В последний период своего царствования Король окружил себя множеством личных советников, из которых Леонардо Пегас был главным специалистом в неких волеизъявлениях, которые в те времена все считали магией. Положение Леонардо давало ему право на определенные привилегии. Он жил за стенами города, в престижном месте на ухоженных склонах Западной окраины, ему платили щедрое жалованье, его работа была приятной и лишь изредка обременительной. Кроме того, Леонардо обладал правом нанять помощника.

Большинство его коллег уже обзавелись одним или несколькими помощниками. Каждый год множество энергичных юношей и девушек заканчивали различные академии города, а еще больше честолюбивой молодежи стекалось в столицу со всех уголков королевства. Все они надеялись найти должность, где могли бы научиться основам того или иного ремесла, дающего возможность начать успешную карьеру. Разумеется, предполагалось, что сначала юнцы будут выполнять всю низкооплачиваемую рутину, которой было полным-полно в каждом департаменте, но считалось, что это справедливая цена за блага, уготованные им в будущем.

Естественно, должность помощника при советниках Короля была одной из самых желанных для начинающих, что позволяло советникам быть очень привередливыми в выборе подручных. Между ними существовало негласное соревнование — кому именно удастся заполучить самого талантливого и привлекательного ассистента. Однако Леонардо, последний из своего цеха, долгое время сопротивлялся этой привилегии. Из своего краткого опыта он вынес убеждение, что не хочет руководить людьми, так как был твердо уверен, что быстрее сделать что-либо самому, чем объяснять. А еще, наблюдая за своими сослуживцами, волшебник заметил, что присутствие помощника, особенно молодого и привлекательного, таит в себе немалую опасность.

В те дни огромные привилегии, которыми обладали чиновники, уравновешивались суровыми ограничениями. Советникам Короля было запрещено сочетаться браком, а также вступать в любую форму любовной связи. В советники принимались только не состоящие в браке мужчины и женщины с безупречной репутацией. Каждого новоиспеченного советника заставляли принять торжественную присягу, где среди прочего говорилось, что он или она клянутся остаться непорочными, пока будут исполнять свои обязанности. Разумеется, в действительности советники Короля испытывали те же потребности, что и любые другие мужчины и женщины, и, хотя о подобных вещах редко говорили вслух, нередко отношения с помощниками заходили гораздо дальше, чем того требовали сугубо профессиональные цели.

Само собой, подобные связи (конечно, если допустить, что они вообще существовали) осуществлялись с величайшей осторожностью. И если некоторые из них становились достоянием общественности, то это случалось крайне редко и всегда сопровождалось скандалами и шантажом. Но так уж получилось, что многие коллеги Леонардо в последнее время стали жертвой того или иного неприятного стечения обстоятельств. Например, Главный Регистратор, который долгое время потакал своей слабости к темнокожим мальчикам, неосмотрительно забыл закрыть ставни своего кабинета на верхнем этаже в тот день, когда в его конторе должны были мыть окна. Не скоро забудут жители королевства и то, с каким позором свернул с праведного пути помощник начальника дворцовой охраны из-за длинноногих, уверенных в себе красавиц близнецов из далекого горного района. Оба чиновника были спешно сосланы в отдаленные представительства, и никого из них теперь никогда не увидят в городе, по крайней мере, во время правления нынешнего Короля.

Возвратившись из Конторы Герольда к себе в мастерскую, Леонардо с дрожью представил себе перспективу оказаться в опале из-за светловолосой незнакомки. Но затем его мысли вернулись к кофе, и возникла другая, более обнадеживающая идея. Волшебник достал счеты и принялся подсчитывать, сколько времени он тратит впустую, потому что ему приходится лично решать множество рутинных задач. Он достал перо, чернила и кусок пергамента, на котором собрался составить список, потом подсчитал количество часов, которые тратил каждую неделю, открывая конверты с почтой, распахивая дверь, относя сообщения… и, разумеется, готовя кофе. Определенно вторая пара рук будет не лишней, ему нужен помощник, который наведет порядок в Конторе. Он мог бы нанять кого-то разумного, умелого, кого-то с приличным профессиональным опытом. Это позволило бы ему сосредоточиться на более важных делах и, кроме того… дало бы возможность разработать один проект, о котором он размышляет вот уже многие годы.

Бледное, серьезное лицо девушки из Конторы Герольда возникло в его памяти, словно картинка, изображенная на чистом листе пергамента, как будто он до сих пор смотрел на Элис.

В следующие несколько месяцев Леонардо с нетерпением ждал визитов в Контору Герольда. Его разговоры с Элис всегда были краткими, рассказывала она о себе очень мало, но Леонардо начал понимать, что каким-то непостижимым образом его увлекли их краткие разговоры, подчеркнутая теплота ее редких улыбок, невозмутимый взгляд ее необычно синих глаз. Он позволил себе поверить, что между ними есть некое не поддающееся определению взаимопонимание или близость. И мало-помалу его визиты становились все более частыми. Однажды он даже забыл взять с собой документы, которые якобы должен был срочно оформить.

Элис постоянно присутствовала в мыслях волшебника. Когда она стала появляться в его снах, Леонардо понял, что пришло время что-то предпринять.

Вот как случилось, что в свободные часы Леонардо Пегас начал строить модель маленькой сцены, которую прятал за занавесью в своей мастерской. Он восстановил по памяти внешний облик девушки до самых мельчайших подробностей, какие только мог вспомнить. Он нарядил маленькую фигурку в ливрею Братства волшебников и установил ее рядом с собственным миниатюрным изображением. Он соединил модель с механизмом Эмпатии и с его помощью пристально изучал двух маленьких человечков их собственными глазами и ушами, проникая в их мысли и чувства. И волшебнику вполне удалось убедить себя, что будущее, которое он создает, является для него ничем иным, как благом. Он проверил каждую деталь своего плана и на каждый вопрос нашел удовлетворяющий его ответ. Но был один вопрос, который он почему-то позабыл задать себе.

Может показаться странным, но, несмотря на долгие годы образования и обучения, несмотря на свое положение первого волшебника королевства, Леонардо легко и безоглядно позволил себе забыть одно существенное условие Кодекса Братства волшебников, Кодекса, который он столько долгих ночей учил наизусть, готовясь к последним экзаменам в Академии магии. А между тем Кодекс гласил:

8. 14. Использование третейского судьи.

Если волшебник лично присутствует в качестве участника в модели будущего, которую он создает, эта модель не может считаться правильно составленной, пока он сам не станет предметом внимательного осмотра независимого третейского судьи, у которого нет личного интереса в этом деле.

Наказание за нарушение этого Правила — немедленное изгнание на отдаленное поселение, не подлежащее обжалованию.

Разумеется, в действительности большинство чиновников не придавали этому условию никакого значения. Ведь было так удобно — и в старые времена, и в наши дни — использовать волшебное мастерство для того, чтобы достичь исполнения своих маленьких желаний, и лишь немногие могли устоять перед этим искушением. Естественно, и Кодекс был предназначен для борьбы с вопиющими или опасными злоупотреблениями, а не для того, чтобы чинить бессмысленные препятствия тем, кто всего-навсего хочет сократить путь, ведущий к цели. Кроме того, риск оказаться пойманным был на самом деле очень небольшим. Леонардо с высокомерием, свойственным большинству его коллег, убедил себя, что может судить о собственном будущем совершенно объективно. В глубине души волшебник решил, что создание этого самого будущего, которое он разрабатывает в миниатюре, полностью оправдывает его.