Не исключено, что на следующих уровнях будет предложен торговец, и тогда смогу возить хоть эшелонами, хоть контейнеровозами, но пока — вот так. С другой стороны, не так уж много пространства занимает, тем более расходуемый материал.
Где‑то читал — то ли историческую байку, то ли исторический факт. Какой‑то древнегреческий философ, будучи рабом‑носильщиком, первым схватил самую тяжёлую корзину с хлебом. Хлеб быстро закончился, все остальные рабы тащили дальше свои менее тяжёлые корзины, а он шёл налегке. Скорее всего, байка, потому что никто бы не позволил рабу, да ещё и носильщику, идти налегке.
Так и мой карман будет заполняться быстрее, чем мы съедим всё это продовольствие. Ну а ещё мы отдавали по объёмам всегда больше, чем получали, — следовательно, место в кармане вырастало быстрее, чем заполнялось.
Кроме продовольствия я был не против выменять у местных хуторян и ещё кое‑что. Казалось бы, что можно найти интересного в деревне? Вроде как и ничего, но на самом деле это не так.
Я строю себе бытовку, которая давно из времянки начала превращаться в переносную квартиру со всеми удобствами. А в квартире необходима мебель. У меня уже есть специалист, который этим занимается: его изделия получаются гораздо лучше того, что могут предложить в деревне. Многое уже сделано — не только книжные полки, ради которых он и был приглашён в нашу дивизию, но и большая двуспальная кровать.
А на кровать нужны бельё и всё прочее необходимое. И вот тут как раз деревенские могут посоперничать с городскими. Да, армейского постельного белья со складов у меня и так завались, но это не совсем то, чего бы хотелось — особенно когда кровать двуспальная. Да и матрас нужен: не из панцирных же кроватей пружины на неё брать?
Как раз тут удалось отхватить огромную перину, плюс подушки, пуховое одеяло и несколько вышитых комплектов белья.
Сильно подозреваю, что я переплатил. Но мне было как‑то безразлично — тем более что половину платы потребовали именно деньгами, а конкретно советскими рублями. Вот где народ верит в советскую власть!
Правда, рублей у меня почти не было: основная часть из бандитской кассы досталась Савелию Петровичу. Пришлось выменивать уже у него — вернее, он разрешил мне взять нужную сумму, а потом мы как‑нибудь сочтёмся.
Знакомить Савелия Петровича с бойцами дивизии стали, сильно отойдя от схрона на болотах. И тут я понял, что совершил большую ошибку. Ну, может и не большую, но всё равно ошибку. На фига это надо было делать? Узнают, где находится схрон? А как? Не по звёздам же вычислят. Там бы было намного удобнее, да и безопаснее. Но раз получилось так, значит так — прошлое не изменить — придётся работать с тем, что есть.
Как я и предполагал, бойцы бывшего царского офицера приняли без энтузиазма. Это ещё мягко говоря. А ведь ко мне в дивизию шли далеко не самые типичные и точно не идейные. Те как раз в первую очередь стремились прорваться к нашим. Но всё равно каждый человек живёт в своём времени и не может быть свободен от него.
Савелий Петрович в этом отчасти был сам виноват. Вернее, я не совсем правильно выразился, но приди он в дивизию тогда, когда я его звал в первый раз, получилось бы сильно иначе. Он бы был тут свой, а все новые, приходящие после, вынуждены подчиняться уже установленным правилам. А теперь таким пришедшим позже других был он сам.
Понятно, я не стал вытаскивать их всей толпой и зачитывать новый приказ перед строем. Так бы мог случиться и общий бунт. Другое дело — по одному или небольшими группами. То есть в том же ритме, в каком мы обычно передвигаемся. Легче всего восприняли новое пополнение специалисты. Оно и понятно, так как на них это практически никак не должно было отразиться. Зато остальные были в большей или меньшей степени недовольны.
Пришлось вести разъяснительную работу и мне самому. В первую очередь перечислил видных государственных деятелей СССР, которые как раз и были из бывших царских офицеров:
Сергей Сергеевич Каменев — командир полка царской армии в Первой мировой войне, член Революционного военного совета, главнокомандующий Красной Армией, Герой Советского Союза.
Фёдор Иванович Толбухин — штабс-капитан царской армии, руководил войсками СССР в Сталинграде, освобождал от немцев Югославию, Румынию, Болгарию, Венгрию и Австрию.
