Выйдя на улицу и с удовольствием вдохнув свежий воздух после спёртого духа царившего в подземельях казённого приказа, Мишка радостно потёр руки: -Вот теперь можно и в кабак.

-Мне завтра на службу, -попробовал возразить Леонардо.

-Да не волнуйся, -махнул рукой новый знакомы. -Мне тоже. В одном приказе служим, я тебя провожу.

Так как иных отговорок у Леонардо не имелось, да и развеяться, после долгого пути и, особенно, после головокружительной встречи с царём Иваном, в целом хотелось, то ничего против похода в увеселительное заявление он не имел. Разумеется, в меру. Правда настрой Михаила вызывал справедливые опасения. Слишком он был энергичный.

К кабаку дошли, когда уже солнце начало себе место за горизонтом присматривать чтобы на него опуститься. Не ночь ещё, но уже вечер.

Кабак как кабак. Приличный даже. У входа стоит малый пародвижитель со скучающим в нём водителем.

-Работа у мужика не позавидуешь, -поделился Михаил. -С утра до утра какого-нибудь боярского сына по кабакам да по девкам возить. И главное: пока он там наливается ты сидишь при машине, давление поддерживаешь да ворон считаешь.

Кажется, сказал слишком громко потому, что мужчина в кожаной, закрывающей уши шапки на них недовольно покосился. Хорошо, что секунду спустя они уже вошли внутрь. Трактирный зал хорошо освещён множеством свечей из искусственного воска. Благодаря тому, что свечи в русском царстве стоили по одной копейке за полсотни, то позволить их себе мог практически кто угодно.

По вечернему времени в кабаке относительно людно, но его новый товарищ похоже действительно знал что здесь к чему так как сразу потащил Леонардо в дальний угол где нашёлся маленький, кособокий, но хитро спрятанный за всяким хламом столик и, самое главное, абсолютно свободный.

-Погоди, я сейчас, -пообещал Михаил, исчезнув на пару минут и вернувшись с парой кружек, кувшином и тарелкой сухих сухариков, обильно посыпанных солью.

Странно, Леонардо был уверен что новый знакомый хочет лишний раз гульнуть за его счёт, но тот заплатил за заказ сам, а когда Леонардо хотел оплатить хотя бы за себя, твёрдо отвёл его руку.

-Сегодня я угощаю, -объявил Михаил. -И никаких возражений! Давай, первую за царя-отца, долгие ему лета, да и нам заодно, скромным его помощникам.

Леонардо не собирался напиваться, но, знаете, как-то само собой получилось. Тем более Михаил оказался прекрасным собеседником беседовать с которым было легко и приятно.

-Нет, ты скажи, Фрязин, зачем к нам приехал, -в какой-то момент стал допытываться собутыльник.

-За знаниями, -отвечал молодой мастер слегка пошатываясь.

-Эко диво! Всяк другой приезжает учить, а этот приехал учиться, -удивлялся Миша.

Леонардо, в свою очередь, спрашивал: -А правда, что у вас тут зимой медведи по улицам свободно меж людей ходят?

-Конечно правда, -подтвердил собеседник. -Я и хожу. И зимой, и летом.

Потом к ним подсели какие-то девушки, но почему-то не задержались и пропали, он не успел отследить толком куда.

-Пора, пора друг, -Михаил вытащил слабо сопротивляющегося Леонардо из-за стола. -Пора и честь знать. Уходим мы. Нам завтра на службу, помнишь?

Вышли по темноте, но основные улицы столицы прекрасно освещались. Доведя до странноприимного дома, сдал нетвёрдо держащегося на ногах мастера с рук на руки покачавшей головой при его виде Епифании Фёдоровне, старшей горничной. Прежде чем она успела задать хотя бы один вопрос, Михаил Игоревич уже куда-то исчез.

А впрочем, не «куда-то», а по весьма определённому адресу, на ночь глядя, но здесь даже ночью кипела жизнь. Тайный приказ государева надзора работал по ночам как бы не чаще чем ясным днём.

-Мишка! Нехристь! Зачем Фрязина напоил? -привычно ругался старый дружинник, нашедший своё призвание в тайной охране. -Я тебе что говорил? Присмотреться к нему. Понять, чем дышит. Не папский ли выкормыш в доверие к государю втереться пытается. Не тять ли какой против царя и русских людей злоумышляющий. А ты что? Напоил его в кабаке?

