— А много врачей заходили к вам после заседания? — вопросом на вопрос ответил я и усмехнулся.

Филиппова вздохнула и промолчала. Да и что тут говорить.

Наконец, собравшись с духом, она неуверенно заговорила:

— Я вас хотела спросить… А как понять, как именно меня отравили? Просто на будущее… хочу знать… ну, чтобы… Страшно просто все это… Непонятно, откуда…

Она осеклась и совсем умолкла.

— Я вас понимаю, — кивнул я. — Чтобы понять источник, нужно знать, что вы ели в ближайшие сутки и с чем контактировали.

— Да как обычно, — пожала плечами она. — Я продукты в «Пятерочке» обычно беру, это ближе к дому. До «Ашана» ехать надо. А тут прямо рядышком.

— Вы ели что-то новое? Может, вскрыли какую-то новую упаковку?

— Нет! — уверенно произнесла Филиппова. — Уже второй день доедаю кастрюлю борща. Люблю борщ на второй день. Так он мне вкуснее.

Я кивнул, улыбнувшись, потому что тоже предпочитал именно так.

— А в остальном как обычно: овсянка на завтрак, все из одной пачки, вечером овощи и зеленый чай. Но овощи мне бабушка из деревни передавала, они вряд ли будут с ядом. Да там мой дядя мешок всего привез. Я уже давно их ем. А чай тоже давно, почти заканчивается…

— Хм… — задумался я. — А что-то из средств гигиены или косметику покупали? Может, бытовая химия?

— Из нового? — задумалась она. — Ну разве что крем новый.

— Крем?

— Да, ночной. Для лица. Мне его подруга из Китая привезла.

— А покажите-ка его мне.

Она молча встала и вышла. А я сидел и ругал себя. Ну и что мне даст этот крем? Я даже состав прочитать не смогу.

Тем временем Филиппова вернулась и протянула мне бледно-розовую баночку с большим стилизованным иероглифом на этикетке.

Машинально протянув руку, я взял баночку, и тут же перед моими глазами вспыхнула Система. Только на этот раз появилось что-то новое!

Внимание! Обнаружен токсикологический объект!

Функциональность Системы восстановлена до 5%!

Подключен химико-токсикологический модуль.

Анализ состава завершен.

Объект: косметическое средство (крем для лица).

Основные компоненты:

— Женьшень (экстракт).

— Слизь улитки.

— Пептиды.

— Гиалуроновая кислота.

— Ниацинамид (витамин B3).

— Ретинол.

— Церамиды.

— Жемчужная пыль.

— Вода.

— Масло ши.

Обнаружены токсичные примеси:

— Оксибензон (превышение ПДК в 12 раз).

— Метилизотиазолинон (превышение ПДК в 658 раз).

— Кадмий в составе красителя (превышение ПДК в 1341 раз).

— Свинец в составе красителя (превышение ПДК в 1923 раз).

Прогноз при продолжении использования: прогрессирующая интоксикация тяжелыми металлами, необратимое поражение почечных канальцев, развитие хронической почечной недостаточности.

Рекомендация: немедленное прекращение использования, утилизация продукта, хелатирующая терапия.

Уставившись на системный текст, я мысленно хмыкнул. Вот оно что. Китайская косметика с запредельным содержанием тяжелых металлов. Очевидно, что Система адаптировала числовые показатели для удобства восприятия, обычно такое считается в ppm — частицах на миллион. К примеру, щепотка соли в ведре — это 100 ppm.

А еще я облегченно выдохнул. Хорошо, что вместе со свинцом был и кадмий, который действует моментально, иначе токсический эффект так быстро не проявился бы. Впрочем, мой новый модуль обнаружил это дистанционно. Любопытно, что мне даже не пришлось касаться крема рукой, что наталкивало на определенные мысли о природе Системы, но момент размышлять о ней был неподходящим.

Теперь оставалось сказать об этом Филипповой, но так, чтобы не говорить правду:

— Это крем, — объявил я. — Вы сами себя травили вот этим кремом.

— Да как же так? Это очень дорогое омолаживающее средство… — поняв, что проболталась, Филиппова вспыхнула и запнулась.

