Мой новый адр<ес>:
2, Avenue Jeanne d'Arc
Meudon
Целую Вас и еще благодарю.
МЦ.
Шкаф пошел Муру, большой стол Сереже, на маленьком обедаем, на краденой софе лежу.
________
Да! ЧУДНЫЙ номер с И — новыми![575]
Медон, 2-й день Пасхи 1927 г.
Дорогая Саломея,
Буду просить Вас о II ч<асти> (пишу как о книге!) иждивения. Вы удивитесь, куда ушли деньги с вечера? На квартирный залог — только сейчас довнесенный — зубного врача — и жизнь, к которой еще присоединилась Пасха: обязательность радостей.
Буду у Вас скоро, просила П<утер>мана сговориться с Вами, когда мне придти. Занесу ему к Вам первую часть рукописи.[576] Не сердитесь, что не запросив Вас, сговариваюсь с П<утер>маном о встрече у Вас, звала его к себе — занят — а дорог в Париже кроме как к Вам я не знаю. (Встреча с ним у Вас — идет от него, это я для пущей ясности.)
Итах, надеюсь видеть Вас еще на этой неделе. Четверг, о к<отор>ом писала П<утер>ману. что занят — освободила. Занято, пока, только следующее воскресенье. Если уже сговорились с П<утер Оманом, не отвечайте, он известит.
Целую Вас и кончаю тем, с чего начать должно бы:
Христос Воскресе!
МЦ.
12-го мая 1927 г.
Meudon (S. et О.)
2, Avenue Jeanne d’Arc
Дорогая Саломея,
Совсем кончила книгу. Давайте повидаемся! Когда? Занята только во вторник (нынче четверг). В воскресенье или понедельник? Ответьте. Целую Вас.
МЦ.
<Июнь 1927>
Дорогая Саломея,
Почему не были на евразийском обеде? Было чудно. Ждали Вас чуть ли не целый час.
Очень хочу Вас повидать, напишите когда. Целую Вас.
МЦ.
Четверг.
Meudon (S. et О.)
2, Avenue Jeanne d'Arc
Кончила новую вещь — Поэму Воздуха[577] — которая никому не нравится — et pour cause[578] (NB! воздуха!)
8-го авг<уста> 1927 г.
Meudon (S. et O.)
2, Av Jeanne d’Arc
Дорогая Саломея,
Помогите мне достать визу для моей сестры Аси (Анастасии Ивановны Трухачевой) едущей сюда на 7 дней, на обратном пути, в Россию — из Сорренто, куда ее, по доброте сердца, выписал Горький, с которым она знакома только по письмам.[579] Ася — член моск<овского> Союза Писателей и помощник библиотекаря Музея Изящн<ых> Искусств в Москве (нашего отца). Причастности к политике никакой.
№ паспорта 129412/26094
Мы не виделись с 1922 г. В Сорренто ехать я не могу. Целую Вас.
МЦ.
Р. S. Если можно — не рассказывайте про Горького — не надо — просто: нужна виза.
<Приписка на полях:>
Ася отпущена на месяц, едет обратно в начале сентября.
Meudon (S. et O.)
2, Avenue Jeanne d'Arc
<Август 1927>
Дорогая Саломея,
Буду у Вас в среду, в 4 ч. Можно будет тогда же получить иждивение? Слоним — шестое письмо! — не отвечает и не платит, прихода ниоткуда, я совсем обнищала. Расскажу Вам забавное о —
«Нам каждый гость дарован Богом»…[580]
Спасибо за мысли о визе и шляпе.
Целую Вас.
МЦ.
От Аси последнее письмо из Венеции, сейчас, очевидно, уже в Сорренто.
30-го августа 1927 г.
Meudon (S. et O.)
2, Avenue Jeanne d'Arc
Дорогая Саломея,
Я свинья, целое стадо, м. б. и евангельское. Но — 1) корректура книги 2) судорожная переписка с Асей 3) приготовления к ее приезду 4) приготовления к нашему отъезду — и все очередное, т. е. стирка, варка, жарка, прогулки и — жара, новорожденная, правда, но богатырская.
Ася приезжает 2-го на несколько дней, с тем, чтобы обратно вернуться в Сорренто, и оттуда уже — в Москву, виза есть, получила телеграмму.
Пишу благодарность Парэну. — Как жаль, что Вы Асю не увидите. И как жаль, что она Bac — не. Чуть было сама не попала в Сорренто, — Горький предлагал Асе — но тогда бы Ася не увидела ни С<ережи>, ни Али, ни Мура, к<оторо>го не видела никогда. А в Сорренто мирты, Горький в Асином письме прислал листочек, упавший прямо в миртовое деревце Федры, — ЧЕСТНОЕ СЛОВО! в открытую тетрадь.[581] Редкий случай, когда лист падает нб дерево. Целую Вас, сердечный привет А<лександру> Я<ковлевичу>. По приезде Аси напишу еще.
М.
<Приписка на полях:>
Книга, кажется, выходит хорошая.[582] Вам многое понравится.
15-го сент<ября> 1927 г.
Meudon (S. et O.)
2, Avenue Jeanne d'Arc
Дорогая Саломея, так коротко писала и пишу Вам оттого, что болен Мур. Краснуха, первые дни был сильный жар, сейчас меньше, но держится, кроме того, сильный кашель и частая рвота. Лечит русская докторша, очень хорошая, немецкой школы. Поездка, кажется, провалилась. Позже 20-го ехать бессмысленно, а к 20-му Мур вряд ли встанет.
Ася у меня уже две недели, на днях едет. Много рассказывает о России, морально хуже, чем было в <19>22 г. Сама не изменилась, — впрочем Вы ее не видели и такие отзывы мало говорят.
Горюю о новых местах — уклонившихся. Вера С<ув>чинская зовет изо всех сил, уехала 4-го. Там (St. Palais) сейчас Прокофьев,[583] тоже зовет. Конверт, предусмотрительно заклеенный, вскрыт, деньги тихо и верно текут. Текут и окна — сверху вниз, в комнатах холодней, чем на улице, а на улице ноябрь. Деревья серые.
