Наконец, Ларратос сдался.

— Ну ведь совсем немного не хватило! — вздохнул он. — Но не плыть же мне в Масхон за очередным кристаллом…

— Если потребуется — сплаваем, — улыбнулся Трейк. — Ладно, пошли — наши там, должно быть, уже заждались.

— Ларратос, — обрадовался Элиддин, когда Ларри и Трейк спустились на площадку, — бросай свой кристалл и помоги — яд очень сильный, я уже полностью выдохся.

Ларри увидел, что Апион и Леон поднимаются на ноги. Неподвижной оставалась только Зарина.

— Не страшно, — улыбнулся Трейк, взмахивая рукой. — Можешь сэкономить свои силы.

На этот раз заклятье боевого мага подействовало безукоризненно: Зарина вскочила, как ошпаренная, и начала оглядываться. Остальные исцелённые выглядели какими-то вялыми: Апион всё время зевал, а взгляд Леона казался совершенно сонным и бессмысленным.

— Яд плюс гипноз, — комментировал боевой маг. — Интересное сочетание. Пожалуй, я возьму образцы этой субстанции. Можете идти — я догоню вас.

— Ну, нам тут вроде бы больше нечего делать, — утвердительно кивнул паладин. Так что пошли.

И отряд исследователей руин двинулся в обратный путь. Элиддин, Ларратос и Зарина шагали бодро, а вот Апиона ощутимо пошатывало. Леон же, похоже, вообще спал на ходу: он всё время спотыкался и умудрился не заметить поворота, вписавшись в стену.

У самого выхода Мирида вдруг насторожилась:

— Хоссяин, ссрашшение!

И действительно, снаружи доносились звуки боя и ругань танинов.

— Наши драконы! — Ларри, Элиддин и Мирида немедленно бросились на помощь ящерам.

Но, когда паладины выскочили наружу, на ходу зажигая клинки Небесным пламенем, выяснилось, что никакого врага нет: танины попросту передрались. Руханнур прижал паладинского дракона к склону горы и теперь лупил его когтистыми лапами.

— Руханнур! Что происходит?! — заорал Элиддин.

— Этот урод, — пропыхтел танин, — вконец распоясался.

— Это я-то распоясался? — злобно выкрикнул орденский ящер. — Да это в вашем отряде все психопаты — что люди, что звери! Уберите от меня этого психа!

— Руханнур, оставь его! О Абсолют, ну за что мне всё это?! Твои постоянные насмешки и выпендрёж я ещё как-то могу вынести, но если ты вдобавок, подобно гидре, будешь кидаться на всех подряд… То, клянусь Абсолютом, я действительно заменю тебя летающим ковром!

— А нечего было обзываться! — огрызнулся Руханнур. — Элиддин, серьёзно, если бы ты слышал, какими словами он обзывал Мириду, когда она отправилась вам на помощь, ты бы сам…

— Обсссывал? Меня?! — гидра пригнулась, опустив головы, и в её глазах паладинский дракон прочёл свой смертный приговор.

— Эй, эй, вы чего?! Да я же… это же просто…

— Мирида, назад! — выкрикнул Ларри.

— Ссс-шшш-шш! — дёрнулась гидра. — Хоссяин, поссволь проучшшить мерссского предателя! Он ссспокойно сссмотрел, как вас сссажшшимают!

— Я сказал, назад, Мирида!

— Руханнур, и ты отойди! Какой кошмар, нам только массовой драконьей драки не хватало!

Наконец, зверей удалось-таки угомонить. Хотя все трое пребывали в самом скверном настроении: танины недовольно ворчали, Мирида всё время шипела… Обстановку не смогло разрядить даже появление Трейка (маг догнал отряд в тот момент, когда Ларри как раз успокаивал Мириду: Леон нечаянно наступил ей на хвост, и гидра не преминула использовать такую замечательную возможность вызвериться).

Наконец, драконы взмыли в воздух. Изрядно потрёпанный орденский танин тащился в хвосте. Гидра — не слишком-то скоростной дракон — посередине, а Руханнур возглавлял процессию, переругиваясь с Элиддином, читавшим ящеру нотации. Мирида время от времени негромко шипела: похоже, сейчас она была целиком на стороне Руханнура.

А Ларри размышлял о том, что ему теперь делать — ведь паладину не так-то просто будет проникнуть в Масхон. Задумавшись, он не заметил, что гидра вдруг резко прибавила скорость.

