Соловьев* здесь. Но он головной. Еще был я у Сютаева*. Тоже христианин и на деле. Книгу мою «Краткое изложение»* читали и Орлов, и Федоров, и мы единомышленны. С Сютаевым во всем до малейших подробностей. Ну, казалось бы, хорошо. Кроме того, пишу рассказы, в которых хочу выразить мои мысли*. Казалось бы, хорошо, но нет, нет спокойствия. Торжество, равнодушие, приличие, привычность зла и обмана давят. Сижу я все дома, утром пытаюсь работать — плохо идет, часа в 2, 3 иду за Москву-реку пилить дрова. И когда есть сила и охота подняться, это освежает меня, придает силы, — видишь жизнь настоящую и хоть урывками в нее окунаешься и освежаешься. Но когда не хожу. Тому назад недели 3 я ослабел и перестал ходить, и совсем было опустился — раздражение, тоска. Вечером сижу дома, и одолевают гости. Хоть и интересные, но пустые разговоры, и теперь хочу затвориться от них.
Пишите, пожалуйста, почаще. Поцелуйте за меня Лизавету Александровну, Лизу, Колю. Лиза прекрасное письмо написала, и ей и Лизавете Александровне верно кажется скучно, а я как позавидовал вашей жизни.
Прочел письмо и вижу, что оно ужасно бестолково, но боюсь не сумею написать лучше и посылаю.
Напишу непременно получше другой раз.
387. H. H. Страхову
1881 г. Ноября 23? Москва.
Простите, дорогой Николай Николаич, что не отвечал на ваше письмо*. Вы меня любите, я знаю, и потому понимаете. Правда, что мне тяжело. Бывает очень больно. Но боль эту не отдам за 10 лет веселой, приятной жизни. Даже странно сказать: не отдам за веселую приятную жизнь. Она-то мне и противна, а дорога, хотя не боль, но та деятельность, которая может выйти из этой боли. Не отвечал я вам, потому что был все это время в очень напряженном состоянии. Нынче я не то, что бодрее, но менее удручен.
Работы я никакой еще не начал настоящей. Написал рассказ, в детский журнал («Детский отдых»)* — и то нехорошо и с ужасным насилием над собой. Интересных мне людей я вижу много, но зачем? Учиться мне уж нечему от людей. А жить так, как я выучился, я не умею. И все ищу, и стараюсь, и все недоволен собой.
У нас все благополучно, родился сын*. Все слава богу здоровы и в семье хорошо.
Что вы делаете? Пишите мне и верьте в мою дружбу. Мне сердиться на вас не только не за что, но я знаю, что нет человека, который бы так по-моему понимал меня, как вы. У меня только происходит иногда по отношению вас обман чувств: «если этот человек так понимает меня, то как же он не разделяет моих чувств и в той же мере?» иногда говорю я себе об вас. И разумеется, я говорю вздор, доказывающий только то, что я не умею так понимать вас, как вы меня, и потому не вижу ваших чувств так же ясно, как вы мои.
Познакомился я с Николаем Михайловским. Я ожидал большего. Очень молодо, щеголевато и мелко. Обнимаю вас
Л. Толстой.
388. В. К. Истомину
1881 г. Декабря начало. Москва.
Любезнейший Владимир Константинович.
Я переменил не больше 20 строк во всем, но они очень нужны, особенно в конце. Надеюсь на ваше умное и тонкое отношение к этому моему писанью и вверяюсь вам. Переменять же больше не буду, в чем и подписуюсь*.
Л. Толстой.
Комментарии
1
Толстые в первый раз приехали в Казань в ноябре 1841 г. — там постоянно проживала их опекунша П. И. Юшкова.
2
До конца 1844 г. Толстые проживали на Поперечно-Казанской улице в доме И. К. Горталова.
3
Имение П. И. Юшковой в 29 верстах от Казани.
4
Сергей и Дмитрий Толстые осенью 1843 г. поступили на физико-математический факультет Казанского университета, который закончили весной 1847 г.
5
Е. А. Толстая — сестра Т. А. Ергольской.
6
Приемная дочь первой опекунши Толстых — А. И. Остен-Сакен.
7
Терезия Антоновна — жена Евгр. Ал. Ергольского; Петечка — их сын.
8
Лето 1845 г. Толстой провел в Ясной Поляне.
9
В сентябре 1844 г. Толстой был зачислен студентом Казанского университета по разряду арабско-турецкой словесности. 25 августа 1845 г. он подал прошение о переводе его с восточного факультета на юридический. 13 сентября от управляющего Казанским учебным округом было получено разрешение о переходе.
10
С братом Толстой виделся в Тарусе (под Москвой), где дислоцировалась 14-я артиллерийская бригада, в которой H. H. Толстой служил по окончании в 1844 г. Казанского университета.
11
Возможно, что Толстой имеет в виду наброски философских сочинений, сделанные им летом.
12
П. И. Юшкову — тетку Толстого.
13
Из этих трех конторских книг сохранились две — одна полностью, другая в виде отдельных вырезанных листов. Следов работы Толстого над этими сочинениями в них нет. Возможно, что написанное летом 1846 года было Толстым уничтожено.
14
Туанеттой в семье Толстых звали Т. А. Ергольскую.
15
Письма неизвестны.
16
Щербачевка — имение в Курской губернии, доставшееся по разделу Д. Н. Толстому.
17
М. Н. Толстая.
18
Зиму 1848/49 г. Толстой провел в Москве. В начале февраля он внезапно уехал в Петербург, где пробыл до конца мая или начала июня.
19
С. Н. Толстой уехал из Москвы в конце января.
20
M. M. Шишкиной — цыганке, будущей жене С. Н. Толстого.
21
Толстой предполагал держать экзамен на звание кандидата в Петербургском университете. Однако, начав в апреле 1849 г. сдавать экзамены, он внезапно отказался от своего плана. У него возникло желание поступить юнкером в Конно-кавалергардский полк и принять участие в заграничном походе. Это намерение, так же как и намерение поступить на гражданскую службу, осталось неосуществленным.
22
Очевидно, в этом не дошедшем до нас письме Д. Н. Толстого к Д. А. Оболенскому содержались подробности его разгульной жизни и просьба о присылке денег.
23
Разрешение от Опекунского совета на продажу леса.
24
А. П. Соболев — управляющий яснополянским имением.
25
Речь идет о деньгах, проигранных Толстым некоему Орлову.
26
Лето 1849 г. Толстой провел в Ясной Поляне.
