- Да уж ладно, - улыбнулась Валентина, - расхрабрился, герой ты наш!
- Расхрабриться не расхрабрился, а силу воли показал. Так что я теперь отрезанный для компании ломоть, а Павлу рюмку все равно налей! Ему с дороги полезно расслабиться.
- Обойдется! - за мужа решила Марина. - Никому, значит, никому! Давно бы так надо вести себя!
Павел промолчал, попытался сделать обиженное лицо, но Бунтов хорошо знал, что зять не охоч до выпивок, а если прежде и выпивал с ним, то
лишь из уважения. Вспомнив себя недавнего, Бунтов подумал: "Со мной только попробуй не выпей! За можай загоню!" Павел всегда отказывался от чрезмерного возлияния с тестем, и Андрей, хотя и стыдил его, всегда уважал за стойкость, за то, что стремится мужик к семье, заботится о будущем. Вот в прошлом году купили двухкомнатную квартиру, пусть в долги залезли, но чего же не залезть, когда зять зарабатывает хорошо: газовое оборудование устанавливает на автомобили.
Зато Бунтов долго не усидел истуканом: ему все знать хотелось. И надолго ли приехали, и почему не прибыл Геннадий? Так прямо и спросил у дочери:
- Ты хотя бы перезваниваешься с братом? Чего он говорит-то?
- Не приедет он в этот раз! У его сына соревнования! - немножко раздраженно ответила дочь, словно отец спросил то, о чем спрашивать-то необязательно - и так все очевидно.
- Собрались бы все вместе, совсем бы другое дело завязалось! Семья бы была! А так что: огрызок, половинка!
С этой нерадостной мыслью Бунтов провел остаток дня, дождался вечера, чтобы наутро заняться посадкой картошки, в деле испытать сошники. Наутро он за десять минут нарезал борозд, позвал жену, дочь, внука. Все они, да и Павел с самим Бунтовым не отставали, начали бросать картошку в грядки. А когда закончили работу, то Бунтов вновь сел за руль и за десять минут запахал картошку, разрисовав огород новыми бороздами. Вот что значит техника! На все ушло не более часа. А как все сделали, то Бунтов, увидев, что собрались соседи из тех, кто еще заранее просил о помощи, скомандовал своим:
- Все свободны! - и отправился к людям на переговоры.
Работал потом почти дотемна. А как вернулся к ночи домой, то узнал, что Павел укатил в Рязань.
- Мог бы еще денек-другой побыть! А то убежал и не сказал ничего. Всех денег не заработаешь!
- А нам и не надо все зарабатывать - только на жизнь и с кредитом расплатиться! А убегать он не убегал, а нормально уехал, а перед этим бахчи копал и штакетник у палисадника починил. Тебе-то некогда это сделать! - заступилась за мужа Марина.
Ничего более Бунтов не стал говорить дочери, потому что уколола она со знанием дела, к тому же знал, что переспорить ее все равно не сможет - нервная она какая-то приехала. На следующий день это и Валентина заметила и спросила:
- Мариш, что с тобой происходит, чего нервничаешь-то по пустякам?!
- То и происходит - беременная я… Уж десять недель. Не хотела оставлять, а теперь деваться некуда. Павел пристал: хочу второго ребенка - и все тут. Как репей прицепился. А не понимает того, что нам еще два года кредит выплачивать! Ему, видите ли, по телевизору вдолбили в голову, что тем родителям, у кого второй родится, через три года двести пятьдесят тысяч дадут либо на образование ребенку, либо на жилье. Но когда это будет-то?! За три года власть десять раз поменяется, и спросить тогда будет не с кого!
- Ну и ладно, не горюй… Пусть меняется. Она меняется, а мы живем помаленьку. Да и Павел у тебя работящий. С таким не пропадешь.
- Другого бы и слушать не стала, - вздохнула Марина и почему-то прослезилась, а Валентина подошла к ней, поправила сбившуюся с плеч кофту.
- Радуйся, дочка! Затем мы и живем, чтобы детей рожать да воспитывать. Как же без них жить, зачем?!
- Эх, мама, мама, - вздохнула Марина, шмыгнула носом. - Все бы так думали… Генка-то наш разводиться собрался, и ребенок не удержал!
- Как это "разводиться"?! А ну, рассказывай!