-Так для дела, Василий Мстиславович!

-Какого дела?

-Понять не тять ли.

-И что понял?

-Не тять. Те пить умеют и любят, а Фрязин не умеет и особенно не любит.

-Смотри у меня, Мишка, -Василий Мстиславович потряс старым, но ещё крепким, дай бог молодым витязям такой, кулаком. -Ты теперь за ним пригляд держать будешь. Царь-наш-отец сильно в этом иноземце заинтересован. Говорит тот на придумки горазд быть должен. И не спаивай его больше!

-Если он сам в кабак пойдёт? -поинтересовался Михаил.

-Значит не пускай. Ему нужна светлая голова. Не то, что твоя бестолковка. Всё понял, негодник?

-Так точно, Василий Мстиславович, понял всё. Фрязину пить не давать, самолично всё употребить!

-Иди уже, хватит меня злить. Не был бы ты только моим племянником…

-До свидания, дядя.

***

Утро, как много в этом слове. Особенно если вставать приходится, по обычаю, рано, а вчера, сверх меры, баловался разными явствами да напитками.

-Проснись, проснись, Фрязин. Вот, квасу холодного хлебни, сразу жить легче станет.

Чьи-то руки настойчиво совали в губы край чаши.

-Что за гадость! -возмутился Леонардо. -Кислый!

-Такой и должен быть, -заверил его сосед каким-то образом, оказавшийся в комнате Леонардо. -Сейчас подействует, подожди минутку.

Кислый, до дрожи в зубах, напиток и правда подействовал самым живительным образом.

-Мишка, ты что тут делаешь, как вошёл?

-Не заперто у тебя было. А что делаю – так не позволяю проспать первый день на службе. Вставай давай, выходить пора!

-Meglio un magro accordo che una grassa sentenza (Лучше худое соглашение, чем жирный приговор), -пробормотал под нос Леонардо.

-И то верно, - согласился сосед.

Леонардо удивился: -Так ты понимаешь?

-Ваших здесь много. Хочешь, не хочешь, а по верхам всего нахватаешься, -ушёл от ответа Мишка. -Да ты вставай скорей, опоздаем!

Приказ Дивных Дел располагался в отдельной крепости, на манер большого Кремля, хотя и поменьше, но со своими башнями и небольшой площадью, на которой уже запарковалось не меньше десятка пародвижителей. Выстроен он был полностью из красного кирпича, прорезанного бойницами окон и разбавленного куполами невысокой церквушки, теряющейся на фоне более высоких башен.

-Сначала к отцу Григорию, -заявил Мишка, потащив мастера в церковь.

-Заутреннюю стоять? – предположил Леонардо.

-Отметиться!

В церкви, вместо душных благовоний и тяжёлой, давящей на плечи тишины стояла самая настоящая рабочая суматоха. Видный мужчина с почти квадратной фигурой, больше подошедшей какому дружиннику, но обряженный в одежду священнослужителя немедля отмечал каждого входящего в бумагах перед собой, осенял крестом, что-то говорил и пропускал дальше.

Досталось и Леонардо только успевшему пискнуть что он, дескать, католик.

-Господь един, -степенно заметил священник. -Что люди на земле напутали, то их грех. А на небе всё просто. Вижу – новичок. Кто таков?

Леонардо представился.

Заглянув в записи и удостоверившись, что там уже есть такой, священник посветлел: -Звать меня можешь отцом Григорием. Если что непонятно будет или не знаешь у кого спросить, то ко мне и подходи. Сам не отвечу, так направлю к кому следует. В бумагах указано пристроить тебя к делу о стрелах огненных, самолетящих, называемых ракетами. Коих вот этот прохиндей ещё с прошлой весны не может нормально сделать. Берёшься ли?

-Посмотреть надо.

-Вот сразу и посмотришь, а я приписываю тебя к делу, -веско закончил отец Григорий.

Мишка ткнул в бок так, что Леонардо немного скривился: -Вместе пропадать будем. Да не бойся, там не так сложно. Стрелы у меня уже летают, только пока мимо.

Потирая бок, мастер спросил: -Если не сложно, то что сам не сделал?

-Да говорю: уже летают. Хорошо летают! Только попадают не куда надо, а куда бог пошлёт.

-Не поминай имя господне, прохиндей, - рассердился отец Григорий.