— Хоззяин, бессс лишшшнего груссса мы легко их обгоним!

— А? — вздрогнул Ларри. — Ты о чём это? Леон! — Только сейчас Ларри заметил, что изобретателя за его спиной уже не было: он, похоже, попросту свалился с дракона.

— Мирида, назад! Снижаемся! Элиддин, Зарина, тревога!

Драконы пошли на снижение, а Ларри, увидев падающую фигурку Леона, подхватил его силой своей воли, замедлив падение.

Когда драконы приземлились, выяснилось, что изобретатель попросту заснул прямо в полёте. Спал он и теперь — и даже стремительное падение его не разбудило.

— Леон! Очнитесь! — Ларри тряс его за плечо. — Что с вами? Вы в порядке?

— Что? — изобретатель открыл сонные глаза и, пробормотав что-то вроде "в полном, не мешайте мне спать", вновь крепко уснул.

— Ничего не понимаю, — Ларратос недоумённо повернулся к Элиддину.

— Похоже, последствия отравления, — вздохнул тот.

— Меня, кстати, тоже в сон клонит, — зевнул Апион. — Я и сам чуть не свалился с танина.

— А почему тогда Зарина не засыпает? — поинтересовался Ларри. — Зарина, ты как?

— Не усну, не бойся, — девушка улыбнулась и провела ладонью по своим волосам.

— Дело в том, что её исцелял Трейк. А вот те, кого лечил я… — паладин вздохнул. — Похоже, яд оказался крепче, чем я думал.

— Вовсе нет, — боевой маг склонился над изобретателем. — Просто в руинах Перворождённых пульсируют некие энергии, блокирующие или по крайней мере ослабляющие мощь Абсолюта — я об этом уже говорил. Магия в этом плане вроде бы надёжнее, особенно если чары содержат защиту от посторонних воздействий.

Трейк провёл рукой сперва перед лицом Апиона (тот сразу же перестал зевать), а затем перед лицом Леона. Изобретатель вздрогнул и проснулся.

— Где мы? Что случилось?

— Ничего страшного. Всего лишь последствия яда этих змеелюдов…

— А… а где же мой чемоданчик? Я же забыл в этих руинах свои инструменты! — изобретатель вскочил и бросился к дракону. — Мы должны вернуться за ними!

— Нет, — Элиддин покачал головой. — Мало ли, какие ещё сюрпризы спрятаны в этом заброшенном городе. Будет лучше, если за ними слетает кто-либо из паладинов.

— Разрешите мне, наставник… то есть Элиддин?

— Конечно, Ларри. Мы подождём тебя здесь.

Ларратос вскочил на Мириду и уже через пару минут приземлился возле поселения Перворождённых.

Внутри всё было по-прежнему, если не считать того, что сторожевой голем валялся на полу — вероятно, исчерпалось заклятие. Ларри поднялся наверх — в тот самый зал, где произошла схватка со змеелюдами… но там его уже ждали:

— Не это ли ищешь, красавчик? — навстречу Ларратосу шагнул человек, закованный в блестящие чёрные доспехи. Его круглый шлем, в прорезях которого полыхало яркое красное пламя, напоминал голову жука. На Ларри незнакомец смотрел с явной насмешкой, а в его руке висел чемоданчик Леона.

Перед Ларратосом стоял человек в чёрных доспехах, прикрытых сверху темной мантией. Эти доспехи явно побывали не в одном бою — чёрный металл был сплошь испещрён бороздами от ударов мечей. Однако кое-где сквозь царапины проглядывали изображения скарабеев. Шлем тоже оказался выполнен в виде жучиной головы с загнутыми назад усами. На поясе незнакомца висел меч, очень похожий на клинок из Небесной Стали, а в руке был чемоданчик Леона. Мельд ощутил негативные флюиды, исходящие от этого человека. Включив внутреннее око, он увидел плотную чёрно-красную ауру, окружающую странного воина. Сомнений больше не было — это самый настоящий владыка шеддитов. И не начинающий зазнайка, каким был Кархан, а гораздо более опытный.

— Кто ты? — спросил Ларратос.

— Неверный вопрос, — довольно проговорил незнакомец. — Тому, кто даже себя самого не знает, надо было начинать с вопроса о собственной личности.

— Что? — слова шеддита вызвали у Ларри замешательство: он и раньше подозревал, что с его происхождением что-то не чисто, но теперь ответ был уже так близок, всего в нескольких шагах.