер почувствовал, как в нем появилось и возрастает желание того, чтобы у них было одно общее сердце, одно единое тело.

Он взял в руку одну из ее упругих круглых чаш и посмотрел в глаза Натали. Он увидел томные, наполненные страстью, прекрасные карие глаза. Он подумал о том, как они потемнеют, засверкают, расширятся под воздействием бурных переживаний, когда он проникнет в нее. И Райдер ощутил необычайно сильное вожделение.

– Ты такая красивая, – прошептал он, продолжая ласкать ее.

– И ты тоже, – ответила она шепотом, отзываясь на его ласку.

Он медленно склонился над ней и коснулся губами ее груди. Сначала он поцеловал ее близ розового бутончика, затем коснулся губами самого соска и стал нежно теребить его. Натали показалось, что она потеряла сознание, до того глубоко погрузилась она в нахлынувшую на нее волну наслаждения. В этот раз переживаемое ею наслаждение не было таким, как прежде, оно чем-то неуловимо отличалось. Оно доставляло ей особенно острое, прямо-таки потрясающее удовольствие. Натали выкрикнула имя Райдера, ее руки скользнули под его рубашку и стали порывисто и страстно гладить его мощные плечи, спину.

Столь сильный отклик Натали еще более разжег желание самого Райдера, и он, лаская ее, медленно втянул губами ее уже припухший сосок. Она издала продолжительный стон наслаждения и, теряя над собой контроль, страстно вцепилась пальцами в его плечи.

Райдер снова посмотрел на ее прелестное лицо, на пылающие от страсти и девического изумления щеки. Боже милостивый, как она была хороша, как непередаваемо мила! Но ее лицо еще более озарится переживаниями счастья, когда он поведет ее к вершинам блаженства, где она еще никогда не была.