Карточку тоже пришлю: себя в 1916 г. и себя в 1936 г. (собственно, летом 1935 r. — mais c'est tout comme,[1821] a 1916–1936 — дата).
Ну! — вот.
МЦ
<Приписка на полях:>
Тетрадь сохраню и верну по первому слову. — Какая скука — рассказы в «Совр<еменных> Зап<исках>» — Ремизова и Сирина.[1822] Кому это нужно? Им — меньше всего, и именно поэтому — никому.
Прочтите: Письма оттуда[1823] и непременно напишите, дошли ли. Лучшая вещь в книге.
2-го августа 1936 г., воскресенье.
Vanves (Seine), 65, rue J. В. Potin,
Дружочек! Пишу Вам из Ванва, где я до 7-го. Если очень поторопитесь — еще застанете. Но если Вам сейчас не хочется — или не можется — торопиться — ждите моего письма из того замка, куда я Вас с собой увожу 7-го, в 7 ч. утра — как 31-го — с собой — увезла из Moret-sur-Loing — как отныне буду увозить с собой — всюду (и, вещь маловероятная) — вплоть до того часа, когда повезу Вас — к Вáм. Тогда познакомитесь: Sie — Ihrer mit Sie — meinem, Sie — Sie mit Sie — ich,[1824] и может быть совпадут — совпадете — как совпадают наложенные друг на друга лица преступников и биографии поэтов. (Вот и объяснение тому штампу, который Вас может быть в том письме смутил. Я иногда думаю, что Вы — я, и не поясняю. Когда Вы будете не я — спрашивайте.) Но Вы, минутами, я — до странности: 1) игра в лодочку: вечно на ней проверяла себя и другого (отродясь!) — кого выброшу — выбросим (и всегда — меня!) Но одного Вы еще не знаете: вопля одной молодой женщины XVIII в. — Je sauverais mon mari — et me noyerais avec mon amant![1825]
И ничего от нее не осталось, кроме этого вопля. Все осталось. Вся — осталась. Это ведь стóит — всех наших стихов?
________
Дальше: слово Уайльда, которого особенно (воинствующе, оскорбленно) люблю — сейчас из-за немодности, как когда-то сумела любить вопреки моде — еще более оскорбительной.
Только оно, в точности — тáк:
— Сначала дети родителей любят, потом дети родителей — судят, под конец они им прощают.[1826]
Начинаю держать обещания (карточки).
Про дружбу с Вами не говорю никому.
МЦ
8-го августа 1936 г.
St. Pierre-de-Rumilly
Haute Savoie
Château d’Arcine,
Вот, дружочек, поистине сыновний поступок: сложная операция — туберкулезная опухоль — на днях режут — может — зарежут…
Если это сознательно, т, е. — чтобы сделать мне больно, т. е. — чтобы я больше Вас любила — дружочек, мне все равно уже больно, и не забудьте, что я всегда всё обскакиваю.
…тот поезд, на который — все
Опаздывают:[1827]
(и чтó важнее — всё).
Но есть животная боль, тревога за жизнь, — тот ланцет, перед которым я бессильна, ибо не я режу, и не меня режут — и если Вы этот ланцет хотели в меня всадить…
Если же бессознательно — то опять-таки Вы моего отношения недооцениваете — для меня это не может быть простой (хотя бы очень волнующей) новостью.
Но — в последнем счете — может быть лучше, что написали. Ибо — не напиши, напиши после операции — моя первая мысль была бы: — Резали, а не знала — и прошел бы холод чужести. Лучше — живое мясо близости.
_______
Как только сможете писать — напишите: чтó у Вас, в точности, с легкими — и в легких? Я туберкулез — знаю, это моя родная болезнь.[1828] И чтó это была за опухоль? Где? Словом, всю историю болезни. И о самóй операции напишите. Чем усыпляли? И чтó Вы, последнее, ощутили? Подумали? И — как проснулись? С чем?
Всё, всё.
________
Это — тоже не письмо. Письмо — впереди, и — большое. Но не могу писать Вам, пока не знаю — чтó с Вами (беседовать с Вашей душой, пока не знаю — чтó с Вашим телом — которым Вы вольны пренебрегать, я — нет: потому, что оно — не мое.)
Между Вашей страной и моею — всего только 25 верст. Пришлите мне вид Вашего Heiligen Schwendi, а я — потом — свои. У меня есть для Вас две маленьких радости, верных, но это всё — потом.
Кончаю, потому что иначе начну беседовать с Вашей душою.
Жду вести, по возможности — скорой, если сами не можете — попросите написать своих — всего несколько слов: жив, здоров, благополучно.
Обнимаю Вас и непрерывно о Вас думаю.
МЦ
Спасибо за Р<ильке>. И я Вам о нем расскажу.
У меня чувство, что нам с вами надо прожить целую жизнь — назад и вперед.
(О прожить и жизнь напишу отдельно, я нынче с этим проснулась.)
12-го августа 1936 г., среда.
St. Pierre-de-Rumilly (Haute Savoie)
Château d'Arcine
Первый ответ на вид Вашего письма: удар в сердце — и ком в горле и пока я письмо (аккуратно) вскрывала — ком рос, а когда дело дошло до вида букв — глаза уже были застланы, а когда я, приказав им — или себе — подождать — прочла и дочла — я уже ничего не видела — и все плылó. И я сама плыву сейчас, вместе с глазами и буквами.
(Описываю, как с Марса — или даже — Сатурна — но это со мной — тáк редко, тáк никогда.)
Мой родной, ведь это тоже была — операция, вскрытие письма было вскрытие нутра, и я так же честна и точна в своем описании, как Вы — в своем — и я тоже больше сегодня ничего не напишу Вам, кроме
Любящая Вас
М.
13-го августа 1936 г., четверг.
St. Pierre-de-Rumilly
(Haute Savoie) Château d'Arcine.
Большое письмо, когда окрепнете: в нем много мыслей, и еще больше чувствований — много всего — вся я — а это (говорят) и здоровому — много. Будем ждать. Пока же — очередной Петербург,[1829] и привет, и заверение в непрерывности моей памяти — и умоляю не писать, если трудно — и умоляю написать, если можно: как t°, боль, сон, хочется ли есть, можно ли читать, всё, всё, — но по слову обо всем, чтобы не уставать, п. ч. я хочу во всем Вам быть радостью и силой, и никогда не сделаю Вам ни больно, ни вредно, и я готова целый месяц Вам не писать и даже о Вас не думать (оставить внутри) — если это нужно.