Александр Михайлович Василевский — в царской армии дослужился до уровня штабс-капитана, принимал участие в Брусиловском прорыве. Во время войны с гитлеровской Германией ему как опытному командиру доставалось проведение сложнейших операций. После войны стал военным министром СССР.
Иван Христофорович Баграмян — в царской армии был прапорщиком, маршал СССР и дважды Герой Советского Союза. Во время войны 1941–1945 годов командовал фронтами, был одним из разработчиков плана операции «Багратион», потом брал Кёнигсберг.
Да, я готовился к испытанию и изучал историю. В основном места боевых действий и соответствующие события. Но мимо видных советских военных и политических деятелей тоже пройти не получится. Конечно, не старался всех их запомнить, но какое-то количество само в голове отложилось. Вот и смог перечислить буквально наизусть.
Заметил, что на меня как-то странно смотрят. И что я не так сказал? Не сразу, но всё-таки дошло. Для меня ведь всё прошлое, даже то, что для них будущее, вот я и перечислял заслуги, не делая разницы по времени. Получается, и немного будущего рассказал. Не знаю, как по мне, так даже лучше и более убедительно получилось.
— А ведь это только те, кто достигли заметных высот, — закончил речь я. — Те, которые просто так и остались обычными командирами, в исторических хрониках не значатся, и их не просто сотни, а даже тысячи.
— Так их проверили, — крикнул кто-то из бойцов.
— Проверили, говоришь? — усмехнулся я. — Где ты столько проверяльщиков найдёшь?
— А сколько надо-то? — удивился боец. — Много и не надо.
— Ну да, много не надо, — согласился я. — Одних только царских генералов пришло в РККА больше нескольких сотен. Представляешь, генералы, перешедшие в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию абсолютно добровольно, сотнями? Ну так вот, этих генералов, возможно, даже и проверили. А что до остальных офицеров, которые переходили тысячами или даже десятками тысяч? Как ты их всех проверишь?
Тот боец не нашёл, что ответить. Остальные тоже молчали. Я же продолжил:
— Но это мы оставим на совести командования Рабоче-Крестьянской Красной Армии. В нашей же дивизии с проверкой строго. Компетентные органы не дремлют. И дивизионный комиссар свой имеется, и особист в её же лице. Вот она и проверила. Или вы сомневаетесь в компетентности товарища Орловой?
Если кто и сомневался, то вслух об этом говорить не стал. Девушка успела поставить себя перед всем отрядом, её уважали и даже несколько опасались. Хотя бюрократов везде опасаются. И правильно делают!
— Ну и я тоже проверил, — добавил от себя. — Уж поверьте, в будущем все предатели и те, кто работал на немцев, прекрасно известны. И не сомневайтесь, если бы у Савелия Петровича были тёмные пятна в биографии — я бы об этом знал.
Не стал рассказывать о том, что сам этих списков не читал, а даже если бы и читал, всех не запомнил. Да и зачем рассказывать, если никто не спрашивает?
Вообще в Рабоче-Крестьянской Красной Армии бывших царских офицеров было много, и никаких проблем в связи с этим не возникало. Разве что совсем неадекватные на них болезненно реагировали. Так в чём же проблема в данном конкретном случае?
А тут есть один нюанс. Все эти офицеры и генералы добровольно вступили в ряды Красной Армии ещё до Гражданской войны, или во время неё, или во время интервенции. То есть сделали свой выбор в трудные для страны времена. Кто-то скажет, что и сейчас они трудные. Это действительно так, но сейчас это пока не ощущается, поэтому и отношение совсем другое.
Лично меня всегда удивляло, почему та самая интервенция, по сути, событие, равное ещё одной мировой войне, когда практически весь мир навалился на ослабленную Россию, чтобы её ещё раз разрушить, мировой войной не называется. Хотя на самом деле всё просто и понятно. В двух официальных мировых войнах Запад где формально, а где и реально одержал победу. Есть чем хвастаться или даже гордиться. А тут напали всем скопом и огребли по полной. Называть такое мировой войной как-то не очень, потому что окажешься среди проигравших. Вот и выбрали нейтральное слово «интервенция». Ну да, в очередной раз попытались устроить в России переворот, не получилось, что ж, бывает. Зачем такое мировой войной называть?