Я благородно сделал вид, что ничего не понял.

— Сколько вы этим кремом пользуетесь?

— Пару дней.

— И что, до сегодняшнего дня ничего не замечали?

— Я начала четырнадцатидневную аскезу, — смутилась Филиппова. — Думала, что тошнота и недомогание — это ее результат.

— Что за аскеза?

— Антиэйдж, — прошептала она и покраснела.

— Так, — покачал головой я. — А тот врач, что наблюдал за вами во время аскезы, он разве ничего не заметил?

— Да зачем врач на аскезу? — удивилась она. — Там же практики ограничения в питании, я не ем мясо, яйца…

— А борщ? — удивился я.

— Вегетарианский, — усмехнулась она.

— Ну, с питанием ясно, а остальное?

— Да там ничего такого.

Она пожала плечами и отвела взгляд. Говорить ей на такие почти интимные темы явно не хотелось, но я красноречиво смотрел на нее, и ей пришлось продолжить:

— Там в основном работа с энергиями, вибрациями, ну и плюс кремы разные, промасливания…

— А вас, случайно, не Великий Карун обучал дышать маткой? — не знаю зачем, брякнул я.

Она удивилась:

— Нет.

— В общем, «поблагодарите» подругу за подарок, — подытожил я. — Если бы вы попользовались этим кремом еще дольше, боюсь, никакие антиэйдж-аскезы вам бы уже не помогли.

Филиппова потупила взгляд, но потом взяла себя в руки:

— Спасибо вам, Сергей Николаевич, — тихо проговорила она. — Я вам обязана, по сути, жизнью. Даже удивительно, как вы так сразу выявили яд. А ведь мне про вас говорили совсем другое…

Поняв, что ляпнула лишнего, она осеклась и виновато посмотрела на меня.

Но я и на этот раз не отреагировал.

Она вздохнула:

— Я не должна была этого говорить, но так вышло… поэтому скажу вам правду. Единственное, что прошу: пусть это останется между нами. Пообещайте мне, пожалуйста.

— Обещаю, — сказал я, положа руку на сердце.

— Надеюсь на вашу порядочность. Нам позвонили «сверху» и сказали, какой приговор нужно вынести.

— Что мне делать? — тихо спросил я.

— Не беспокойтесь, — глядя мне в глаза, также тихо, почти на грани слышимости, произнесла она. — Я приму верное решение…

— А как же «сверху»? — удивился я.

— Черт с ними, — как-то лихо и отчаянно усмехнулась она. — Уйду досрочно на пенсию. Накопления у меня есть кое-какие, не пропаду. Буду путешествовать. Всегда хотела пожить всю зиму на Бали.

Она словно сбросила с плеч тяжкий груз.

— Но вы в Казани работу больше не найдете, — заметил я. — Да и в стране не найдете. Сарафанное радио сработает.

— Знаю, — кивнула она. — Но не забывайте, что я хороший и очень опытный юрист с большим стажем. В любую крупную компанию в юротдел… с руками оторвут.

Я тут же подумал про Алису Олеговну. Наиля ей явно надо менять, и теперь я знаю на кого.

Но пока рано было об этом говорить. Просто сделал себе зарубку в памяти.

— Только вы не расслабляйтесь, Сергей Николаевич, — вдруг добавила она. — После решения городского суда они подадут апелляцию в республиканский суд. И если апелляция поддержит вас — тогда кассационный суд. А еще есть Верховный. Так что все только начинается…

— Спасибо! — искренне поблагодарил я эту замечательную женщину, которая только что сделала такой сложный выбор между честью и выгодой.

Мы распрощались, и у порога ее квартиры я спросил:

— Когда все это закончится, можно будет вас пригласить на ужин или обед?

— Посмотрим, — неопределенно ответила она.

И только на улице я осознал, что так и не знаю ее имени.

Что ж, день получился продуктивный, а завтра — суд. Уже по-настоящему.

И во мне все больше крепло убеждение, что именно завтра окончательно решится, по какой стезе пойдет вся моя вторая жизнь.

Конец третьей книги