- Давно все шло к этому. Жена-то его в банке работает, ну и с кем-то из богатеньких спуталась. А Генка-то наш, кто он такой? Обыкновенный компьютерщик. Ну и, понятное дело, не пара стал, хотя, конечно, не слесарь какой-нибудь.
- Куда же она смотрела, когда замуж выходила за него?!
- Туда и смотрела… Генка-то наш видный был из себя, сразу после института, не в пример другим, зарабатывал неплохо, а она бухгалтером тогда корпела, гроши получала. Это потом времена поменялись. Институт тоже закончила, в банк пристроилась, деньги рекой потекли! Генка сразу не у дел оказался!
- Хорошо, девка, рассуждаешь. Если так думать, то мы с отцом-то твоим сто раз бы должны были развестись. А у нас и мыслей никогда таких не водилось, чтобы думать, кто сколько денег зарабатывает.
- У вас совсем другое дело… А Светка-то давно гуляла - Генка Павлу рассказывал. Ну и попалась однажды. А какой уважающий себя мужик после этого будет жить с такой?
- Беда мне с вами, - еще раз вздохнула Валентина и добавила: - Это если с одной стороны смотреть, а если с другой, то это, может, и к лучшему. Если уж Светка такой гадиной оказалась, то рано или поздно это произошло бы. Как говорят: если жена ушла к другому, то еще неизвестно, кому повезло больше! А Гена молодой - десять раз женится.
- Может, и женится, а жить-то где будет? Много ли получишь с двухкомнатной квартиры, которую надо на троих делить. А на одну долю в Москве даже комнату не купишь.
- Тогда пусть к нам приезжает. Дом-то у нас большой, газ есть - с дровами мучиться не надо. И бабенку подыскал бы здесь.
- Пусть сам разбирается, на то он и мужик!
Они еще долго обдумывали, как далее жить Геннадию, но так ничего и не придумали. Сошлись лишь на одном: пока ничего никому не говорить, даже отцу.
Прошло несколько суматошных дней, когда с приездом дочери не столько работы навалилось, сколько суеты. А как за ними примчался Павел, и они укатили вечером 9 Мая в Рязань, то и поспокойнее стало в доме. Недели хватило Бунтову и Коляне, чтобы разделаться с пахотой и посадкой картошки на своих паях. Все почернели от загара. Жены, конечно, помогали, соседи. А как засадили половину (все не осилили), то вроде бы успокоились, хотя и знали, что это лишь на время: травы на участках не оберешься. Недели три пройдет - и тогда только не зевай. А пока передых себе устроили. Валентина занялась стиркой да уборкой, Андрей возился с трактором. Как-то устроил перекур и только затянулся сигареткой, как около дома остановилась черная иностранная машина, а из нее сын показался: в искрящемся на солнце костюме, широкоплечий, коротко подстриженный - загляденье! Сперва радость кольнула, но потом подумалось: "Поздновато, дорогой Гена, прибыл. Без твоей помощи обошлись!" Но разве скажешь об этом вслух, когда полгода, наверное, не виделись. Лишь поднялся навстречу, обнял, вздохнул:
- С приездом, сын! Чего же не позвонил, не предупредил? А Геннадий замялся:
- Пап, я на часок… Посмотреть, как вы тут живете… Маринка такое наговорила… Что, мол, ты трактор наладил, фермером стал! Правда, что ли?
- До этого еще далеко, но без дела не сидим. На праздники-то чего же не приехал?
- Пап, работы полно. А сегодня в Рязань приезжал - филиал новый открываем - и вот не утерпел, заскочил… Где мамка-то?
В этот момент Валентина выскочила из веранды, подбежала к сыну, ухватила за рукав черного пиджака:
- Вот и сынок вспомнил о нас! Надолго прибыл-то?
- Чайку попить, - улыбнулся Геннадий и достал из машины торт, как хозяин предложил: - Пойдемте в дом, поближе к чайнику.
За столом они действительно чаевничали недолго. Геннадий коротко рассказал, что работает теперь в солидной фирме системным директором, занимается компьютерами и всем другим, что с ними связано, зарплата неплохая.
- Да уж по машине можно судить… - вставил словцо Андрей.
- Это служебная, - отмахнулся Геннадий. Андрей осекся, а Валентина спросила:
- А в семье как, а то Марина кое-чего рассказала, я и не поверила!
