Администратор за стойкой подняла глаза, увидела меня — и расплылась в улыбке.

— Слава, здравствуй! А мы тебя уже заждались!

— Здравствуйте, Нина Павловна.

— О, ты меня погишь!

— Конечно

Она засуетилась с ключами, попутно бросая взгляды на моих партнёров.

— Это всё ваши? Из Барселоны?

— Да, вся команда.

— Ой, какие красивые мужчины. Особенно вон тот,. — Она указала на Линекера. — Это кто?

— Гари Линекер. Англичанин. Хороший парень, — потом я понизил голос и заговорщицки сказал широко улыбаясь, — он женат но там жена такая, кожа да кости. так что не теряйтесь

— Да ну тебя, — засмеялась она, — у меня тоже законный брак, — хотя, он в моём вкусе. Ой, всё Сергеев, хватит тут глупости говорить. Мне работать надо.

Она протянула мне ключ с массивным деревянным брелоком.

— Я тебе твой номер приготовила. Тот самый, триста двенадцатый. Как всегда. Там всё чисто, бельё свежее, и вид из окна, как ты любишь

Круифф, стоявший рядом, вопросительно поднял бровь.

— Я здесь часто останавливался, — объяснил я на английском. — С Торпедо.

— А теперь с Барселоной, — улыбнулась Нина Павловна, говорила она по-буржуйски достаточно бегло, но с помарками. — Как время летит. Но всё равно ты свой. Наш. Советский.

Она понизила голос и добавила заговорщически:

— Я, между нами, за тебя завтра болеть буду. Только никому.

— Договорились, — подмигнул я.

— Располагайся. Если что нужно только позвони.

Третьего ноября утром — лёгкая тренировка.

Погода приятно удивила. С утра стояла лёгкая дымка, почти туман, но после тренировки она рассеялась. Город остался как бы в лёгкой поволоке, отчего очертания зданий стали какими-то волшебными, будто нарисованными акварелью. Солнце выглянуло из-за облаков, с Днепра дул скорее приятный, чем холодный ветерок. В целом погода как будто сама кричала: нечего вам, каталонские гости, замыкаться в овале стадиона! На улицы! Я жду вас на улицах!

После тренировки Круифф подозвал меня.

— Слава, подойди.

Он закурил, долго молчал, глядя на небо. Потом спросил:

— Ты хорошо знаешь этот город?

— Да, тренер. Я уже и не помню, сколько раз Торпедо сюда приезжало. Мы играли в Киеве и в чемпионате, и в кубке. Да и со сборной я много раз здесь был. Мы постоянно тренировались на базе киевского Динамо в Конча-Заспе. Здесь недалеко. И на киевском стадионе сборная играла несколько раз. Так что да, можно сказать, я немного знаю этот город.

— И?

— И он мне нравится. Очень красивый, старинный, тихий, спокойный.

Я помолчал, подбирая слова.

— Чем-то похож на Барселону.

Круифф удивлённо посмотрел на меня.

— Серьёзно?

— Сам не знаю почему. Но да, именно такое сравнение пришло в голову. Древний город, своя гордость, свой характер. Может, поэтому.

Круифф докурил сигарету, затушил окурок о подошву ботинка.

— Я вижу, что вы, парни, какие-то напряжённые, — начал он. — И речь не о тебе персонально, Слава, а о всей команде. Поэтому вот что мы сделаем. Вечерней тренировки не будет.

Я удивлённо поднял брови.

— Вместо этого, — продолжил Круифф, — ты сейчас садишься, вспоминаешь всё, что знаешь об этом городе. Все достопримечательности, все интересные места, самые вкусные рестораны. И через час мы отправляемся на прогулку. Твоя задача показать и рассказать нам об этом городе.

— Тренер, — возразил я, — есть же экскурсоводы. У нас, — я имел в виду Советский Союз, мою страну, — очень хорошо развита система обслуживания иностранцев. Фирма «Интурист». Наверняка вы о ней слышали.

Круифф на автомате кивнул.

— Может, имеет смысл просто заказать экскурсию? Там специально обученные девушки максимально приятной наружности очень профессионально всё расскажут и покажут.

— Нет, Слава. Это нам как раз не поможет.

Он посмотрел мне в глаза.

— Какие бы красивые девушки в Советском Союзе ни были — а с этим я не спорю — но это в любом случае их работа. А мне нужно, чтобы о Киеве рассказал ты. Футболист Барселоны. Лидер команды на поле.

Он помолчал.

— Но пока что не в раздевалке. Не обижайся, но именно в качестве неформального лидера Барселоны ты пока не состоялся. Хотя задатки есть. Предпосылки к тому, что ты станешь вожаком нашей банды не только на поле, они есть. И сейчас я хочу, чтобы эти задатки начали проявляться более активно. Чтобы ты показал себя в том числе и с человеческой стороны.

Круифф похлопал меня по плечу.

— Так что возражения не принимаются. В конце концов, Нуньес платит тебе больше всех в команде. В том числе и за это. У тебя двадцать минут. Побудешь сегодня нашим экскурсоводом.

Через час мы вышли из гостиницы.

Вся команда — двадцать с лишним человек. Футболисты, тренерский штаб, врачи. Даже Нуньес, прилетевший с нами, присоединился к прогулке.

Начали с Крещатика.

— Это главная улица Киева, — объяснял я, пока мы шли по широкому проспекту. — Как Рамбла в Барселоне. Только шире. И без моря в конце.

— И холоднее, — добавил Хулио Альберто, кутаясь в куртку.

— Это ещё не холодно. Вот в январе здесь бывает минус двадцать. А иногда и минус тридцать.

Испанцы переглянулись с ужасом.

— Как люди живут? — искренне спросил Карраско.

— Привыкли. Тёплая одежда, шапки, меховые воротники. Русская зима это отдельный опыт. Её надо пережить чтобы понять.

— А каштаны? — спросил Линекер, указывая на голые деревья вдоль улицы.

— Символ Киева. Весной они цветут, белые, розовые. Очень красиво. Есть даже песня про киевские каштаны. Сейчас, конечно, не сезон.

Мы прошли мимо Центрального универмага. Я показал на витрины.

— Здесь можно купить практически всё. Одежду, технику, сувениры. Если кто-то хочет что-то привезти домой, запомните это место.

— А что обычно везут из Советского Союза? — спросил Шустер.

— Матрёшки, — улыбнулся я. — Меховые шапки. Водку. Икру.

— Икру? — оживился Линекер. — Чёрную?

— И красную.

К нам подошла группа молодых людей. Студенты, судя по виду. Парни в свитерах, девушки в беретах.

— Простите, вы Сергеев?

— Да.

— Ой, а можно автограф? Мы из Харькова, на экскурсию приехали, а тут вы!

Я расписался на протянутых открытках. Один из студентов достал фотоаппарат.

— А сфотографироваться можно?

— Давайте.

Партнёры терпеливо ждали. Когда студенты ушли, мы двинулись дальше.

От Крещатика поднялись к Софийскому собору.

— Одиннадцатый век, — сказал я, когда мы остановились перед белыми стенами с золотыми куполами. — Старше Барселонского кафедрального собора.

— Серьёзно? — удивился Карраско.

— Да, именно так

Шустер внимательно разглядывал архитектуру.

— Похоже на византийские церкви. Видел такие в Греции.

— Правильно. Византийское влияние. Русь крестилась по византийскому обряду.

Мы зашли внутрь. Мозаики, фрески, Сейчас это музей а не храм но всё равно мои партнеры по команде как-то внутренне подобрались. Сейчас к религии в Европе относятся по другому и церкви под стриптиз клубы не переделывают. Так что даже не смотря на музейный статус собора отношение к нему у моих «подопечных» было правильное.

Испанцы-католики с интересом разглядывали иконостас, у них немного по другому

— У нас алтарь открыт, — заметил Мигели. — А здесь спрятан за стеной.

— Я вообще в этом не силён но у нас говорят в чужой монастырь со своим уставом не суйся. У нас так, у вас по другому.

Круифф стоял в стороне, молча разглядывая фрески на стенах. Для голландца-протестанта это всё было ещё более чуждым, чем для испанцев-католиков. Но я видел, что он впечатлен.

Пожилая смотрительница в синем халате подошла к нам.

— Экскурсия? — спросила она. — Могу рассказать, если нужно.

— Спасибо, мы сами, — ответил я.

Она пригляделась ко мне. Глаза её расширились.